Шесть миров Бенджамина Брайана
Шрифт:
–
Мама, я хочу туда-а, – кричал, сопротивляясь, малыш.
–
Извините, если вы будете ему все запрещать, то через два года он убежит из дома и попадет под машину. Лучше просто оберегайте его, но не гасите тягу к познанию, – сказал оракул, повинуясь внутреннему голосу, который явно твердил, что так оно и будет.
Женщина посмотрела на него, застыв и остановившись, затем дернула малыша за руку и пошла вперед. Оглянувшись на ходу, она резко бросила Занту:
–
А вы кто такой, чтобы поучать меня, как воспитывать ребенка?
–
Я
–
Ой! Боже! Суп забыла! – послышалось за дверью.
Голова оракула была ясной, как никогда, но появилось в ней что-то новое, необычное. Какое-то глубокое сопереживание диктовало ему события, произошедшие или которые могли произойти с тем или иным человеком. Он буквально представлял себе эти сцены, они всплывали как ненавязчивые воспоминания. Вдруг Зант вспомнил, что вечером обещал прийти на ужин к давним знакомым семьи, и решил предварительно перекусить, потому что по обыкновению стол у них был таким скромным, что насытиться решительно не удавалось никогда. Взяв немного овощей и приличный кусок мяса, он принялся уплетать все это, сдабривая экзотическим соусом. Затем направился к графину и налил себе в стакан морса. "Да. Теперь я готов к ужину", – подумал Зант, положив руку на живот. Переодевшись, он по обыкновению перед выходом посмотрел на себя в зеркало, вид был вполне обычным, не слишком торжественным и не слишком бытовым. Удовлетворившись видом, оракул развернулся, собираясь уходить, но вдруг остановился и медленно посмотрел на свое лицо, затем провел рукой по лбу. Недавнее происшествие давало о себе знать. Путь до знакомых был коротким, но дорогой он заметил, что обо всех прохожих он мог что-то сказать. Кого-то он представлял младенцем, которого нянчит кто-то незнакомый. И их же мог увидеть глубокими стариками. Другие так откровенно и громко о чем-то думали, что оракул без труда мог определить, о чем. Эта способность напугала его, потому что была невыносимой. Все эти люди будто лезли ему в голову, чего он, собственно, не очень-то и хотел. Подойдя к невысокому желтому особняку с белыми колоннами, Зант позвонил в дверь. Открывая ему, мадам Кёрни была улыбчива и любезна, как никогда.
–
Добрый вечер, Зант. Заходи, мы все тебя ждем, – сказала она, улыбаясь.
–
Здравствуйте, мадам Кёрни, я очень рад вас видеть, – любезно ответил оракул, улыбаясь.
Все было таким, как он помнил. Единственное, ваза, которую обожала хозяйка дома, отсутствовала. И самое ужасное заключалось в том, что Зант откуда-то догадывался, по какой причине.
–
Мне жаль вашу вазу, но Дашер не виноват, – сказал он, ища взглядом заслуженного хулигана этого дома, лабрадора, по кличке Дашер.
–
А.. – мадам Кёрни оглянулась на мистера Кассо, их сына, молодого Бара, стоящего в дверях, – да, но я ведь еще не говорила, что произошло.
–
Конечно. Но я знаю, что это Дашер резвился с мячиком и не рассчитал поворот, правда, сам не знаю, откуда мне это известно.
–
О, Зант! Это что, какой-то новый трюк? Как ты это делаешь?
–
Да,
–
Ну-ну, – засмеялся мистер Кассо.
–
Пойдемте за стол, сказала мадам Кёрни и показала рукой на столовую.
–
Прекрасно сервированный стол сверкал начищенными столовыми приборами, но блюда почему-то состояли, в основном, из травы.
–
Зант, мы открыли для себя здоровую кухню. Ты знаешь, сколько полезных и нужных нашему организму растений находится буквально под нашими ногами? Одуванчики, крапива, мать-и-мачеха и многие другие…
–
Признаться, я не голоден, так получилось, что я плотно покушал. Может быть, позже?
–
А! Конечно. Как скажешь, Зант.
Оракул знал, что есть будет нечего, но не до такой же степени…
–
Расскажи, над чем ты сейчас работаешь? Разрабатываешь очередной трюк? – спросила хозяйка дома, показывая на диван в гостиной.
–
Вовсе нет. Я немного устал от постоянных уловок и трюков, меня начинает терзать собственная совесть, по всей видимости, иначе, откуда взялись непонятные кошмары в моей голове.
–
Совесть?! Ха-ха! Это что-то новенькое! – воскликнул мистер Кассо.
Зант внимательно посмотрел на мистера Кассо грустными глазами и сказал:
–
Я, действительно, не хочу знать о многих вещах, но они лезут мне в голову. Допустим, мне совсем не интересно, что вы приезжаете на работу на 15 минут раньше и сидите в машине, для того чтобы понаблюдать, как мимо пройдет ваша соблазнительная коллега-блондинка. А между прочим она знает, что вы это делаете, и намеренно проходит мимо вашей машины.
–
Э.. – подавился собственной саркастической улыбкой мистер Кассо.
–
Что-о?!! – протянула, как сирена, мадам Кёрни.
–
И попробуйте сказать, что я это выдумал. Вы про это никому не говорили и этого не знает никто, кроме вас, – с таким же грустным выражением, вздохнув, сказал Зант.
–
Не знаю, какую игру затеял, но ты это делаешь напрасно! – зло предостерег его мистер Кассо.
–
Мы с тобой потом поговорим, – пригрозила мужу мадам Кёрни.
–
Мадам, я бы не стал грозить вашему мужу, потому что его подглядывания выглядят абсолютно невинными по сравнению с тем, до чего вы дошли с тем артистом, который гоняется за вашими деньгами. Он уже стащил ваши серьги, и это только начало…
–
Та-ак!! – теперь очередь возмущаться дошла до мистера Кассо.
–
Я… Ты заплатишь за это! – взвизгнула она.
Беззаботный Бар хохотал в дверях, глядя на разыгрывающуюся сцену.