Шантаж с оттенком страсти

Коллинз Дэни

Ей, по-хорошему, должно было бы быть стыдно заваливаться без приглашения на частную вечеринку, но он сомневался, что она способна испытывать чувство стыда. И где бы оно умещалось? В том маленьком черном платье, в которое она была одета, не было бы места ни для чего, кроме сексапильности.

Она показалась ему ослепительной даже тогда, когда он видел только ее вьющиеся волосы цвета карамели, стройную спину и очаровательную попку, способную остановить дорожное движение. Не говоря уже о ее ногах длиной

в несколько миль.

Сегодня она заворожила его так же просто. Как? Это же была Калифорния. Красивые женщины встречались здесь на каждом шагу. У него не было любимого типажа, но в ней ему нравилось все. Ее рост, ее молочно-белая кожа, аристократичные черты лица.

В тех краях, где все было фальшивым, от ресниц до зубов и бюстов, она была красива от природы. Ее макияж – очень сдержанным, немного румян, чтобы подчеркнуть высокие скулы, и блеск на чувственных губах.

Мужчины сворачивали голову, чтобы посмотреть, как она идет к Кейну. Около двадцати из них поправили свои очки, а около сорока втянули живот. Женщины в юбках-карандашах прищурились от зависти.

Не обращая внимания ни на кого, кроме Кейна, она приблизилась к группе мужчин, среди которых он стоял.

– Джентльмены, – сказала она, – мне нужно поговорить с мистером Майклзом.

Кейн подозревал, что знает причину ее смелости. Ее отец был владельцем уважаемой рекламной фирмы, и она выросла среди представителей высшего общества. Но при всем при том она была золотой рыбкой, а не акулой. Хотя она могла пустить пару пузырей и прогнать более крупную рыбу. Его приятели разошлись немедленно, оглядываясь, чтобы еще раз посмотреть на ее обтягивающее фигуру платье и изящные туфельки.

Кейн перевел внимание на ее ноги, потом его взгляд скользнул выше, и он начал размышлять о том, какими гладкими будут ее бедра, когда он коснется их ладонями и губами. Было ли на ней соответствующее белье под этой короткой юбкой? Красные стринги? Или что-нибудь телесного цвета? А может быть, на ней вообще ничего не было?

Он чуть не застонал, умирая от желания проверить это. И он мог легко одним пальцем стянуть лиф ее платья и проверить, какими теплыми, круглыми и тяжелыми были ее идеальные груди. Он мог бы лизнуть ее сосок и увидеть, как она покраснеет от удовольствия.

Он посмотрел на ее лицо. Ее зеленые глаза сверкали от негодования.

– Вы ворвались на частную вечеринку, мисс Барси, – сказал он, не собираясь извиняться за то, что так откровенно разглядывал ее. – Не жалуйтесь на то, как вас примут. – Он обернулся к проходившему мимо официанту с подносом, на котором стояли фужеры с шампанским. – Позовите охранника, – коротко сказал он.

Официант растерялся.

– Он шутит, – сказала Жизелла, взяла фужер с подноса и одарила официанта такой ослепительной улыбкой, что он растерялся,

тоже улыбнулся и опустил голову.

– Я не шучу, – заверил ее Кейн, когда официант отошел от них.

Она сделала глоток шампанского и окинула взглядом толпу.

– Вы называете это вечеринкой?

Заслуженный укол. Атмосфера была тусклая. Несмотря на музыку и полученные всеми присутствующими большие бонусы, люди стояли кучками с опущенными головами.

– Моя фамилия Драммонд, кстати. Я уже говорила вам это на прошлой неделе, – сказала Жизелла. – Когда моя бабушка вышла замуж за Бенедека Барси, у нее уже была моя мама.

– Правда? – Он почесал подбородок.

Она пристально посмотрела на него.

– Что это значит?

– Я просто делаю свою домашнюю работу.

Она заинтриговала его сразу же, как только он в первый раз увидел ее фотографию. Он тогда собирал информацию о семье Бенни. Обстоятельства сложились так, что покупка дома Гаррисонов была мудрым и единственным решением. Но его могло там и не быть, если бы она уже не завладела его вниманием. Из своих источников он знал, что она годами охотилась за той серьгой. И он воспользовался этим случаем.

И если бы он не знал об этом ее интересе, он мог бы поверить, что она искренне отвечала на его поцелуй. Конечно, это было не так. Она пыталась манипулировать им. Но, даже понимая это, он против своей воли был заворожен ею.

– А вы свою делали? – спросил он.

– Домашнюю работу?

– Да. Как там Бенни? Не важно. Меня это не волнует. Если только он не умер. Это единственное, чем можно оправдать его нежелание отвечать на мои звонки.

Она сжала губы, выпрямилась и расправила плечи.

– Я не смогла связаться с ним.

– Тогда почему вы здесь?

– Вы сами знаете. Серьга. Вы не захотели встречаться с Рози, поэтому здесь я. Я готова проявить щедрость.

– Меня это не интересует, – солгал он.

Ему было очень интересно, как она будет играть эту партию.

– Я пока даже не назвала вам цену.

Он пожал плечами.

– Сколько бы вы ни предложили, кое-кто другой заплатит вдвое больше.

– Виктор Рохан?

– Вы знаете его?

– Я знаю о нем. Мы не встречались. Так вы планируете продать серьгу ему?

Она, как и он, притворялась бесстрастной, но ее пальцы нервно сжали ножку фужера, выдавая ее волнение.

– Я еще не решил.

Виктор Рохан стал для Кейна занозой в заднице, настойчиво уговаривая его продать серьгу ему, при этом постоянно повышая цену. Кейн не собирался играть с ним. Он слышал, что Рохан был из тех людей, с которыми лучше не шутить. При других обстоятельствах Кейн с легкостью расстался бы с серьгой за скромное вознаграждение.

Но тогда Жизеллы здесь не было бы.