Шахта в небе

Лейнстер Мюррей

В ярости он ударил по внутреннему люку.

Он распахнулся.

Не веря самому себе, Данн вошел в шлюпку. Это могло означать только одно — внутри тоже царит безвоздушная пустота.

Обернувшись, Найк увидела его и подняла руки к шлему. Данн схватил ее за руку.

— Стой! — выдохнул он. — Здесь вакуум!

Затем, коснувшись своим шлемом ее шлема, чтобы она могла услышать его, повторил:

— Не снимай! Корпус продырявлен! Воздух улетучился!

Осмотрев дыру во внешнем люке воздушного шлюза, он начал искать еще отверстия.

Их оказалось почти дюжина. Они были круглыми, словно просверленными, края —

зазубренными. Неожиданно Данн понял — каждое отверстие было пробито в доли секунды, когда неизвестный корабль проносился мимо шлюпки.

Но это было еще не все. Шлюпка шла в неизвестном направлении с необыкновенной для маленького корабля скоростью. Двигатели явно были не в порядке, и, прежде чем снова включить их, необходимо было выяснить причину этого более чем странного поведения.

Но проблема воздуха была более насущной.

Сначала Данн обыскал пол каюты и нашел один из предметов, который, по всей видимости, проделал отверстие в корпусе. Это был стерженек из твердого металла, заостренный на одном конце и с отверстием в другом, где имелись явственные следы горения какой-то субстанции.

Данн прикоснулся своим шлемом к шлему Найк.

— Смотрите, что я нашел! Это — одна из тех штук, что проделали дыры в корпусе. Очень странно! Древнее оружие, основанное на том же принципе, что и мой пистолет, называлось «пулемет». Интересно, где это Хейну удалось его раздобыть? Такой цилиндрик назывался в те времена «трассирующей пулей».

Найк молчала.

— Какое древнее оружие! — продолжал Данн. — Все равно, что лук и стрелы! Наверное, Хейн попытается догнать шлюпку, чтобы убедиться в нашей смерти, но вряд ли это у него получится — у нас бешеная скорость. И, если мне удастся заделать пробоины, мы еще поборемся! Все же это не космоскаф, а спасательная шлюпка!

Не теряя времени, он отправился на поиски аварийных принадлежностей.

Шлюпка содержала не только необходимые инструменты, но даже запас семян на тот случай, если выжившим после аварии лайнера удастся опуститься на пригодную для обитания планету, где не будет растений, пригодных в пищу. Среди инструментов Данн обнаружил специальные вакуумные втулки из пластиковой смолы, которая стремительно полимеризовалась до твердости железа, если втулку прикладывали к металлу. Похожая на бильярдный шар, она надежно закупоривала пробоину.

Найк молча следила за его работой, не видя в ней смысла. Когда кончится двухчасовый запас кислородных баллонов, они неизбежно умрут. Но расспрашивать не решалась.

Впрочем, все скоро выяснилось. Соединив толстые электрические кабели с устройствами, которые назывались «топливными батареями», Данн подошел к ней и коснулся шлемом шлема.

— Нам здорово повезло, что это не космоскаф, а спасательная шлюпка, — произнес он.

Она смотрела на него непонимающе.

— Каждый из нас потребляет в день приблизительно фунт кислорода, — пустился он в пояснения. — На космоскафах кислород хранится в баллонах под давлением. На шлюпках используют электролиз воды. На это уходит больше энергии, но галлон воды и топливо, уходящее на производство кислорода из этой воды, весят меньше, чем восемь фунтов кислорода под давлением в баллоне!

Найк не сразу осознала, что это означает. Потом подумала и недоверчиво спросила:

— Ты хочешь сказать, что собираешься снова наполнить корабль воздухом?

— Не воздухом, —

поправил он, — а кислородом. Им можно дышать при давлении всего в три фунта, потому что он не разбавлен азотом. Под полным давлением и без азотного наполнителя он бы нас опьянил.

Найк почувствовала такое облегчение, что ей стало почти стыдно за недавнее отчаяние.

— А двигатели? — спросила она. — Что же с двигателями?

— Понятия не имею, — честно признался Данн. — Сейчас я этим займусь.

Найк смотрела на него теперь совсем другими глазами. Таково инстинктивное поведение женщины в момент опасности. Раньше она во всем полагалась на брата и не представляла, что может существовать еще кто-то, кому можно доверять в той же мере. Еще совсем недавно Данн был для нее посторонним человеком, совсем чужим, и вдруг все переменилось. Он наполнит шлюпку кислородом заново. Он, и никто другой, раздобыл эту шлюпку, чтобы найти ее брата. И он встал на ее защиту.

Ободряюще ей кивнув, Данн снял крышку с распределительного узла. В ней зияло круглое аккуратное отверстие, проделанное пулей. Ковыряясь в паутине разноцветных проводов, он быстро обнаружил причину аварии — короткое замыкание. Немного повозившись, устранил неполадку. Найк заметила, как рука его странным образом дернулась к шлему, словно он хотел в недоумении почесать затылок.

Поставив крышку на место, Данн приподнял одну из плиток пола. Там находились элементы двигательной системы. Неуклюже, но осторожно работая руками в перчатках, он добрался до тяговых блоков. Медные пластины были раскалены почти до красного свечения.

Присев на корточки, Данн что-то рассматривал в недрах системы. Найк подошла поближе, коснулась шлемом шлема.

— Короткое замыкание сожгло кристалл, — пояснил он. — Поэтому-то он и тянул, как дьявол. Но сам почти весь выгорел. Смотри!

Он показал на плоские медные пластины с крохотной песчинкой серого кристалла между ними.

— Он разрушен? — спросила Найк.

— Почти, — ответил Данн. — Ты в самый раз выключила тягу.

Космоскафу требовался кристалл в полграмма. Шлюпке — немного побольше. Лайнер на межпланетной линии использовал кристалл, стоящий больше, чем все оборудование корабля, включая корпус, обстановку помещений и так далее.

Найк отодвинулась. Данн вдруг поймал ее за руку. Их шлемы вновь коснулись друг друга.

— Кислород! — донесся приглушенный голос Данна. — Теперь моя очередь тебе напомнить!

Он улыбнулся. Найк взглянула на указатель давления и послушно направилась сменить один из баллонов.

6

Каюта и контрольная рубка шлюпки опять наполнились кислородом. Данн и Найк сняли скафандры.

Двигатели тоже были готовы к работе. Мешок с осколками матрицы, который Данн успел захватить с собой, оказался не слишком богатым в отношении кристаллов. Их там оказалось всего четыре, и только один был пригоден для установки в тяговый узел. Он не достигал в весе и половины грамма, поэтому корабль не мог развивать большие скорости. Но в этом даже было свое преимущество — электромагнитное эхо работы двигателей теперь не походило ни на что, знакомое старателям. Звук должен был быть очень слабым, коммуникаторы не могли бы его уловить на большом расстоянии. А о том, чтобы использовать его в качестве пеленга, вообще не могло быть и речи.