Шёпот яда
Шрифт:
Это и произошло. Еще больше всадников на грифонах выскочило из рощ, а затем, вдали от ветвей, которые могли бы воспрепятствовать их взлету, устремились в небо. Тем временем с деревьев и из-за земляных валов посыпались стрелы. Воины и монстры трескельцев начали падать.
Аот ухмыльнулся. Джет, с помощью ментальной связи поняв, что хочет его хозяин, устремился к ближайшему красному дракону. Поскольку духи воздуха не препятствовали ему, он мог лететь так же стремительно, как и всегда.
И это хорошо. Аот решил, что, как и его товарищи, красный дракон был относительно
Наёмник произнес слова силы и нацелил свое копье, высвободив часть сдерживающейся внутри него энергии, чтобы увеличить силу заклинания. Серебристая струя холода вырвалась из острия оружия и залила морду дракона.
Он взревел, вывернул шею и извергнул огонь. Но, возможно, турбулентность вокруг него не позволила ему прицелиться, потому что Джету даже не пришлось уклоняться.
Как только они пролетели мимо, Аот бросил огненный шар и взорвал двух дрейков в воздухе. Когда Джет повернулся, чтобы еще раз зайти на красного дракона, у Аота появилось время, чтобы посмотреть на то, как шли дела у остальных.
Соратники Аота на грифонах выпускали в крылатых рептилий стрелу за стрелой. Часто, несмотря на все свое мастерство, они промахивались, поскольку мало что было труднее, чем поразить летящую цель, сидя на спине у летящего грифона. Иногда, какой-нибудь неспокойный дух ветра, летающий поблизости от цели, заставлял посланные снаряды разлетаться в стороны. Но Аот подсчитал, что одна стрела из пяти попадает и поражает цель. Если повезет, этого будет достаточно.
На стрельбе лучники наносили врагу куда больше урона. Оказавшись зажатыми с трех сторон, трескельцы и их союзные рептилии попытались вырваться из окружения, но когда они доходили до земляных валов или зарослей деревьев, то натыкались на стены щитов, ощетинившиеся копьями.
В общем, вроде бы все шло хорошо. Но потом голубое небо потемнело.
Аот прорычал ругательство. Его старый враг Исвал был способен заслонять солнечный свет. Как и Ксингакс, который вставил себе глаз теневого монстра. Оба были давно мертвы, но кто-то или что-то на стороне Трескеля знало, как создать такой же эффект.
– Один из драконов?
– Спросил Джет.
– Сомневаюсь, - ответил Аот.
– Учитывая, что ветер мешает им, а из их тел торчат стрелы, маловероятно, что они смогут проявить необходимую концентрацию. Лети над наземными войсками. Может быть, мы заметим мага.
Они действительно заметили заклинателей – колдунов людей, напевающих заклинания и замысловато размахивающих посохами, жезлами или сферами; заклинателей людоящеров, которые выкрикивали заклинания; а также шаманов орков и кобольдов, размахивающих идолами из костей, мумифицированных рук и сморщенных голов. В другой ситуации Аот воспользовался бы возможностью швырнуть огненный шар или ледяной град в любого из них. Но никто из магов не выглядел способным высосать солнечный свет с неба.
Затем Аот заметил небольшой уголок мрака под дубовой рощей позади того, что считалось вражеским строем. Никакие глаза, кроме
Дракон смотрел в черный шар, поддерживаемый железной треногой. Его окружали слуги с пепельной кожей, которые, возможно, когда-то были обычными человеческими мужчинами. Судя по движению их ртов, они тоже пели в унисон. Деревья вокруг них сбрасывали листья, как будто весна превратилась в осень.
Змеем почти наверняка был Джаксанаедегор, дракон-вампир, который был главным лейтенантом Аласклербанбастоса. Аот узнал его по описанию Гаэдинна и Джесри, и он знал, что для него и Джета было бы безрассудно атаковать его в одиночку.
Но кто-то должен был прервать их колдовство, прежде чем тьма превратится во что-то похуже. Аот огляделся, чтобы посмотреть, сколько всадников на грифонах он сможет собрать. А затем он почувствовал озноб и учуял запах разложения. Чувство ядовитой несправедливости скрутило его внутренности.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
15 Кефорн, Год Извечного (1479 по ЛД)
Шрам недовольно хрипел. Он хотел летать и сражаться со своими братьями и сестрами, а не прятаться за земляными валами на вершине холма.
Но с этой позиции Джесри могла управлять ветрами, и было бы глупо подниматься в воздух и становиться целью для врагов. Сконцентрированная на своей связи с духами ветра, которые воспринимают все её чувства как некий отдаленный зов, она, тем не менее, осознавала недовольство грифона, когда слышала удары металла о металл, рычание и крики, раздающиеся вдоль валов. Девушка погладила перья на его голове.
Потом яркий день сменился сумерками. Не покидая боевой линии, Хасос рявкнул, прося повелителей солнца, пришедших с армией, что-то с этим сделать.
Джесри оставалось только пожелать им удачи. Она не могла оставить связь с духами.
Священники начали читать молитвы, водя своими золотыми булавами над головами, образуя дуги, которые предполагали ежедневный переход солнца с востока на запад. Сила нагрела воздух, но неестественный мрак все еще держался.
И держался он до тех пор, пока мертвые не начали подниматься из своих забытых могил или, скорее, из мест, где они лежали непогребенными после того, как древний дракон, по словам Мералейн, убил их. По большей части они были невидимы, но воины с обеих сторон чувствовали их близость, от чего многие ахнули и съежились.
Призраки проигнорировали бойцов на земле и взлетели в воздух. Они напали на духов ветра и сделали то, что не могли сделать даже драконы – хватали их руками и поглощали их жизненную силу.
Разъяренные, напуганные или потрясенные ощущением боли и слабости, духи, впервые за время своего бессмертного существования, ударили в ответ, опешили или попытались бежать. Мало кто из них продолжал бороться с драконами или другими летающими ящерами. Те же триумфально зарычали после прекращения преследования.