Шестнадцатый май
Шрифт:
Пару раз Яна вместе с одноклассницами Милой и Ульяной натыкалась на ребят в школьном коридоре. Девчонки тут же принимались переглядываться и хихикать точь-в-точь как стрекочут дельфины. А ей приходилось краснеть за то, что у неё такие придурошные подруги.
Мальчишки при этом делали вид, что ничего не замечают. Хотя отчасти так и было, ведь Потеряшку не интересовало ровным счётом ничего, кроме новенькой гитары друга. А Макс к такому, казалось, уже привык и снисходительно не обращал внимания.
После уроков до репетиции оставалось ещё немного свободного времени. И когда девчонки направились к зеркалу
Устроившись на подоконнике, она поправила светлый золотисто-розовый хвост из волос и посмотрела за стекло. А на улице неугомонный май всё ещё продолжал обстреливать лужи дождём, оставляя на их поверхности крупные круги и взбивая пенные пузыри. Значит, дождь ещё не скоро закончится…
В голове закрутились строчки.
В окно стучит холодный ветер,
И капли падают с утра на тротуар…
А дальше?..
Надо записать, чтоб не забыть. Но времени осталось так мало…
И, глянув на часы, Яна с сожалением посмотрела на рюкзак, в котором лежала книжка с красными сердечками, и неохотно сползла с подоконника.
Подтянув рукава трикотажной школьной куртки к локтям, она поправила воротничок рубашки, ослабила узел короткого галстука и повесила рюкзак на плечо. Розовый хвост и юбка с клиньями закачались в такт ходьбе. Белые кеды почти неслышно ступали по полу, и, когда она оказалась у дверей актового зала, никто её не заметил.
Почти.
– Лукьянова! Ты, как всегда, пунктуальна! Секунда в секунду!
Стулья в зале раздвинули, чтобы освободить место для репетиции вальса, а ученики уже разошлись по парам и заняли свои позиции. И теперь каждый из них обернулся на вход и увидел Яну.
Девочка широко улыбнулась неестественной улыбкой в ответ на иронию Алины Владимировны, неторопливо прошла к невысокой сцене и сбросила с плеча тяжёлый рюкзак с учебниками.
– Но не опоздала же! – развела она руками, нечаянно встретившись глазами с Потеряшкой, который сегодня почему-то сидел за музыкальным пультом.
Потеряев смешно фыркнул и нежно обнял фигурный чехол. Яна ненадолго задержала взгляд на этом предмете и подумала, что музыка для Юрки – это что-то особенное. Примерно такое же особенное, как стихи для неё. Только он этого не стесняется. А потом, привлекая к себе ещё немного внимания, она неспешно сняла школьную куртку и бросила её поверх рюкзака.
Она максимально оттягивала момент встречи со своим партнёром по танцам. Но больше тянуть уже было невозможно. И Яна повернулась лицом туда, где над головами мальчишек и девчонок, словно пылающий факел, возвышался рыжеволосый Макс.
Он уже поджидал её, и, игнорируя чужие смешки, девочка постаралась подавить волнение и на полусогнутых ногах прошагала к нему. Максим протянул ей руку, и её маленькая ладошка утонула в его огромной и тёплой лапе, похожей на ковш от бульдозера – только мягкий.
Вообще-то, танцевать с ним – должно было
Как-то раз она поспорила с Алиной Владимировной на уроке, поставив её перед учениками в неудобное положение, и та отомстила ей вот таким чудесным образом. Среди танцовщиц были девочки и повыше ростом, которые могли бы смотреться рядом с Кузьменко не так забавно и комично, как Яна. Да и сама вожатая тщательно подбирала в пары ребят по росту. И всё же она не смогла сдержать ехидной ухмылки, когда Максим и Яна достались друг другу по остаточному принципу.
Он был выше неё на две головы, и девочка почти дышала ему в пупок. Танцевать и общаться с ним было неудобно и сложно. Тем более, что они это оба не очень-то и умели. Слова наверх не долетали, и ему приходилось склоняться над ней в позе вопросительного знака. И хотя они старательно повторяли движения и шаги, всё у них получалось сбивчиво и нечётко. Поэтому все угорали.
Вот даже сейчас, когда они только стоят, взявшись за руки, её подружки Милана и Ульяна то и дело поглядывают на них и напряжённо делают вид, что им несмешно. Но у Милы её восточные и без того узкие глаза совсем превратились в щёлочки, а у Ульянки задорно раскраснелись тугие щёки, как будто они обе сейчас затрещат по швам и лопнут от еле-еле сдерживаемого смеха.
Яне нравилось привлекать внимание, но к тому, что над ней будут смеяться, она не была готова.
Алина Владимировна со сцены говорила им о важности сегодняшней репетиции и о том, что завтра не должно быть никаких косяков. Девочка слушала вполуха, думая о том, что что-то всё равно да случится и пойдёт не так, как задумано, когда вдруг сверху донеслось:
– Лукьянова! – и Кузьмич легонько потянул её за руку.
– А?
– Ты чего вечером делать будешь?..
Сердце в груди неожиданно подпрыгнуло и ускорилось. Яна задрала голову и с удивлением отметила, что щёки Макса горят малиновым цветом, а волосы как будто стали ещё рыжее.
– Какой-то подозрительный вопрос, – отозвалась она как можно спокойнее. – А что?..
– Давай в «Космос» сходим?..
Чувствуя, как тоже начинает заливаться румянцем, Яна прочистила горло и моментально бросила взгляд сначала на Ульяну, а потом на Милу.
– Нет!..
Вот смеху-то будет, если эти болтушки узнают, что она с ним куда-то идёт! Они же не смогут хранить это в секрете и тут же раструбят такую новость всей школе…
– Почему? – не собирался просто так сдаваться Макс. – Ну, ладно… Давай не сегодня… Потом, через пару дней, когда будет сухо и тепло… На улице май… Сходим в кино, погуляем…
Ладони увлажнились от волнения, и голос куда-то провалился. Впервые в жизни мальчик зовёт её в кино, и это так неожиданно, что она растерялась и не знает, что ему ответить…
Она не то, чтобы совсем против этого…
Но все же будут над ней смеяться…
Между ними повисло неловкое молчание. Кузьменко ждал и почти перестал дышать, опасаясь услышать повторный отказ. А она пыталась себя понять.
Положение спас Потеряев, который внезапно включил музыку, не забыв при этом вывернуть звук на полную мощность, так что первый ряд учеников буквально сдуло от сцены. Поднялось небольшое волнение. Алина Владимировна заткнула уши и беззвучно открывала рот, что-то выкрикивая.