Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
– Если всё утихнет, через полгода вернёшься в редакцию и под моим чутким руководством будешь вести и дальше свой краткий обзор новостей, а если нет, переведём тебя в… Не придумал ещё, но куда-нибудь переведём. – Мужчина мученически скривился. – Пока так.
– Да он же просто испугался! – Удивляясь собственной смелости, выдала Алёна и выдержала прямой взгляд. – И не нужно так на меня смотреть. Я знаю, что говорю! Человеку, которому нечего скрывать, не придётся подчищать хвосты таким низким образом. Уволили меня? Сослали? А я всё равно не отступлю! Вы говорите, журналист должен знать, что и для чего делает? Так вот,
Глеб Семёнович больше не кричал, он рассмеялся.
– Да ты чокнутая! – Выдал в итоге и сделал вид, что пытается присмотреться внимательнее. – И как это я раньше не рассмотрел? – Погонял эту мысль прицениваясь. – Да. В доме для душевнобольных тебе самое место! – Заявил абсолютно серьёзно и, будучи в восторге от собственных умозаключений, даже ладонью по столу прихлопнул. – И это лучшее, чем может окончиться твоё желание добиться правды. – Проговорил уже другим, угрожающим тоном. – Алёна, опомнись, ты ведь даже не с винтовкой против танка прёшь, а с голыми руками! – За голову взялся, понимая, что не находит в её лице отклика.
– А я не боюсь! Пусть он боится. – Скрестила Алёна руки на груди, всему миру себя противопоставляя.
– А ему, дорогая, бояться некогда, его пост губернатора области ждёт. И такая помеха, как ты, растворится на просторах нашей необъятной родины даже за попытку, за помыслы ему в этом помешать. Угомонись! Угомонить, и это мой тебе совет, как коллеги, кое-что понимающему в этой жизни.
– Глеб Семёнович, но это же нечестно! Я ведь даже…
– Ты посмела сказать ему в лицо то, о чём остальные даже подумать бояться, Алёна! – Перебил редактор категоричным тоном. – А ещё имела неосторожность во всеуслышание заявить, какую газеты представляешь. Если тебе жизнь и карьера не нужна, так представилась бы свободным журналистом!
– Да я не…
– …Остальных зачем подставлять?
– Да я не представлялась и ни о какой газете не упоминала.
– Тогда тем более! Тогда всё ещё хуже! Или ты считаешь, что мы можем поспорить с фактическим хозяином города? Да если он захочет, уже завтра все и думать забудут о том, что были такие «мы»! – Прогрохотал его голос, а потом выражение лица Глеба Семёновича смягчилось. – Нужно уметь найти подход. И не всегда напролом идти, а просчитывать варианты. Где-то перефразировать, где-то промолчать вовсе. – Наставлять принялся, а Алёна лишь подбородок гордо вздёрнула.
– Карьера такой ценой мне не нужна!
– Тогда тебе вовсе не стоило выбирать подобный путь. Иди… – Рукой махнул. – Иди к своему любимому, рожай ему детей и учись жарить котлеты. Все мужчины любят котлеты. – Выдал он в какой-то безысходности.
– Вы говорите глупости, Глеб Семёнович, и я вам это докажу! И то, что Бортновский… – Так и не договорила до конца, фразой подавившись. – Это тоже докажу! – Разумно проглотила добрую половину предложения. – Мы ещё посмотрим, кто кого. – Выдала в заключение и из кабинета выскочила, не желая продолжать бессмысленный разговор, растрачивать себя на ненужных людей, и, уж тем более, раскрывать задумки, которыми и спешила поделиться, а вот теперь не была уверена, стоит ли.
Не успела демонстративно хлопнуть дверью, как на Свету налетела, которая так и стояла здесь в ожидании развязки.
– Ну? Что он сказал? – Дёрнула
– Ничего не сказал. Уволил. – Недовольно отрапортовала она и взгляд к потолку вскинула.
– Как?! За что?!
– А-а! – Досадливо взмахнув рукой, Алёна поморщилась, зная наверняка, что если сейчас хоть звук произнесёт – точно расплачется. – За то, что я мямля! – Выдала как-то громко и уверенно. – Даже постоять за себя не смогла. А он? Неужели он считает себя настоящим журналистом, рассказывая мне, что нужно подстраиваться, прислушиваться и делать «правильные» выводы?! – Вспыхнула гневом и тут же обмякла, усаживаясь на свой теперь уже бывший рабочий стол.
– Да ладно тебе. Семёныч покричит, покричит, да и отойдёт! Меня, знаешь, сколько раз выгонял? И ничего, сижу на месте, как видишь,
– Именно, что сидишь! А я действовать хочу.
– Так, действуй! – Поддержала Света и тут же, устраиваясь на доверительном расстоянии, хитро глазами повела. – А что делать-то будешь?
– Бортновского хочу на чистую воду вывести!
– Ого! – Света присвистнула. – Лихо закрутила. А в чём же он, по-твоему, виновен?
– Не по-моему! Не по-моему, а виновен! В убийстве Самохина. – Поделилась Алёна, как она отчего-то считала, тайной, а Света лишь безразлично пожала плечами.
– Тоже мне, событие! – Скептически скривившись, Света даже интерес к беседе потеряла. – Убили и убили. Одним психом в городе меньше стало! Ты что, всерьёз считаешь, что Самохин бы твои рвения оценил? Или, может, другой кто оценит? Да он стольких в могилу живьём закопал, что самому, небось, места не нашлось, а ты говоришь… Да если даже это и Бортновский, то ему впору медаль на грудь вешать, а ты… – Рукой махнула как на недалёкую.
– Что ты такое говоришь?!
– Что думаю, то и говорю.
– Ты просто ничего не понимаешь!
– Так, объясни!
– Света, с тобой просто невозможно разговаривать!
Крепко зажмурившись, Алёна принялась отрицательно качать головой, на что подруга улыбнулась, мстительно прищурилась и твёрдо вытолкнула из себя воздух.
– А Глеб Семёнович, пожалуй, правильно сделал, что тебя уволил. – Прикинула Света и на Алёну свысока поглядела. – Без своих журналистских корочек ты не столько успеешь наворотить прежде, чем одумаешься. Не забудь их сдать, кстати. – На сумочку, которую Алёна в руках сжимала, кивнула. – Выход там. – Бросила лениво и к секретарской стойке вернулась, в сторону девушки более не поглядывая.
Не ставила та перед собой цель Алёну обидеть, это понятно было. Беспокоилась, скорее, переживала, и иных способов отговорить от необдуманных, а, порой, опрометчивых поступков, кроме как поставить ультиматум, не находила. Только когда Алёна уже не видела, взглядом за неуверенной походкой проследила и тут же в отдел кадров отзвонилась, чтобы удостоверение её наверняка в личном деле осталось, а не считалось утерянным.
Тут же Дениса Туманова набрала – у них с Алёной были отношения. Уже давно не дружеские, но весьма тёплые, плавно перетекающие в отношения молодой пары и, как вариант, будущей ячейки общества. И если бы Алёна не была увлечена мифической карьерой, то давно бы намерения молодого человека разглядела, а так… так все серьёзные события были отложены на неопределённый срок.