Шесть секунд до взрыва
Шрифт:
Я поковылял за ним следом, зыркая по сторонам поздравляя себя с удачным почином. О том, что «духи» охраняют семью Ахсалтакова, я наверняка не знал – это было лишь предположение.
В селе не было отряда самообороны, так как совсем рядом располагалась база ахсалтаковского отряда, который курировал Старый Мачкой. Никому бы в голову не пришло здесь побаловаться – ни федералам, ни ребятам типа «лицедеев». Так что вполне могло случиться так, что семья Зелимхана проживала бы сама по себе, не обременяя никого необходимостью охранять ее. Это в значительной степени облегчило бы задачу.
Однако на войне никто не застрахован
Итак, по первому пункту мои расчеты оказались верными: «дождевик» вел меня к Зелимхану домой. Правда, он мимоходом выдвинул предположение о том, что меня могут сразу же и без разговоров пристрелить ахсалтаковские ребята, но я уже рассматривал такой вариант и счел, что он маловероятен. Внешне я никоим образом не представлял опасности для «духов» – грязный, жалкий, без оружия. Все свои прибамбасы я оставил пацанам, которые, разделившись на две группы, залегли на подступах к селу и в настоящий момент вели наблюдение за моими перемещениями, ожидая установленного сигнала.
Ага! Вот она… Свернув за «дождевиком» в неширокий проулок, я искренне пожелал всем, кто находился в усадьбе Ахсалтакова и в непосредственной близости от нее, чтобы мои пацаны ровно через десять минут получили этот самый сигнал.
В селе четыре широкие параллельные улицы – своеобразные авеню. Две такие авеню контролирует одна группа, две – другая. В соответствии с предварительной договоренностью, как только я сверну в одну из неосновных улочек или зайду во двор какой-либо усадьбы, в общем, исчезну из поля зрения моих солдат, они начнут отсчет. Если установленный сигнал будет дан вовремя, мои ребятишки, никого не задевая, рысью помчатся к месту его поступления. При отсутствии сигнала бойцы ворвутся в первый же попавшийся двор неподалеку от места моего исчезновения из зоны визуального контроля, и с ходу допросят, кто попадется, о месторасположении усадьбы Ахсалтаковых. Взяв штурмом эту усадьбу, они завершат дело, ради которого я ковыляю сейчас за горделиво ступающим «дождевиком», в надежде, что первый вариант все же удастся.
Вскоре мы приблизились к высокому бетонному забору, посреди которого громоздко топорщилась железная дверь – ворота с выпуклым здоровенным барельефом лежащего волка. Ишь ты!
Откуда-то из глубины двора доносилось монотонное звучание работающей дизель-электростанции. Хорошо живут Ахсалтаковы, дизель – это роскошь по военному времени…
«Дождевик» осторожно постучал по железяке – во дворе лениво залаяли две собаки, потащились к воротам, гремя цепями. Спустя некоторое время дверь широко распахнулась – в проеме стоял высокий чеченец с автоматом, облаченный в душегрейку и спортивные штаны, и без опаски, этак по-хозяйски, смотрел на нас.
– Ва! Это что за чучело? – по-чеченски поинтересовался высокий, осмотрев мою скромную персону. – Ты где его откопал?
В плен хочет, – с достоинством ответил «дождевик». – Говорит, ушел с заставы сорок седьмого полка – дембеля замучили.
– Ты кто такой? – обратился ко мне высокий по-русски. –
– Артиллерист, – жалостно ответил я. – Я есть хочу…
– Ха! Есть он хочет, – развеселился высокий и опять спросил «дождевика»: – Ты где его взял?
– Он по улице шел, – объяснил «дождевик». – Я в окно смотрел. Гляжу – идет, ногу волочит Ну и вот…
– Ясно, – резюмировал высокий. – Спасибо, что привел. Ты можешь идти.
– А он? – поинтересовался «дождевик», кивая в мою сторону. – Вы его не расстреляете?
– Это не твоя забота, дорогой! – Высокий весело осклабился и похлопал «дождевика» по плечу. – Ты иди, мы им займемся.
«Дождевик», немного поколебавшись, пожал плечами и пошел прочь, покосившись в мою сторону. Перечить ахсалтаковскому бойцу он не посмел.
– Ложись, – скомандовал высокий, оставаясь в калиточном проеме и направляя ствол мне в живот. – Лицом вниз! – поправил он, заметив, что я неуклюже сажусь на задницу и начинаю устраиваться боком в жидкой грязи. Я плюхнулся животом в грязь и поднял голову, чтобы не захлебнуться – практически на полкорпуса утонул в жирном месиве.
– Исрапи! Ай, Исрапи! – заорал высокий.
Во дворе хлопнула дверь – чей-то голос недовольно спросил:
– Что орешь?
– Иди – посмотри, кто пришел! – весело позвал высокий. – Какие люди без охраны!
В дверном проеме показался низенький пузатый мужик, огненно-рыжий, с круглыми навыкате голубыми глазами и горбатым мясистым носом, нависавшим над верхней губой.
– Откуда? – кратко поинтересовался он, моментально оценив обстановку.
– Рашид привел, – объяснил высокий. – Говорит – с заставы сорок седьмого полка убежал. Артиллерист.
– Обыскал? – спросил рыжий.
– Он грязный – как его обыскивать? – возразил высокий. – Вот думаю – что с ним делать?
– Думать – это моя работа, – сказал рыжий и скомандовал по-русски: – Э, артиллерист! Ну-ка, раздевайся!
Я начал приподниматься, уперев руки в грязь.
– Э-э! Ты лежи, лежи. Лежа раздевайся, – поправил меня рыжий. – Раз пришел, теперь лежи в грязи!
Повернувшись на бок, я начал дрожащими руками разгибать проволоку, стягивающую куртку, и одномоментно изобразил горестное всхлипывание.
Наверно, со стороны это смотрелось весьма правдоподобно: всхлипывающий, чумазый, как свинья, худой субъект, валяющийся в грязи и рвущий из прорех куртки проволоку – российский солдат последнего десятилетия двадцатого века. Наверно, рыжего Исрапи эта сцена изрядно впечатлила.
– Ладно, встань, – распорядился он, покачав головой. – Стоя раздевайся. Вещи слева от себя складывай, – и ругнул высокого, который опустил ствол: – Что ты ствол опустил? Контролируй его!
– Ага – он гранаты швырять начнет! – пошутил высокий. – Смотри, он сейчас в обморок упадет от страха!
– Я тебе сказал – контролируй! – прикрикнул рыжий. – Совсем от рук отбился!
Высокий недовольно хмыкнул, но ствол поднял и направил его на меня. Спустя полторы минуты я разделся до трусов и некоторое время стоял, вздрагивая быстро синеющим телом под моросящим дождем.
– Артиллерист, говоришь? – переспросил рыжий у высокого.
– Ага, артиллерист, – подтвердил высокий. – Рашид говорит – убежал…
– Что-то не похож он на дистрофика. – Рыжий с сомнением покачал головой. – Смотри, какой жилистый – плечи широкие. Наверно, сильный!