Шелковистый кошмар
Шрифт:
– Все по порядку, – ответил Макс. – Теперь мы, можно сказать, на военном положении, и здесь будет наш штаб. Также с этой секунды никто ни по какой причине не выйдет из этого дома!
– Это относится и к тебе, Макс? – спросил я невинно. – Ведь тебе нужно собрать еще пятнадцать парней. Тебе и Ларри, я думаю.
– Естественно, что ко мне это не относится, по той причине, которую ты любезно назвал, Джонни. – Он бросил убийственный взгляд, который я, к сожалению, не мог сохранить на память. Примерно так посмотрел бы генерал, если бы его прервали, когда он обращался к своему войску.
– Ларри будет здесь все время, – продолжал он. – Его задача не допустить, чтобы кто-нибудь ушел или попытался уйти. Я уже объяснил ему, что от него требуется, но повторяю
Преданное щебетанье донеслось в ответ из дверного проема.
– С этого момента никто не выходит из дома, – с подъемом произнес Макс. – Я возлагаю на тебя обязанность останавливать каждого, кто попытается это сделать. Любыми средствами, какие потребуются. Это означает, что если для этого потребуется убить, то ты сделаешь это. – Он выдержал паузу и глубоко вздохнул. – Дюк пришел ко мне раньше остальных, и мы долго беседовали с ним, но, кажется, так ни к чему не пришли. Он передумал и сказал, что хочет выйти из игры.
– Сейчас? – Сэм дико брызгал слюной. – Ты что, с ума сошел? В чем дело? У тебя сдали нервы? Не думай об этом. Уже поздно что-то менять, приятель!
У Сэма было лишь одно достоинство – чем больше он говорил, тем меньше его было видно, пока, наконец, он полностью не скрывался за завесой брызг.
– Теперь вы знаете о настроении Дюка, – вежливо сказал Макс. – Надеюсь, мы обсудим это позже. Я хочу, чтобы все познакомились с самой работой, а что будет потом – кто знает? – Он слегка повел плечами. – Может быть, Дюк переменит свое решение. Итак, не угодно ли последовать за мной, джентльмены!
Он прошел через квадратный зал к внушительной двери, которая, как я понял, была стальной, для видимости облицованной сверху тонким листом лакированной фанеры. Макс картинно повозился с замком, и это очень напоминало тщательно отрепетированный спектакль. Наконец дверь широко распахнулась, и он включил свет, нащупав выключатель, вмонтированный прямо в нее. Мы оказались в большой комнате шириной примерно двадцать футов и длиной около сорока. Окна были плотно закрыты стальными жалюзи, флуоресцентные лампы на потолке заливали комнату ярким светом.
По периметру был оставлен проход шириной в три фута, так что по нему можно было свободно обойти комнату, остальная площадь была занята моделью городка и прилегающих окрестностей. Неожиданно я попал в Рождество и снова ощутил себя маленьким ребенком. Мама отпустила меня в чудесный мир магазина игрушек, и я стоял, приклеенный к макету железной дороги, наблюдая, как восемь поездов одновременно движутся в разных направлениях, и было настоящим счастьем просто стоять и наблюдать за ними. Миниатюрный городок Макса Саммерса произвел на меня сначала точно такое же впечатление. Тщательно исполненный макет главной улицы, растянувшейся на три квартала, и двух переулков по-настоящему очаровал меня.
– Ого! – Сэм восторженно закудахтал. – Это великолепно, Макс. Кто это сделал?
– На это понадобились месяцы работы, – самодовольно сказал Макс. – Кое-что сделал Билл, а в основном Ларри, у него золотые руки. Но я сам приносил сюда каждый готовый фрагмент и собирал все вместе!
– Какой это город? – тихо спросил Дюк.
– Олфилд, – ответил ему Макс.
– А в каком штате?
– Я удивлю вас немного, – широко улыбнулся Макс. – Это в Айове, джентльмены, в семидесяти пяти и пяти восьмых мили от того места, где мы сейчас находимся. – Он огляделся вокруг. – Плюс-минус шестнадцать футов.
– Но это же провинциальный городишко! – надул пузырь Сэм. – Не лучше той дыры, в которой мы сейчас находимся! Как ты рассчитываешь найти полмиллиона в этом маленьком заштатном городке?
