Шаукар
Шрифт:
— Я пока не очень понимаю, что ты подозреваешь.
— Да я сам пока толком не понимаю. Ладно, я ещё подумаю об этом.
Когда Оташу доложили, что во дворец явился Сармас и желает видеть великого шоно, он почти не удивился. Он словно знал, что рано или поздно этим и закончится. Если уж появился в Шаукаре этот ясновидящий, значит, им суждено будет встретиться лично. Оташ принял его в большом зале, пока Юрген проводил время в Алмазаре. Сармас учтиво поклонился и поздоровался.
— Зачем ты хотел меня видеть? — спросил шоно.
— Ты ведь уже всё обо мне знаешь? — ответил Сармас вопросом на вопрос.
— Не всё, но многое. Так зачем ты пришёл?
— Я услышал зов.
— Я тебя не звал.
— Не ты, великий шоно. Меня звала душа человека, погибшего много лет назад.
— И что ей от тебя было нужно?
— Этот человек жил больше века назад. Он был очень богат. Но на его деревню напали, и он был вынужден бежать вместе со своим богатством и верными слугами. Они добрались до противоположного берега Шаукара, и там богач погиб. Слуги похоронили его вместе с сокровищами. Они думали потом вернуться, но у них не вышло. Они тоже погибли. Тот человек забрал свои богатства с собой и никого не подпускал к ним. Все погибали, не доходя до его кургана. Но теперь он решил, что может отдать свои сокровища тебе, великий шоно. Он хочет, чтобы ты пришёл и забрал их. Он выбрал тебя достойным наследником. Он хотел передать их ещё твоему отцу. Ведь он потомок самого Тендзина. Но твой отец рано покинул этот мир. Теперь он хочет отдать всё тебе. Поэтому он и позвал меня.
— А имя у этого богача было? — поинтересовался Оташ.
— Нугай, великий шоно.
— Допустим, я тебе поверю. Тебе что от этого?
— Я перестану слышать его голос, если выполню его просьбу, вот и всё. Это очень мучительно. Я устаю слышать это, потому я и выполняю всё, что от меня хотят просящие. Просто не хочу слышать их крики в своей голове.
— Хорошо, я отправлю людей на тот берег Шаукара на поиски этого кургана с сокровищами.
— Нет, великий шоно, не делай этого! Ты отправишь их на верную смерть. Нугай отдаст своё сокровище только тебе.
— Тогда будем считать, что я тебе не поверил. Ты можешь быть свободен.
— Великий шоно, пощади меня. Я не хочу больше слышать его голос.
— Докажи, что ты действительно его слышишь, тогда поверю.
— То есть тебя никак не убедило всё, что я делал раньше?
— Нет. Ты мог обо всём узнавать от других людей.
— Хорошо, великий шоно, я понял тебя. Я подумаю, как доказать тебе. Это в моих же интересах.
Юрген столкнулся с Сармасом на улице, когда возвращался во дворец. Он сам не понял, то ли это была случайность, то ли сивар знал, что это произойдёт, и ждал его.
— Господин визирь, — Сармас поклонился.
— Ты хочешь поговорить? — догадался Шу.
— Да.
— Пойдём во дворец?
— Нет, я как раз оттуда. Мы можем зайти в таверну. Здесь неподалёку «Райские кущи», верно?
— Верно. Что ж, давай зайдём туда.
Хозяин таверны сам вышел навстречу своему любимому посетителю и проводил к одному из столиков.
— Чего желают господин визирь и его спутник? — поинтересовался он.
— Сыр, жареного мяса и бутылку вина, — распорядился Юрген.
— Сейчас будет сделано.
— Зачем ты был во дворце? — спросил Шу, когда хозяин удалился.
— Я говорил с великим шоно.
— И о чём? Я, что, клещами всё из тебя вытаскивать должен?
— Нет, господин визирь. Сейчас я всё расскажу тебе.
Хозяин вернулся с бутылкой вина и двумя бокалами.
— Я тебя слушаю, — проговорил Юрген, разливая вино.
— Я услышал голос человека, умершего больше века назад, — начал Сармас и поведал визирю ту же историю, которую от него уже знал Оташ.
— Как я понимаю, великий шоно тебе не поверил, — допив свой бокал, сказал Шу. Тем временем хозяин принёс сыр и заверил, что мясо уже почти готово.
— Он хочет доказательств, — ответил Сармас. — Вот только где же я их возьму? Где мне найти подтверждение тому, что я действительно слышу голос? Вы же не заберётесь в мою голову.
— Извини, приятель, но мне тоже нужны доказательства. Слишком много народу пыталось обмануть нас с Оташем.
— Я не сказал великому шоно всей правды, — вздохнул Сармас.
— Что ещё за вся правда?
— Признаюсь, я немного испугался. Не каждый день я общаюсь с самим великим шоно. И я ведь хорошо помню, что было десять лет назад, когда жители моего поселения попытались пойти против него. Помню я и горящие дома, и погибших сиваров.
— Не тяни кота за хвост, говори, — потребовал Юрген, а хозяин как раз поставил на стол тарелку с горячей отбивной.
— Голос рассказал мне не только о своих сокровищах. И не только о том, что он хочет передать их великому шоно. Нугай говорит, что великий шоно погибнет, если откажется от этого наследства.
— Что за чушь? — возмутился Шу. — Ты считаешь, я в это поверю?
— Не знаю, — ответил Сармас. — Я только передаю чужие слова.
— Тебе самому не кажется это бредом? Какой-то покойник решил отдать свои сокровища Оташу, а если он откажется, то погибнет. Это как?
— Говорю же, не знаю. Думаешь, я знал, что делаю, когда меня посреди ночи разбудил собачий лай и я пошёл искать этого пса, потому что он мешал мне спать. В итоге я нашёл собаку и отвёл какому-то старику, которого я видел первый раз в жизни. Я не выбирал эту судьбу. Мне самому тяжело. Но Нугай не успокоится, пока великий шоно либо не заберёт его сокровища, либо не погибнет. Я всего лишь хочу как лучше.
— Бред, — повторил Юрген. Мясо почему-то встало поперёк горла. Допив вино, он бросил на стол деньги, попрощался с Сармасом и покинул таверну.
Вернувшись во дворец, Шу хотел сразу же пойти к Оташу, но по дороге его трижды отвлекли, потому что всем: от слуг до министров, как назло, был нужен визирь. Когда Юрген наконец зашёл к покои великого шоно, то находился в ещё более отвратительном расположении духа, чем после разговора с Сармасом.
— Я всё знаю, — проговорил Шу.
— Хорошо, — ответил Оташ, отрывая взгляд от бумаги, которую он читал. — Сколько будет пятьсот восемьдесят два помножить на триста двадцать четыре?