Шерлок Холмс на орбите
Шрифт:
— Поймать их! — раздался чей-то крик. Нет нужды добавлять, что с таким превосходством в живой силе все шестеро бандитов были очень быстро схвачены.
Холмс присматривал за преступниками, но в то же время успевал наблюдать и за платформой.
— Профессора Роузварна здесь нет. Боюсь, Уотсон, пока мы мешали осуществлению его плана, сам главный злодей от нас ускользнул…
Прошла неделя, и мы снова приехали в Скотланд-Ярд. Холмс считал своим долгом доказать невиновность человека, арестованного Лестрейдом на основании отпечатков ботинок и обвиненного в преступлении, совершенном,
— Вы предотвратили большую ошибку, мистер Холмс, — сказал Лестрейд сквозь растянутые в улыбке губы. — Какая жалость, что профессору Роузварну удалось бежать и что нам не досталось его замечательное оборудование.
— Хотя вашей вины здесь нет, — произнес Шерлок Холмс с такой же любезностью. — Роузварн, должно быть, вернулся на склад и увидел, что мы с Уотсоном исчезли. Хотя часть его людей была задействована в ограблении, другие его пособники разобрали все устройство на части и увезли их. Вернувшись с вокзала, на полу склада я заметил следы фургона. Осталась только паровая машина в яме.
— По крайней мере мы нашли двойника президента железнодорожной компании целым и невредимым, — сказал Лестрейд. — У вас есть какие-либо новости о его состоянии, Уотсон?
— Он вполне освоился, — ответил я. — Они с его, так сказать, «близнецом» уже составили план, по которому поочередно будут приходить на работу и оставаться дома. Им даже понравилось такое положение дел, насколько я полагаю.
Лестрейд захихикал.
— Интересно, а что их жена… думает об этом?
— Жюри еще не решило этот вопрос, — сказал я.
— Но стойте, — прервал меня Лестрейд, — а как же с вашими собственными дубликатами, мистер Холмс?
— Спеша поймать профессора Роузварна, — ответил Холмс, — я опустил последнюю стадию операции — зеленый луч, который стабилизирует молекулярную структуру объекта. Без такой обработки все мои копии быстро рассыпались в течение нескольких часов, оставив по всему Лондону дюжину загадочных и довольно грязноватых лужиц.
Лестрейд закатил глаза и вздохнул.
— Какая жалость.
— Да. И вот снова, — объявил я с гордостью и даже с некоторым облегчением, — на свете существует только один Шерлок Холмс!
Лоуренс Шимел
Приятного аппетита!
Когда я зашел к своему другу Шерлоку Холмсу поздравить его с праздником, передо мной предстало знакомое зрелище. Он развалился на кушетке в красном халате, положив трубки, набитые табаком, на стол справа от себя и свалив все утренние тщательно изученные газеты на пол. И хотя был второй день Рождества, а не третий, и рассматривал он цилиндр, а не сильно поношенную войлочную шляпу, мне показалось, что я снова присутствую при событиях, описанных в моем рассказе «Голубой карбункул».
— А где же, скажите ради Бога, гусь? — спросил я громко, входя в комнату и надеясь, что попытка пошутить рассеет мое чувство неловкости. — Вы ведь не посмели снова съесть его до моего прихода?
Холмс положил шляпу и лупу на деревянный стул рядом с собой и тепло мне улыбнулся.
— Дорогой мой друг, на этот раз кролик, а не гусь, если вы хотите знать. Миссис Хадсон как раз сейчас его готовит. Тем временем ответьте, что вы можете сказать об этой шляпе.
Он дал мне лупу. Я взял в руки цилиндр. Я помнил, как Холмс определил характер Генри Бейкера и то, что с ним произошло, рассмотрев как следует его старую войлочную шляпу, и постарался, как мог, сделать выводы на основании осмотра этой шляпы. Это был обычный во всех отношениях цилиндр, за исключением клочка бумаги, приклеенного изнутри к полям и гласившего: «РАЗМЕР 10/6», и небольшого пятна, по всей видимости, от чая. Я поразмыслил над этими фактами и заявил:
— Это не очень аккуратный человек, и он не заботится о своей внешности. Он купил себе очень элегантную шляпу, но она ему не по размеру и сползает на глаза. Если бы он заботился о впечатлении, которое производит на окружающих, то не стал бы ходить в ней, не очистив такого заметного пятна от чая. Но, конечно, если пятно не возникло в результате драки и он не поспешил убежать, схватив свою испачканную шляпу. Могу я вас спросить, это был праздный вопрос или за этим стоит какое-то преступление?
Я положил шляпу и лупу на стул и ждал, когда Холмс оценит мои догадки.
— Очень хорошо, Уотсон. Вы постепенно избавляетесь от робости в искусстве делать выводы. Однако здесь еще можно сказать следующее: хозяин шляпы невысок ростом, так как угол, под которым было посажено пятно, свидетельствует, что в тот момент шляпа была на голове владельца, а не лежала рядом с ним на столе в ожидании, пока ее обольют. Значит, ваше предположение о драке очень даже правдоподобно. Только этот человек не схватил свою шляпу, перед тем как убежать, иначе бы она к нам не попала. Она найдена в доме некоего мистера Чарльза Доджсона, который в настоящее время отсутствует. Не согласитесь ли вы вместе со мной нанести визит в его дом сегодня, во второй половине дня?
Я дал согласие.
— Хорошо, тогда садитесь и угощайтесь кроликом. Я слышу, миссис Хадсон уже поднимается по лестнице.
— Полиция сказала, что прошло недостаточно времени, чтобы объявить розыск, — сказал Холмс, когда мы шли к жилищу Доджсона, — но по настоятельной просьбе его экономки миссис Багл и ради его малолетней племянницы Алисы, проживавшей вместе с ним, я согласился провести расследование. Должен признаться, меня заинтриговали загадочные обстоятельства исчезновения, о которых она сообщила: хотя ее дядя не ждал никаких посетителей, она нашла эту необычную шляпу, которую вы уже подвергли осмотру, в его кабинете, и увидела, что большое зеркало треснуло, хотя не слышала звуков борьбы или разбивания стекла, а на полу лежал белый кролик со сломанной шеей, судьбой которого мы с миссис Хадсон недавно распорядились по своему усмотрению.
Мы прибыли к Доджсонам, и я размышлял над тем, что поведал мне Холмс, пока миссис Багл приглашала нас пройти в кабинет, где представила нам племянницу Доджсона, Алису. Когда мы вошли, она, подобно другим детям, разговаривала с вымышленными друзьями и угощала их чаем.
— Какие красивые у тебя часы, — заметил Холмс. — Они дядины?
Девочка вынула из кармана часы и показала нам.
— Дядины? Нет, они принадлежат Мартовскому Зайцу.
При упоминании зайца мой желудок начал урчать, и я с опаской подумал о том, не был ли съеденный нами кролик любимцем этой девочки.