Шайтан-звезда (Книга вторая)

Трускиновская Далия Мейеровна

Это была железная перчатка, сделанная точно по руке, и на пальцах имелись длинные когти.

– Что это за вещь, о Ситт-Шакунта? – дрожащим голоском осведомился Хашим.

– Эта вещь из Индии, а называется она «багнакх», – объяснила Шакунта. – Ее можно надевать на руку, и тогда она используется в драке. А можно привязать к ней веревку, и пропустить через эти кольца, и тогда бахнакх поможет взобраться даже на очень высокую стену.

– Каким же образом, о владычица красавиц? – спросил Барзах.

– Нужно забросить бахнакх между зубцами, и потянуть,

и дернуть за веревку – тогда когти сожмутся, и ухватятся за стену, и по веревке можно будет взобраться наверх, – объяснила Шакунта и повернулась к молчаливой Джейран. – Вам, айарам, полагалось бы знать такие вещи.

– До сих пор у нас не было в этом нужды, – ответил вместо Джейран Хашим. – У кого к седлу привязана самая длинная веревка?

– У меня, – отозвался Джахайш. – Вот она, о шейх.

Бакур привязал веревку к багнакху так, как показала пальцем Шакунта, размахнулся и с первого же раза угодил между зубцами. Шакунта сама потянула за веревку, убедилась, что железная перчатка не падает, и дернула.

– Теперь по ней может взобраться даже рыночный борец, о айары, – презрительно сказала она, имея в виду и немалый вес борца, и его предполагаемую глупость.

– А нужно ли нам брать приступом башню, которая выглядит столь подозрительно, о госпожа? Не задержит ли нас это по пути к Пестрому замку? – спросил Барзах.

– Если бы мы знали путь к Пестрому замку, то не остановились бы возле этой башни, – отрубила Шакунта. – Где твои храмы огня, где твои огнепоклонники? Что здесь свидетельствует об проживании огнепоклонников?

– Ничто, о Шакунта, – печально согласился Барзах.

Хашим покосился на него, хотел что-то молвить, но воздержался.

Тем временем Джарайзи скинул мешавшую движениям джуббу, забрался на плечи к Вави и оттуда уже полез по стене, упираясь в нее ногами. Бакур и Ханзир внимательно следили за ним, готовые в любой миг подхватить его.

Добравшись до похожей на бойницу щели, Джарайзи ухватился руками за верх кирпичной кладки – и чуть не сорвался, потому что кирпичи были просто плотно уложены, но не скреплены раствором. Те, что не выдержали прикосновения его руки, рухнули вниз, так что Бакур и Ханзир едва успели отскочить.

– А что, если пнуть эту башню ногой? – спросила Шакунта. – Не рухнет ли она вся?

– Нет, Ситт-Шакунта, она не рухнет, – сказав это, Хашим снова посмотрел на Барзаха, но тот опять не заметил странного взгляда. Казалось, Хашим ждал от Барзаха объяснения этого странного дела с башней.

Джарайзи запустил руку в щель, откуда тянулась привязанная к багнакху веревка, и там уж ухватился основательно. Однако, заглянув через парапет, он едва не рухнул вслед за кирпичами.

– Да хранят меня псы! Клянусь верой – это башня людоедов! И вот человеческие кости!

– Куда ты завел меня, о порождение шайтана? – немедленно напустилась Шакунта на Барзаха. – Тебе непременно нужно, чтобы нас съели, а кости выбросили воронам? Теперь ясно, почему уже столько дней мы не видели по дороге ни одного творения Аллаха! Ты солгал мне, ты подкуплен

врагами и солгал! Хорошо ли тебе заплатили за то, чтобы погубить меня, о Барзах?

– Ради Аллаха, кто мог мне заплатить за это, о прохлада моих глаз? – завопил Барзах, дергая за верблюжий повод с такой силой, что верблюд от боли едва не взбесился. – Ведь мы вместе расспрашивали купцов, и они указали нам направление к землям, куда еще при халифе аль-Мутаваккиле бежали сохранившие свою веру огнепоклонники, и мы ехали по их словам, не уклоняясь ни вправо, ни влево!

– Сейчас ты сам помчишься на этом верблюде, ни уклоняясь ни вправо, ни влево, пока не скроешься из виду для нас и не явишься перед людоедами! – зарычала Шакунта. – О враг Аллаха, да чтоб тебя не носила земля и не осеняло небо! Как же это ты берешься служить проводником, когда не найдешь дороги в собственном жилище от спальни к домику с водой?!

Чилайб осторожно дернул Хашима за рукав.

– О шейх, этот человек – воистину враг Аллаха? – тихонько осведомился он.

– Нет, о дитя, он просто из тех людей знания, которые не умеют применять книжную премудрость к обычной жизни, – объяснил Хашим.

– Это к лучшему, – неожиданно прошептал мальчик. – Чтобы мы делали, если бы под знаменем врагов Аллаха собрались такие толстые и бестолковые люди?

– О звезда, как мне теперь быть? – взывал сверху Джарайзи. – Нужно ли мне забираться сюда? Или эти кости нам ни к чему?

– О дядюшка, я не понимаю, как могли попасть кости людей на вершину башни, куда не ведут лестницы, – с такими словами Джейран дернула Хашима за другой рукав. – Джарайзи прав – они нам ни к чему! Надо поскорее убираться отсюда!

– Наоборот, о звезда, нужно забраться на башню и оттуда осмотреть окрестности. Клянусь псами, мы найдем поблизости деревню или даже две! – возразил Хашим и обратился к висящему на стене мальчику: – О дитя, там, наверху, только кости или есть еще и свежие трупы?

– По-моему, свежих трупов нет, – заглянув в щель, сообщил Джарайзи. – А если бы они были, мы бы тут вспугнули всех окрестных ворон!

– Вот видишь, о владычица красавиц! – обратился Барзах к Шакунте, как будто она, сидя на верблюде у подножия башни, могла видеть человеческие костяки. – Здесь не живут людоеды! А если и жили, то давно покинули башню. Очевидно, кости остались с тех времен, когда в этих местах жили племена великанов, может быть, даже племя Ад, которым башня служила обеденным столиком, ибо сыны Адама…

– Глупость этих слов простирается дальше границ Мисра! – возразила Шакунта, несколько успокоившись. – А где же они брали сынов Адама для своих трапез? Ты завел нас в такие места, где не то что Пестрого замка, а вообще человеческого жилища не сыщешь, а теперь затягиваешь нелепые разговоры и продлеваешь надо мной свои речи! Поворачивай караван, о предводитель айаров! Здесь мы ничего не найдем!

– А между тем мы уже в землях огнепоклонников, о звезда, – шепнул Хашим Джейран. – Но этот человек упорно не признает очевидных примет!