Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4
Шрифт:
– Он в нескольких минутах позади нас, он… э… приказал нам следовать заданным курсом самостоятельно. – Восси был подчеркнуто осторожен. – Мы не, э-э, мы не знаем, что произошло.
Тут в разговор включился Скраггер, и они все почувствовали, что он улыбается:
– Говорит G-HSVT, я у вас на хвосте, так что очистите палубу…
Комната взорвалась радостными криками, Гаваллан промокнул потный лоб и пробормотал: «Слава богу», слабея от облегчения, потом Ноггеру:
– Ноггер, давай туда!
Молодой пилот, широко улыбаясь, выскочил из комнаты и едва не сбил с ног Мануэлу, которая с каменным лицом возвращалась по коридору с подносом прохладительных напитков.
– Скрэг, Вилли и Эд вот-вот сядут! – крикнул
– О, как чудесно! – просияла она и поспешила в кабинет. – Ну разве это не… – Она замолчала на полуслове.
Скраггер говорил:
– …на одном двигателе, поэтому прошу разрешения на посадку с прямой, и лучше всего приготовить пожарную машину на всякий случай.
Тут же возник голос Вилли:
– Эд, разворачивайся назад и присоединяйся к Скрэгу, проводи его до места посадки. Как у тебя с горючим?
– Полно. Уже лечу.
– Скрэг, это Вилли. Я позабочусь о разрешении на заход на посадку с прямой. Как у тебя с горючим?
– Хватает. HSVT, стало быть, а? Это гораздо лучше, чем HASVD [30] ! – Они услышали его хохот, и Мануэла почувствовала себя лучше.
Для нее напряжение сегодняшнего утра, когда она пыталась справиться со своими страхами, было ужасным: все эти лишенные тел голоса, звучавшие из такого далека и при этом совсем близко, каждый из них связан с человеком, который ей просто нравился, или очень нравился, или которого она ненавидела, если это оказывался голос врага. «Именно враги они и есть, – с горячностью сказала она несколько минут назад, едва не плача, потому что ее замечательный друг Марк Дюбуа и старик Фаулер пропали, и, о Господи, это мог бы быть Конрой, и другие еще могут пропасть. – Джахан – враг! Сиамаки, Нумир, они все враги, все до единого». Тогда Гаваллан мягко возразил: «Нет, они не враги, Мануэла, не настоящие враги, они просто делают свою работу…» Но его мягкость только разозлила ее, вывела из себя, наложившись на ее тревогу, что Старк сидит здесь, а не лежит в больничной палате, а ведь операцию ему сделали только вчера вечером, и она вспылила: «Так это игра, „Шамал“ для вас всех – всего лишь игра, просто чертовы „казаки-разбойники“! Вы просто шайка мальчишек, одержимых славой и приключениями, и вы… и вы…» Она выбежала из комнаты, добежала до женского туалета и там разрыдалась. Когда буря улеглась, она хорошенько отчитала себя за несдержанность, напомнив себе, что все мужчины – глупые, ребячливые создания, которые никогда не будут другими. Потом она высморкалась, поправила макияж и отправилась за напитками.
30
Гипертензия, вызванная атеросклеротическим поражением сосудов (англ. сокр.).
Мануэла тихо поставила поднос на стол. Никто ее не заметил.
Старк говорил по телефону с наземной службой, объясняя, что от них требовалось. Скот говорил по ОВЧ-связи:
– Мы обо всем позаботимся, Скрэг.
– Сьерра Один, как идут дела? – спросил Скраггер. – Как ваши Дельты и Кило?
Скот посмотрел на Гаваллана. Гаваллан подался вперед и тускло проговорил:
– Дельта Три в порядке, Кило Два… Кило Два все еще на месте… более или менее.
Молчание в динамиках. На частоте вышки они слышали, как какой-то диспетчер давал разрешения на посадку нескольким бортам. Треск помех. Голос Скраггера теперь звучал по-другому:
– Подтвердите Дельта Три.
