Шекспировские чтения, 1976

Шекспир Уильям

Рисуя характер самозванца, Пушкин полностью осуществил то, что он считал особенностью шекспировского изображения характера: "Читайте Шекспира, он никогда не боится скомпрометировать своего героя, он заставляет его говорить с полнейшей непринужденностью, как в жизни, ибо уверен, что в надлежащую минуту и при надлежащих обстоятельствах он найдет для него язык, соответствующий его характеру" {А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в десяти томах, т. X, с. 776.}.

Григорий отвечает на упреки Варлаама и Мисаила прибауткой: "Пей да про себя разумей, отец Варлаам! Видишь: и я порой складно говорить умею". В сцене у фонтана

он произносит страстные любовные монологи. Принимая своих сторонников, Григорий ведет себя как государственный человек.

Различные обстоятельства раскрывают разные стороны его характера. Это чисто шекспировский принцип изображения.

Но характеры Пушкина строятся иначе, чем характеры Шекспира. В этом отразилась связь Пушкина с принципами классицизма.

Вот характер Бориса Годунова. Борис представлен в немногих сценах. Обычно каждая сцена изображает его на новом этапе его развития, уже иным.

В первый раз он предстает перед нами сразу после избрания на царство, торжествующим и умиротворенным. Действие следующей сцены происходит через шесть лет. Борис уже разочарован в результатах своего правления и не верит в возможность склонить на свою сторону симпатии народа.

Промежуточное звено - все развитие его, происходившее между этими двумя сценами, - от нас скрыто. Такое изображение отдельных ступеней в развитии характера связано с эпической композицией трагедии, действие которой экстенсивно, распадается на ряд коллизий, охватывающих в совокупности довольно большой промежуток времени. Наоборот, Шекспир дает постепенное накопление новых черт характера, а потом решительный взрыв, меняющий характер человека. Постепенно нарастающее раздражение Лира против дочерей приводит его к решительному взрыву, возмущению, характер его резко меняется.

Как и Шекспир, Пушкин пишет некоторые сцены прозой, другие - стихами. Таким образом, он, по его собственному выражению, нарушил и четвертое единство трагедии классицизма - единство слога.

Но внешняя форма трагедии Пушкина отделана с большим совершенством, более закончена и отшлифована, нежели внешняя форма пьес Шекспира. Говоря о народности Шекспира, Пушкин, как известно, отмечал в качестве слабости великого поэта небрежность внешней отделки. Эта небрежность составляет характерную черту не только Шекспира, но и всей литературы Возрождения. Высекая в своих произведениях характеры гигантским резцом, Шекспир не останавливался на шлифовке деталей и отделке внешней формы.

Эта отделка внешней формы, как мы уже отмечали, была завоеванием классицизма XVII в.

Пушкин стоял на уровне его достижений.

Трагедия Пушкина твердой, строгой и отчетливой линией очерчивает старую русскую жизнь, характеры и ситуации старой Руси. Задумав произведение в духе Шекспира, Пушкин создал историческую драму, отмеченную печатью высокой оригинальности.

"ГРАФ НУЛИН" И "ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ"

"В конце 1825 года находился я в деревне. Перечитывая "Лукрецию", довольно слабую поэму Шекспира, я подумал: что если б Лукреции пришла в голову мысль дать пощечину Тарквинию? быть может, это охладило б его предприимчивость, и он со стыдом принужден был отступить? Лукреция б не зарезалась, Публикола не взбесился бы, Брут не изгнал бы царей, и мир и история мира были бы не те.

Итак республикою, консулами, диктаторами, Катонами, Кесарем мы обязаны соблазнительному происшествию, подобному тому, которое случилось недавно в моем соседстве, в Новоржевском уезде.

Мысль пародировать историю и Шекспира мне представилась, я не мог воспротивиться двойному искушению и в два утра написал эту повесть" {А. С. Пушкин, Полное собрание сочинений в десяти томах, т, VII, с. 226.}.

Так объясняет Пушкин происхождение своей повести в стихах.

Дальше идет недописанная фраза: "Я имею привычку на моих бумагах выставлять год и число. "Граф Нулин" писан 13 и 14 декабря. Бывают странные сближения".

Пушкин кончил работу над "Графом Нулиным" в день восстания на Сенатской площади.

Казалось бы, как далеки друг от друга первое выступление русских дворянских революционеров против царизма и маленькая шуточная повесть из русской помещичьей жизни.

А между тем, как видим, "Граф Нулин" косвенно связан с размышлениями Пушкина о больших событиях общественной жизни, об историческом прогрессе, о роли случайности и необходимости в истории.

Связующим звеном между "Графом Нулиным" и этими размышлениями Пушкина об историческом процессе был Шекспир.

"Граф Нулин" связан с Шекспиром не только потому, что повесть эта представляет пародию на его поэму. Поэма Шекспира интересовала Пушкина как изображение эпизода из римской истории, рассказанного Титом Ливием и Овидием. Эпизод этот относится к периоду изгнания царей из Рима.

Основные сюжетные ходы "Графа Нулина" совпадают с сюжетной канвой "Лукреции" Шекспира. Муж героини повести Пушкина отсутствует, как и муж шекспировской Лукреции (кстати, его зовут Коллатин, а не Публикола - Пушкин, очевидно, описался). Сластолюбец и там и здесь беседует с дамой наедине. После беседы они расходятся по своим апартаментам. И там и здесь рассказывается о том, как сластолюбца охватило волнение. Тарквиний накидывает на себя плащ, граф Нулин - халат. Шекспир пишет о том, что Тарквиний смотрел на Лукрецию, как лев, Пушкин сравнивает графа Нулина с котом.

В дальнейшем сюжетная канва повести Пушкина естественно расходится с сюжетной канвой поэмы Шекспира. Она ведь строится на изображении того, что получилось бы, если бы Лукреция дала пощечину Тарквинию.

Пушкин хотел показать роль случайности в истории, показать, что случайность, пылинка могла изменить историю Рима и человечества, избавить его от многих потрясений.

Первым, кто раскрыл эту сторону повести Пушкина и связал "Графа Нулина" с размышлениями поэта на темы философии истории, был М. Гершензон. Этим он безусловно обогатил и углубил наше представление о "Графе Нулине". Но при всей талантливости Гершензона, при всем огромном его художественном чутье, то, что он подходил к анализу Пушкина с позиций идеалистических и субъективистских, не могло не сказаться на его работе.

Гершензон делает из повести Пушкина следующий вывод: "Не таков ли всеобщий закон человеческой жизни, личной и исторической? Вся она состоит из пылинок, - из происшествий, индивидуальных поступков и случайностей, и каждая пылинка по составу своему - динамит: все дело в том, попадет ли она в горючий материал или не попадет" {Цит. по кн.: А. С. Пушкин. Граф Нулин. М., Изд-во М. и С. Сабашниковых, 1918. Приложение, с. 9.}.

Представление о том, что история состоит из игры случайностей, противоречит воззрениям Пушкина на историю.