Шайтан-звезда (Часть 2)
Шрифт:
– Не доводилось ли вам слышать о Пестром замке?
– спросила она.
– Безумен был тот, что дал замку такое странное и смешное название, отвечали купцы.
* * *
– Она проснулась!
– услышала Джейран.
– Клянусь собаками, звезда проснулась! Слава псам!
И прямо над ухом раздалось звонкое чмоканье.
Одновременно теплое дыхание обдало ей лицо и приподняло несколько лежащих на лбу коротких волосков. Но оно было не человеческим!
Тогда Джейран открыла глаза и стремительно приподнялась на локте. При этом она чуть не боднула склонившуюся над ней конскую морду.
Еще не совсем понимая, почему над ней
Оказалось, что над ней склонились, кроме вороного коня, Хашим, Бакур, Вави и Хаусадж, причем именно Хаусадж только что с таким восторгом поцеловал себе левую ладонь.
– Да, я проснулась...
– известила всех Джейран, еще на грани сна и яви. Что в этом странного? Нужно ли из-за этого так галдеть?
– О звезда, а то, что ты проспала четыре дня и четыре ночи, - разве это не странно?
– осторожно осведомился Хашим.
– Я допускаю, что для звезд это в порядке вещей, но было бы лучше, если бы ты предупредила нас, что собираешься заснуть надолго. Мы бы везли тебя без тревог и сомнений в указанном тобой направлении, клянусь собаками! И нам не пришлось бы сражаться с этим четвероногим чудовищем, которое вообразило себя евнухом, защищающим харим своего повелителя! Мир не видывал более упрямого и изобретательного коня!
Джейран помолчала. Случилось нечто, превосходящее понимание девушки.
– А в каком же направлении везли вы меня сейчас, о Хашим?
– спросила она.
– Разумеется, в том, какое ты указала, а разве могло быть иначе, о звезда?
– зашумели мальчики.
– Когда ты, блистая нечеловеческой силой, вывела нас из подземелья, и нам подвели коней и верблюдов, и мы взяли у ворот и в хане нашу добычу, ты привстала в седле и закричала: "Вперед, о любимые, за мной! " И ты указала при этом рукой направление!
– наконец-то стал излагать события по порядку Хашим.
– И мы скакали следом, пока ты не обернулась и не сказала, что пора делать привал. Сколько фарсангов мы проехали, о Бакур?
– Не меньше четырех, о шейх, - подумав, сказал юноша.
– Мы развели костер, и разогрели немного еды, и ты поела с нами, а потом легла и заснула, о звезда, так что мы изумились и растерялись, жалобно произнес Хашим.
– Но ты же сама указала рукой направление! Мы взяли тебя, погрузили на верблюда и повезли туда, куда ты велела. Разве мы что-то совершили не так?
– Нет, вы все сделали правильно, - отвечала девушка, и тут только она осознала, что вороной конь, ласкавший ее дыханием, - собственность аль-Асвада, прибившийся к ее войску после того, как его хозяин был взят в плен, а затем честно отданный аль-Асваду.
– О Катуль! .. Нет, его звали иначе... Аль-Яхмум - вот как звал этот проклятый аль-Асвад своего коня! Но как он сюда попал?
– Когда мы обнаружили, что ты спишь и не просыпаешься, мы решили сделать привал, ведь никто не гнался за нами, так что мы решили не будить тебя и дать тебе отдых. Тут нас и нагнало это бедствие из бедствий! Он подкрался, как выкормыш айаров, и прямо из-под руки утащил у Даубы ячменную лепешку! И он не стал ее есть рядом с Даубой, а отбежал, неся ее в зубах, и сжевал в сторонке! Потом он повел себя так как если бы ему заплатили сто динаров за твою охрану и защиту, о звезда!
– Он позволил усадить тебя на верблюда, но когда Вави поправлял на тебе аба, он чуть не откусил Вави нос! Нет, он только щелкнул зубами возле самого носа! Он отпихнул Вави боком! Он хотел наступить ему на ногу! Он был как хозяин верблюда!
– зашумели мальчики, смеясь и показывая пальцами на едва не пострадавшего от аль-Яхмума Вави.
– Но вы покормили его?
– спросила Джейран, садясь и убеждясь, что после длительного сна руки и ноги слушаются ее, как обычно.
На ее груди шевельнулось и звякнуло ожерелье.
Джейран приподняла его, разглядывая и пытаясь вспомнить, как к ней попала эта причудливая и дорогая вещь. Мальчики между тем наперебой докладывали о проделках аль-Яхмума и о его стычках с несговорчивыми черными псами. Вдруг она все вспомнила - и торопливо стащила с шеи переплетенные цепочки.
– Возьми, о дядюшка, спрячь это!
– велела она.
– Как ты полагаешь, много ли нам даст за него ювелир?
– О доченька, я не разбираюсь в камнях!
– удивленный и испуганный внезапной яростью в глазах своей звезды, отвечал Хашим.
– А разве непременно его нужно продавать? Клянусь собаками, мы везем прекрасную добычу! В ближайшем городе мы купим мальчикам фарджии, как у купеческих сыновей, и шелк на тюрбаны, и верхние шаровары, и нижние...
– И непременно по две нижних рубахи!
– добавила Джейран, вообразив, каково будет стирать столько заношенного белья. Вдруг она вспомнила, что стирать ей уже, по всей видимости, не придется никогда, во всяком случае такого неимоверного количества грязных рубах.
– По две нижних рубахи, о звезда, и пояса, и я бы хотел, чтобы у них были вышитые платки!
– тут Хашим подмигнул Джейран самым ехидным и плутовским образом.
– Среди наших мальчиков нет ни одного, кого нельзя было бы сравнить с веткой ивы или с гибким и смуглым самхарским копьем! И женщины будут поглядывать на них! А как подать знак женщине, если не платком? Так пусть же платки у них будут наилучшего качества! Но на это у нас хватит денег и без продажи ожерелья.
– А кто тебе сказал, о дядюшка, что на это пойдут деньги от продажи ожерелья?
– Джейран, не желая прикасаться к внушающей отвращение драгоценности, лежащей на темной ладошке старика, лишь пальцем указала на подарок Абризы. Ей настолько сейчас хотелось избавиться от него, что она не позаботилась, как объяснить свое желание Хашиму и мальчикам, а правду сказать она не могла.
– Так зачем же его продавать, о звезда?
– резонно спросил Бакур. Как самый старший, он уже позволял себе участвовать в беседе, и Хашим обращался с ним при этом, как с равным.
– Это неизбежно, - вспомнив, что звание звезды позволяет ей необъяснимые сумасбодства, сказала Джейран. Вдруг мудрая мысль осенила ее и она воскликнула с восторгом, которого никто не понял: - Его нужно продать, а деньги раздать нищим!
– У ворот мечети?
– возмутился Хашим.
– Мы найдем каких-нибудь других нищих, не у ворот мечети, - успокоила его Джейран.
– Вы уже успели поесть, о любимые?
Мальчики заулыбались.
Джейран встала и внимательно оглядела свое воинство. На вид все были сыты и довольны.
– Раз так - то в дорогу, - сказала она.
– Если ты так уж хочешь раздать милостыню, то это можно сделать у дверей христианского храма или синагоги, - вдруг заявил Хашим.
– Я помню, где они расположены, вернее, где они были расположены двадцать пять лет назад.
Джейран удивленно покосилась на него.
Очевидно, старик знал, куда они направляются, Джейран же до сих пор этого не знала.