Макс взял из-за двери длинную указку и подошел к краю миниатюрного пруда, словно на командный пункт.
– Здесь, джентльмены! – Указка уткнулась в центр городка, во второй из двух перекрестков, которые были изготовлены с особой тщательностью. – «Банк развития фермерства, торговли и сельскохозяйственной промышленности», – объявил он, и кончик указки осторожно коснулся крыши самого
– Макс, – неожиданно обратился к нему Билл, мальчик с песочными волосами, его тонкий голосок дрожал от волнения, – зачем было нужно все это беспокойство с моделью целого города. То есть, конечно, я вижу, что это грандиозно! Но…
– Ты это поймешь, когда я продолжу, – грубо ответил Макс. – Причина, по которой дата начала нашей работы была приблизительной, заключалась в новом соглашении трех заводов, обслуживаемых банком, о переносе выплат на четверг, и еще банк теперь ведет платежные ведомости сам, а не администрация заводов, как это было раньше. Прежде деньги доставляли в банк в четверг днем, а на заводы – рано утром в пятницу, чтобы их успели разложить по конвертам. Теперь деньги поступают в банк в среду около полудня, распределяются там и на следующий день доставляются каждой компании в автомобиле с вооруженной охраной. Самая важная деталь, с нашей точки зрения, – это, конечно, то, что деньги находятся там с полудня среды до утра четверга. Поэтому день начала операции – среда, а наш час «Ч» – четырнадцать пятьдесят. В это время электростанция выходит из строя, – указка взмахом указала ее расположение. – Затем через пять минут загадочный взрыв на телефонном коммутаторе, который повредит только оборудование, но не заденет людей – должен я добавить. Связь также выходит из строя. Обратите особое внимание на то, что главная магистраль находится в трех милях от самой крайней точки Олфилда, и к ней ведет одна дорога. С доверху груженным цементовозом происходит авария в миле от шоссе. Он развернется боком, так, что полностью перегородит собой шоссе, плюс еще тонны разлившегося от удара бетона. Выезд на север мы оставляем открытым, чтобы можно было вывезти деньги. Но мы не воспользуемся им. Нам нужно, чтобы полицейские подумали, что мы это сделали. В пятнадцать ноль пять начнется пожар на трех больших складах в этом квартале, в одном из них хранится большой запас гудрона, и это обеспечит настоящую дымовую завесу в городе. В то же время в двух ювелирных магазинах будет совершена попытка ограбления, в них выбьют стекла. Много шума, много беспорядка и…
– Постойте, – забулькал Сэм. – Вы в своем уме или нет? А как же банк? Наша цель – этот чертов банк, или, может, вы забыли об нем, увлекшись всей этой чепухой?
– Сэм, – Макс, очевидно, исчерпал последние остатки терпения, – в этом-то вся идея. Мы нанесем удар не по банку, мы ударим по городу, и банк сам упадет в наш карман!
Он еще долго говорил, безжалостно перечисляя многочисленные подробности, и все это время передо мной стояла картина маленького городка в тихий осенний день. Сначала возникают неудобства и раздражающие факторы: нет света, энергии, связи. Затем возникают бедствия местного масштаба – витрины вдребезги разбиваются, общественные почтовые ящики взрываются. И когда это достигает наивысшей точки, приходит самая большая беда. Неистовые столбы пламени охватывают склады, и густой, давящий черный дым от горящей смолы зависает над городом. Затем мощный взрыв сотрясает его – это взрывается и падает одна стена банка. Люди бегут в панике, а кто-то кричит: «Землетрясение!»
И тогда наемники Макса берут под полный контроль банк, предоставляя Дюку возможность сосредоточиться над дверью сейфа.
– Тебе, Сэм, нужно быть предельно быстрым, – твердо произнес Макс. – Автомобиль, водитель и наемный убийца нужны для того, чтобы защитить и доставить тебя в любое место, куда ты захочешь, как можно быстрее. В эти сорок пять минут между пятнадцатью двадцатью восьмью и шестнадцатью тридцатью нужно поддерживать смятение и панику, так чтобы у людей не было никакой возможности даже на миг остановиться и понять, что же, черт возьми, происходит!