Шиари выбирает первой
Шрифт:
Урод… Это ж надо было так назвать милаху Эшвара. Наверное, потому и не показывается. Обиделся, ушел и теперь где- нибудь тихо страдает. Главное, чтобы страдал недолго. Фамильяр нужен мне здесь. Без него и его помощи я точно долго не продержусь.
Когда вернулась, застала Бриана старательно заправляющего постель.
— Доброе утро, — улыбнулась парню и задумалась, стоит ли спрашивать его о минувшей ночи.
Наверное, нет. Вдруг Бриан уже рассказывал Рифу о своих беспокойных снах, и получится, что у Ноэро провалы в памяти. Да
— Я тебе не сильно ночью мешал? — словно прочитав мои мысли, спросил Торнвил.
— Совсем не мешал, — широко улыбнувшись, соврала я. — Я так вчера устал, что спал как убитый.
— Это хорошо. — Кадет вздохнул и тоже улыбнулся. Как мне показалось, немного виновато, а закончив расправлять складки на покрывале, сказал: — Пойдем. Если опоздаем на поверку, накажут.
Проводил ее, как и вчера утром, полковник Клерт, временно замещавший Эскорна. В этот раз я поприветствовала военного, как и остальные кадеты, красиво отдав ему честь. По крайней мере, мне лично казалось, что я все делаю правильно. А уж как оно со стороны выглядело…
— У меня для вас плохие новости, отряд, — обведя нас внимательным взглядом, сказал полковник. — Генерал Эскорн был тяжело ранен при исполнении задания.
Я резко вздохнула, почувствовав, как глубоко в сердце что-то остро кольнуло. Ранен? Но как же… Должно быть, полковник Клерт шутит. Эскорн ведь не из тех, кого можно просто взять и ранить. Да еще и тяжело. Насколько тяжело? Что вообще происходит?
И почему у меня сердце колотится…
— Выжить — выживет, — тем временем продолжал военный. — Оборотника одной пулей не возьмешь, пусть и метили в сердце.
В сердце… Колени предательски дрогнули, а воздуха в легких стало еще меньше.
— Скоро он к нам вернется. — Полковник помедлил, прежде чем добавить: — Если, конечно, на то будет воля императора.
Еще одна пауза и будничный голос:
— Ну а теперь к действительно плохим новостям! Пока Эскорн отлеживается в госпитале, мне придется продолжать с вами нянчиться. Сегодня боевые искусства буду вести я. Идите завтракать и возвращайтесь. Посмотрим, что вы из себя представляете.
Не знаю, что напугало меня сильнее: новость о ранении Вейнанда или перспектива, что уже через какой-то час я стану девочкой для битья. Ну то есть мальчиком, но результат будет тот же: мне будет больно.
Бриан говорил, что терпеть не может боевые искусства. И что-то мне подсказывает, что я с ними тоже не подружусь.
Сказать, что я волновалась, — это не сказать ничего. Даже сидеть спокойно не получалось. Я ерзала на месте, бросала по сторонам взгляды и все думала о том, что мне совсем не хочется обучаться искусству боя.
Уж лучше в подземный полигон призывать огонь.
— Почему они на тебя так смотрят? — подавшись ко мне, шепнул Бриан.
В отличие от меня он с аппетитом уплетал все, что имелось на тарелке, явно собираясь очистить ее до блеска и таким образом упростить задачу Орли.
Я проследила за взглядом кадета и невольно поежилась. Громила из темного коридора и тот другой тип, который пялился на меня вчера за завтраком. Оба не сводили взгляды, как будто намекая, что полуночное свидание было не последним, и мы еще встретимся.
— Самой бы хотелось знать, — тихо пробормотала я, отворачиваясь.
— Самой? — вскинув брови, переспросил Торнвил.
Джар побери эргандарский язык!
Пришлось прикидываться дурочкой. Вернее, опять же дурачком.
— Что «самой»?
— Ты сказал: «самой бы хотелось знать».
— Я сказал «самому», — произнесла так уверенно, что даже себе поверила. — Ты просто не так услышал. Здесь очень шумно.
Будущая гордость империи молчать за столом или вести негромкие светские беседы, как требовалось по этикету, не собиралась. Кадеты галдели, гремели посудой, смеялись, если не сказать ржали.
Чувствую, от обилия мужчин в этом зале меня скоро начнет подташнивать.
— Будь с ними осторожен, ладно? — обеспокоенно сказал Бриан. — Эти уроды способны на многое.
И я точно не хочу знать, на что именно.
После завтрака у нас было минут пять на смену одежды. Я переодевалась в туалете, просто не смогла заставить себя раздеться перед соседом. Не сковывающая движения свободная одежда, мягкая обувь, увы, большая мне по размеру. Просить у коменданта новую пару форменных сапог и ботинок, которые бы пришлись мне по ноге, не рискнула.
— Я с детства стеснительный, — выйдя из туалета, ответила на вопросительный взгляд кадета.
Бриан растерянно кивнул и сказал уже почти привычное: «надо торопиться».
Думала, что хуже урока по боевым искусствам ничего быть не может. Оказалось, может: тренировка со старшекурсниками.
— О, духи, только не это, — простонал Торнвил, заметив на площадке за замком разминающихся кадетов. И среди них мой ночной кошмар и его подельник. — Он ведь не заставит нас заниматься вместе?
— Это Клерт-то? — усмехнулся поравнявшийся с нами Лоунард. — Еще как заставит. И будет наслаждаться, наблюдая, как нас избивают.
Ну вот что здесь за порядки?
Зря Лоунард это сказал. Накаркал, не иначе. Появившийся вскоре на площадке полковник велел строиться, а после, когда и первый курс, и мясники со старшего встали ровными рядами, начал:
— Чтобы мой отряд, пока я с вами, щенками, нянчусь, не остался без дела, будем тренироваться вместе.
Интересно, где здесь похоронят мое тело?
Скосив взгляд влево, заметила, как старшекурсники усмехаются, причем все до единого. Усмехаются и наверняка предвкушают, как будут над нами издеваться.
— Начнем с легкой пробежки и короткой разминки. Потом повторим технику сав’аарт. Вы ведь уже ее проходили? — с выжидающим прищуром посмотрел на нас военный.
Несколько первокурсников неуверенно, а может, нехотя закивали.