Шибболет Феанора
Шрифт:
И когда случилось так, что свет Валинора погиб, как думали Нолдор навечно, она присоединилась к мятежу против Валар, которые велели Нолдор остаться; и, ступив однажды на путь исхода, она не сдавалась, но отвергла последнее послание Валар и попала под Приговор Мандоса. Даже после безжалостного нападения на Телери и похищения их кораблей, когда она яростно дралась против Феанора, защищая народ своей матери, она не повернула назад. Гордость не позволяла ей вернуться и просить прощения, как проигравшей, но теперь в ее сердце горело страстное желание преследовать Феанора, в какие бы земли он ни направился, и разрушать его планы всеми способами, какие были ей доступны. Гордость вела ее, когда после окончательного поражения Моргота в конце Древних Дней она отклонила прощение Валар, дарованное тем, кто сражался против него, и осталась в Срединных Землях. Но прошли две долгие эпохи, во время которых обрела она все, чего жаждала в юности: Кольцо Власти и владения в Срединных Землях, о которых мечтала, но она
Изменение произношения стало среди Нолдор общепринятым задолго до рождения Галадриэль, и, без сомнения, было ей хорошо знакомо. Отец ее Финарфин, однако, любил Ваньяр (народ своей матери) и Телери, и в его доме говорили Th, Финарфин не следовал здесь за Феанором, а поступал по своим желаниям. Тем не менее, ясно, что противостояние Феанору вскоре превратилось в основной мотив для действий Галадриэль, до тех пор пока ее гордость не обрела форму желаний иных, чем желания ее народа. И хотя она хорошо знала историю языка и все доводы лормастеров, она, несомненно, использовала в повседневной речи звук s. Ее Плач – сложенный до того, как она узнала о прощении (и о почете), дарованном ей Валар – возвращается ко дням ее молодости в Валиноре и ко тьме времен Исхода, когда путь в Благословенную Землю был закрыт для всех Нолдор Срединных Земель. Что бы она ни сделала позже, когда Феанор и все его сыновья погибли, а Квенья был языком знания, известным и использовавшимся только оставшимися и угасавшими Высокими Эльфами (из наследников Нолдор), в этой песне она оставила звук s.
Несомненно, в Белерианде s использовали почти все Нолдор.[xv] И в этом виде (с сохранением истории изменения и различием в написании слов) Квенья было передано лормастерам Атани, и в таком виде сохранилось в Срединных Землях среди ученых, на нем давались высокие и благородные имена в Ривенделле и в Гондоре в Четвертую Эпоху.
За этим наброском следуют три 'приложения'. Приложение 1, которое я не включил в этот текст, содержит развернутое объяснение слов (стр. 332) 'Переход был… в первую очередь основан на теоретическом фундаменте и фонетическом 'вкусе''. В Приложении 2, приведенном ниже, даны заметки об эльфийских обычаях вручения имен, которые в некоторых важных моментах отличаются от ранних и более содержательных заметок в 'Законах и обычаях Эльдар'. Приложение 3 содержит длинное описание имен потомков Финве.
Приложение о материнских именах
Эльдар в Валиноре имели, как правило, два имени (эсси). Первым при рождении давалось отцовское имя. Обычно оно напоминало имя отца по смыслу или форме, иногда ребенку просто давали имя его отца, к которому, если это был мальчик, позднее, когда ребенок вырастал, прибавлялись отличительные префиксы. Материнское имя давалось матерью позже, иногда спустя несколько лет, но иногда и вскоре после рождения. Ибо матерям Эльдар было дано глубоко проникать в характер ребенка и угадывать его способности и черты его характера, а некоторые из них могли прозревать судьбы своих детей.
Кроме этих двух имен Эльдар могли получать эпессе ('дополнительное имя'), не обязательно от своих родичей, прозвище – часто даваемое в признание доблестей или заслуг. Позднее некоторые из ушедших в Исход брали себе другие имена, как маску, или в связи с тем, что они совершили или пережили: такие имена назывались кильмэсси – личные имена (буквально 'имена, взятые по личному выбору').[xvi]
Истинными именами были лишь первые два, но в песнях и сказаниях для обозначения персонажа могли употребляться любые из этих четырех. Истинные имена, однако, не забывались писцами и лормастерами или поэтами, и часто могли встречаться в легендах без комментариев. К этим трудностям – как обнаружили те, кто в последующие времена пытались использовать эльфийские предания, как основу для легенд о своих героях тех времен и их потомках[xvii] – прибавлялось и то, что многие квенийские имена Нолдор, поселившихся в Белерианде, претерпели изменения под воздействием Синдарина.
