Шаукар

Рахаева Юлия Александровна

— Судя по всему, благодарить надо ещё и Жерома, — усмехнулся Альфред.

— Ему я сказал за мной не ходить.

— Я хотел помочь, — проговорил Жером.

— Ну, считай, что помог, — вздохнул Шу. — А что у нас с Аязом? Убит?

— Вообще-то жив, — склонившись над раненым, ответил Элинор.

— Значит, вылечится и отправится в тюрьму, — заключил Брунен.

Когда Юрген вернулся во дворец вместе с остальными, Оташ выслушал доклад Альфреда и, повернувшись к своему визирю, проговорил:

— Ты что должен был сделать?

— Пойти в таверну, сделать вид, что напился, выйти в туалет и поменяться с Жеромом, — ответил тот. — Я всё так и сделал.

— Нет, как ты должен был поступить потом?

— Ну, вернуться во дворец.

— А куда ты вместо этого поскакал?

— Я не скакал!

— Тебя могли убить. Этот Аяз мог тебя убить.

— Не убил же. Вообще-то я помог. Иначе бы Альфред и Элинор ещё неизвестно сколько за ним гонялись.

— Что, снова тебя лишить тебя жалования?

— Да от тебя ничего другого и не дождёшься.

— А что ты будешь делать с Жеромом? — поинтересовался Брунен. — Он там, за дверью торчит.

— Я обещал ему свободу, если согласится помочь, — ответил Оташ.

— Что, просто отпустишь? Не станешь больше пользоваться его услугами?

— Если вы хотите, чтобы он как-нибудь ещё меня заменил, то это же будет далеко не каждый день, — сказал Юрген. — А всё остальное время он бездельничать будет?

— Нет, так дело не пойдёт, — покачал головой шоно. — Надо дать ему работу.

— Да он делать ничего не умеет.

— Помнишь Джулиана из Айланорте? — вдруг спросил Оташ.

— Помню, — кивнул Шу.

— Он рассказывал, что у него есть официальная должность в сыске. Только я не вспомню названия. Он работает в помещении, где хранятся все бумаги.

— В архиве? — догадался Юрген.

— Точно.

— Архивариус? — предположил Альфред.

— Вот да, это слово, — кивнул шоно. — Я его не повторю.

— И что, ты хочешь назначить Жерома архивариусом? — спросил Шу.

— Ну, у нас уже есть куча бумаг, которая хранится где угодно. И в библиотеке, и в твоём столе, и у всех министров и больше всего у Карсака с Нараном. Я давно думаю о том, что это надо привести в порядок, да всё руки не доходили. Пусть Жером этим займётся, если согласится, конечно. Я хочу предложить ему два варианта: либо он возвращается в Нэжвилль и делает, что хочет, либо получает официальную должность ахри…

— Архивариуса, — поправил его Юрген.

— Вот его. В Шаукаре.

— Ну, кто-то в самом деле должен всем этим заниматься. А ты не боишься это всё ему доверить? Он же мошенник.

— Сначала он подпишет бумагу о неразглашении, согласно которой его будет ждать смертная казнь за нарушение.

— Ладно, — кивнул Шу. — Тогда для этого надо выделить помещение.

— Об этом я тоже уже подумал. У нас же часть подвалов свободна. К тому же, темница вообще скоро полностью переедет в Алмазар.

— Тогда я позову Жерома? — предложил Элинор. Оташ кивнул. Когда Жером зашёл в покои, шоно всё ему объяснил и попросил дать ответ.

— Я согласен, — кивнул тот. — И хочу сказать спасибо. Я постараюсь не подвести.

— Мне кажется, надо ещё Кима поблагодарить за помощь, — сказал Акст.

— Верно, — согласился Оташ. — Это ведь всё изначально было благодаря его внимательности. Я его отблагодарю за службу, не волнуйся.

Когда со всеми делами, наконец, было покончено, Юрген принял ванну и уже почти было лёг спать, как вдруг его осенило. Завтра же был день рождения Оташа. Шоно очень не любил, когда из этого дня делали праздник, и все это знали, хотя подарки во дворец всё равно посылали. Уже с утра можно было ждать послов из других государств и посыльных со всего Шоносара. Юрген тоже старался не отставать и дарить что-нибудь своему лучшему другу и брату, но в этот раз из-за всего произошедшего он как-то отложил всё на потом и вот это потом уже наступило. Шу стало не по себе. Конечно, Оташ не обидится, если Юрген ему ничего не подарит, но сам он этого допустить не мог. Накинув халат, Шу тихо вышел из своей комнаты и направился к Нарану. Думен уже лёг спать, но Юрген решил ему помешать.

— Что-то случилось? — сонно спросил Наран, увидев визиря.

— Ты же знаешь, какой завтра день?

— День рождения Оташа.

— Да. И у меня к тебе будет одна большая просьба.

Оташ ещё дремал, когда в его покои вдруг ворвался уже одетый Юрген и, скинув на пол одеяло, воскликнул:

— Вставай, мой друг, нас ждут великие дела!

— Что на тебя нашло? — зевнув, отозвался шоно. — Тебя обычно в это время не поднимешь.

— А сегодня особый случай. Или ты хочешь дождаться послов с подарками?

— Нет, послов с подарками не хочу.

— Тогда вставай, умывайся, одевайся и пошли!

— Куда пошли?

— А это так важно?

— Ну, вообще-то я великий шоно, знаешь ли.

— Наран обо всём позаботится. Я уже с ним договорился.

Уже через полчаса они выехали из дворца без сопровождения Алтана, Бальзана или других стражников. Оташ понял, что они едут к дороге, ведущей на север, и спросил:

— Замёрзнуть не боишься, эне?

— На мне же тёплый жилет, — невозмутимо ответил Юрген.

Небо с утра было хмурым, а тучи и вовсе походили на снежные. Это время года в Шаукаре было тёплым, а снег жители столицы видели пару-тройку раз за всю зиму, но вот севернее было намного холоднее, и степь обычно укрывалась белым одеялом до весны. Сейчас был конец ноября, и кое-где в Шоносаре уже лежал снег, а в Нейто уже давно царил Минлей, закрывший собой солнце.

Город остался позади, и Оташ вдохнул полной грудью. Да, он очень полюбил Шаукар, который они с Юргеном создали, но ничто не могло сравниться со степью и этими бескрайними просторами. Шу, ехавший чуть впереди, обернулся и вдруг довольно улыбнулся.