– Подтверждаю Дельта Три, – ответил Гаваллан; он все еще был в шоке от вести о Дюбуа и от полученного Бахрейном телекса, который Жан-Люк прочел им по телефону несколько минут назад, и в любую минуту ожидал взрыва негодования
– Мы и есть спасатели, Энди. Других здесь все равно нет. Шандор уже вылетел на поиски. Как только Руди и Папаша заправятся, они присоединятся к нему; я тут для них набросал схему поиска по квадратам, – потом они отправятся прямиком в Эль-Шаргаз, как и Шандор. Здесь мы долго торчать не сможем, Mon Dieu, ты и представить себе не можешь, мы были на волосок от катастрофы. Если он болтается на поверхности, они его найдут; тут полно песчаных отмелей, где можно сесть.
– А хватит ли у них горючего, Жан-Люк?
– У них все будет в порядке, Энди. Марк не посылал сигнала SOS, значит, все случилось внезапно, или, может быть, у него рация вышла из строя, или, более вероятно, он сел где-нибудь. Есть десяток хороших вариантов. Он мог сесть на платформу, чтобы заправиться; если он упал в море, его могли подобрать, вариантов масса, не забывай, что радиомолчание было одним из основных правил. Не переживай, mon cher ami.
– Как же можно не переживать?
– По другим есть что-нибудь?
– Пока нет.
Пока нет, снова подумал он, и по его телу пробежала дрожь.
– А кто у нас Дельта Четыре? – Вопрос задал Вилли.
– Наш французский друг и Фаулер, – сказал Гаваллан как бы между делом, не зная, кто его сейчас может слушать. – Полная информация по приземлении.
– Вас понял. – Шум помех, потом: – Эд, как у тебя дела?
– Все отлично, Вилли. Поднимаюсь на триста, и у меня все в порядке. Эй, Скрэг, какой у тебя курс и высота?
– Сто сорок два, высота двести десять, и если ты разуешь глаза и взглянешь на два часа, то сам увидишь, потому что я тебя вижу.
Несколько секунд молчания.
– Скрэг, ты опять за свое!
Гаваллан встал, чтобы потянуться, и увидел Мануэлу.
– Привет, моя милая.
Она улыбнулась несколько настороженно.
– Вот, – сказала она, предлагая ему бутылку, – вам полагается бутылка пива и «извините».
– Никаких извинений. Ты была совершенно права. – Он приобнял ее и сделал благодарный глоток. – Господи, вот это славно, спасибо, Мануэла.
– А я как же, дорогая? – спросил Старк.
– Все, что ты от меня получишь, Конрой Старк, это вода и вспухшее ухо, если бы у тебя между ушами не были одни сплошные мышцы. – Она открыла бутылку минеральной воды и протянула ему, но глаза ее смеялись, и она на миг задержала свою руку на его волосах, любя его.
– Спасибо, солнышко, – сказал он, испытывая огромное облегчение оттого, что она здесь и в безопасности, и другие тоже целы и невредимы, хотя Дюбуа и Фаулер оставались под вопросом, да и многие другие пока тоже. Плечо и рука у него постоянно и мучительно ныли, и его все сильнее подташнивало, в голове стучал тяжелый молот. Док Натт ввел ему анальгетик и сказал, что его должно хватить на пару часов: «Ты продержишься на нем до полудня, Дюк, вряд ли много дольше, а возможно, и меньше. Тебе, как Золушке, лучше помнить про двенадцать часов – ничего, что днем, – а то тебе сильно не поздоровится, я имею в виду в самом буквальном смысле, с кровотечением и всем прочим». Старк взглянул мимо Мануэлы на часы на стене: 12.04.
– Конрой, дорогой мой, пожалуйста, тебе бы надо вернуться в постель, прошу тебя.
Выражение его глаз поменялось.
– Минутки через четыре приду, а? – тихо сказал он.
Она покраснела под его взглядом, потом рассмеялась и легонько впилась ему в шею ногтями, как это сделала бы мурлыкающая кошка.
– Нет, серьезно, дорогой, тебе не кажет…
– А я серьезно.
Дверь открылась, и в комнату вошел док Натт.
– Пора баиньки, Дюк! Скажи всем спокойной ночи, будь паинькой!