Имена потомков Финве
Немного сохранилось старых имен Эльдар, за исключением имен четырех вождей тех отрядов, что принимали участие в Великом Походе. Ингве из Ваньяр, Финве из Нолдор и братья Эльве и Олве из Телери. Точно неизвестно, имели ли эти имена какое-либо 'значение', то есть связаны ли они или имеют какое-либо отношение к другим основам слов, уже существующих в первичном Эльдарине, в любом случае, в эльфийской речи они должны были сформироваться давным-давно. Каждое из них состоит из основы (ing-, fin-, el-, ol-), за которой следует 'суффикс' w"e-. Этот суффикс часто появляется и в других квенийских
Первые части позднее истолковывались, как относящиеся к квенийскому inga (вершина, высшая точка), используемого в качестве приставки-прилагательного, как в ingaran 'высокий король', ingor 'вершина горы'; к PHIN, 'волосы' в Общем Эльдарине, как в квенийском fin"e (волосы), find"e 'волосы головы, прическа', finda 'носящий волосы, -волосый'; и к основе el, elen 'звезда'. Из этих частей наиболее вероятным является inga; ибо Ваньяр считались и считали себя сами главным и первым среди родов Эльдар, так как они были старше, и они называли себя Ингвер[2] - истинный титул их короля был Ингве Ингверон, вождь вождей. Остальные корни сомнительны. Все Эльдар имели прекрасные волосы (и особенно пленялись волосами необычной красоты), но Нолдор не были выдающимися в этом отношении, и нет никаких упоминаний о Финве, как об имеющем волосы исключительной густоты, длины или красоты по сравнению с другими эльфами его народа.[xix] Ничего неизвестно о том, что позволяло бы связывать Эльве со звездами сильнее, чем всех прочих Эльдар; и его имя было, по-видимому, придумано, как парное с именем Олве, для которого не было придумано никакого 'значения'. OL является простой основой, не встречающейся, кажется, в Эльдарине, хотя она появляется в определенных 'расширенных' основах, таких как olos/r 'сон, видение, греза', olob 'ветвь' (квенийское olba); ни одна из них не выглядит достаточно старой (даже если она подходит по значению), для того чтобы иметь какую-либо связь с именем Кириарана[3] 'короля морехода' Телери Валинора.[xx]
Необходимо осознавать, что имена Эльдар совсем не обязательно были 'значимыми', хотя и составлялись так, чтобы подходить по стилю и строению к их разговорным языкам, и даже будучи созданными целиком или частично из значимых основ, они не обязательно составлялись в согласии с методами построения обычных слов. Когда Эльдар прибыли в Аман и поселились там, они уже имели позади длинную историю и придумали обычаи, которых они твердо держались, и языки их были детально разработаны, во многом изменены и очень отличались от той примитивной речи, которая была у них до прихода Ороме. Но поскольку они были бессмертны, или, правильнее говоря, 'неограниченно долговечны', многие из старейших Эльдар носили имена, придуманные в давние времена, которые оставались неизменными, за исключением адаптации их звучания в соответствии с изменениями, в их языках со времен Первичного Эльдарина.
Эта адаптация носила, по большей части, 'незаметный' характер: личные имена, использовавшиеся в повседневной речи, изменялись, следуя изменениям этой речи, несмотря на то, что они осознавались и понимались. Изменения квенийских имен Нолдор на синдаринские, когда Нолдор поселились в Белерианде в Срединных Землях, были, с другой стороны, искусственными и намеренными. Они проводились самими Нолдор. Это делалось из-за чувствительности Эльдар к языкам и их стилю. Нелепым и неприятным казалось им называть тех, кто жил рядом с ними и в обычной жизни говорил на Синдарине, именами на языке совершенно другой формы и тональности.[xxi]
Разумеется, Нолдор вполне понимали стиль и форму Синдарина, хотя у них было не слишком много времени для обучения этому трудному языку, но они не всегда понимали некоторые тонкости его связи с Квенья. Во-первых, никто из них [по началу] не понимал и даже не интересовался историей языков, обращая лишь внимание на те немногие слова, которые остались неизменными или почти неизменными после изменений синдарской формы Телерина, произошедших в Срединных Землях. Это было в тот ранний период, когда и происходил перевод большей части их квенийских имен. Следствием такого перевода, хотя и удовлетворяющего Синдарину по форме и стилю, часто были не совсем правильные имена: они не всегда точно соответствовали по значению; даже части имен, переведенные на Синдарин, не были на самом деле переводом с Квэнья – иногда они вообще не происходили одно от другого, хотя звучали более или менее одинаково.