Шах королю

Алексина Алёна

– Девочка… – Старик попытался отвлечь невольницу от хозяина, но та не услышала вкрадчивого обращения и вспыхнула таким яростным пламенем, что миротворец отшатнулся, предпочтя не вмешиваться.

– НЕНАВИЖУ!!!

– Я в ужасе. – Демон развел руками, показывая, как дико напуган. – Сожжешь? Съешь? Защекочешь до смерти? Брось, Кэсс. Даже вот этот сморщенный интриган, прячущийся сейчас за твоей спиной, не способен меня победить. Хотя и очень бы хотел. А тебе я и вовсе не по зубам.

Амон насмешливо пробежался взглядом по фигуре человечки.

– Увы,

ты и впрямь никто. В тебе нет ничего исключительного. Обыкновенная приманка. Рабыня, с которой было интересно забавляться и иметь в свое удовольствие, ничего не обещая взамен. Ты ведь сама захотела в мою постель. Вспомни. Я тебя туда не звал. И чего ж ты ждала? Что я откажусь от нетронутой, готовой на все девки?

Боль Кассандры была почти осязаема. Казалось, к ее обиде и страданию можно припасть, как к источнику и пить, пить, пить, захлебываясь и наслаждаясь. Оракул даже прикрыл на мгновение глаза. С каждой секундой этих глухих страданий он становился все сильнее, и если раньше у него были сомнения в своей победе, то сейчас их не осталось. Прорицатель блаженствовал. К счастью, окружающие были так увлечены происходящим, что не обращали внимания на провидца, свирепо поглощающего силу ненависти и боли.

Кэсс закусила губу и, выталкивая каждое слово, прошептала:

– Я хочу понять. Зачемты так со мной? Так… жестоко.

Амон застыл, словно решая, что ответить на эти слова. Он смотрел в темные глаза, взгляд которых тонул в его узких звериных зрачках. Мгновение, второе… Наконец, демон сделал шаг назад и произнес медленно, вкрадчиво:

– И думать об этом не смей.

По белой щеке невольницы сползла одинокая слеза, но она сердито смахнула ее ладонью.

– Поздно, – с горечью сказала девушка. – Я сделала свой выбор. Уходи. Нас двоих тебе не победить.

– Кэсс…

– Амон, хватит. – Тир и еще трое демонов преградили мятежнику дорогу, мешая подойти к оракулам. – Достаточно на сегодня. Проклятие снято, а свои личные счеты своди не здесь.

Остальное ниида почти не видела и не слышала. Она изможденно опустилась на холодную жесткую землю. Сил не осталось. Слишком тяжело дался ей мучительный разговор, слишком много зла упало в душу, распускаясь там цветами обиды и гнева.

– Тирэн! – Оракул вернул себе прежнее самообладание и решительно перехватил инициативу. – Проследи, чтобы бывшего квардинга проводили до материка Рик-Горд и выстави охрану, дабы он не покинул его ближайшие тридцать лет.

– Всего тридцать? – Новый вожак воинства Ада вопросительно посмотрел на Динаса.

– Он разрушил проклятие… – Прорицатель помолчал, надеясь, что демоны примут его плохо скрытую ярость за милость, и объяснил: – Поэтому, несмотря на все свои интриги, заслуживает снисхождения. Однако совсем оставить его без наказания было бы верхом легкомыслия. Поэтому его кара – ссылка на тридцать лет. Думаю, Совет не станет оспаривать это решение.

– Кэсс! –

Хозяин шагнул к рабыне, но Тирэн вновь преградил ему дорогу.

– Мой квардинг, я позабочусь о вашей… невольнице в ваше отсутствие, – сладким голосом сказал он. – Вперед.

Черные точки уже растворились в расцвеченном закатными красками небе, а Кассандра все смотрела и смотрела в темнеющую высь. Девушку била дрожь. Колдун, стоящий рядом, заглянул ей в лицо и даже попытался пролезть в мысли. Бесполезно. Слишком сильная. А ведь она даже не понимает, насколько велика ее стихия.

– Хочешь отомстить? – тихо спросил старик.

Она молчала. Боль ее еще не утихла, но постепенно – провидец наслаждался тем, как прибывала в душе человечки горечь, – перерождалась в злобу.

– Я все еще его рабыня, – напомнила красавица с неживым лицом и остановившимся взглядом. – Он не отпускал меня.

– Ты оракул. Поэтому никто, кроме мужа, не будет иметь над тобой власти. – Динас протянул несчастной руку.

Тяжело опираясь о сухую, но сильную ладонь, ниида поднялась с земли.

– Почему ты остановила Амона? – не смог сдержать любопытства демон. – Что тебе открылось?

– Я увидела свою смерть после вашей схватки, – последовал тихий ответ. – Он бы…

Оракул вздохнул с притворным сочувствием.

– Есть способ отомстить…

– Нет, – отрубила она. – Я разучилась верить. В вашем мире наивность – смертельный недостаток.

– Девочка… – покачал головой собеседник, – я лишь стану тебя учить. Это мой долг – передать свои знания. А потом ты отомстишь. Сама. Как сочтешь нужным.

Кассандра долго смотрела в спокойное темное лицо. Ей не надо было даже спрашивать о замыслах, которые владели демоном, – все его мысли она читала, как открытую книгу. Поэтому, сжав зубы, девушка кивнула.

– У нас тридцать лет.

Натэль вышла из пещеры, когда на Мертвую долину медленно опускались сумерки. Суккуб провела в гроте столько времени, сколько требовалось на то, чтобы ни во что не влипнуть. Она не слышала ничего из происходящего за стенами подземелья – они неведомым образом отсекали звуки внешнего мира. Девушка так бы, может, и не решилась выйти до самой ночи, но хозяин пещеры шепнул:

– Ит-ти… теп-перь мош-шно…

Лишь после этих слов Нат стрелой бросилась вон. Фрэйно! Ей нужно найти Фрэйно! Нужно столько всего ему рассказать, выплакаться, обнять и убедиться, что все закончилось. Все.

Вид, открывшийся искательнице приключений, заставил ее испуганно застыть. Насколько хватало глаз Мертвую долину покрывали какие-то черные бугры. Среди них бродили, переговариваясь и то и дело наклоняясь, демоны. Всмотревшись пристальнее в лиловые сумерки, тугодумка с ужасом поняла: то, что она приняла за бугры, – груды беспорядочно разбросанных истерзанных тел. Только сейчас несчастная почувствовала пряный запах крови и изодранной плоти. Натэль бросилась бежать, оскальзываясь и спотыкаясь.