Широки врата

Синклер Эптон Билл

«Я знаю семью с тех пор, как я был маленьким мальчиком, и я знаю молодого человека с тех пор, как он был младенцем. Если он добьётся своего освобождения через мои обещания, то долгом его чести будет сдержать их. Я не знаю, знакомы ли вы с англичанами господствующих классов, но они редко обманывают или нарушают свое слово». — Ланни говорил это, а потом ждал, думая про себя: «Если он военный человек, то будет развивать эту тему. Если он бандит, то не станет».

То, что сказал глубокий голос, было: «Давайте говорить прямо. Вы предлагаете заплатить мне, чтобы я помог вызволить вашего друга из тюрьмы?»

— Я повторяю, mi Capitбn,

что я здесь чужой, просящий совета. Все, что я могу сказать, это честное слово джентльмена, что все, что вы предложите мне, будет секретом, который я унесу в могилу. Я хотел бы иметь такую же гарантию от вас, если это кажется совместимо с вашей честью солдата.

Было долгое молчание. Сейчас шло время для окончательного решения, и Ланни понял, что его собеседник взвешивал шансы. Наконец голос нарушил тишину: «Очень хорошо, сеньор Бэдд, Я принимаю ваше слово на этой основе, и я даю вам мое».

В мозгу Ланни была вспышка радости. — «Теперь он мой человек!»

VIII

Без дальнейших споров они перешли к делу. «Вы можете получить своего друга из башни», — сказал капитан. — «Я мог бы помочь вам в этом, но, что хорошего вы бы получили? Его хватятся, конечно, будет тревога, и как вы могли бы вытащить его из страны?»

«Если бы это был бы побег, я признаю, что шансы были бы невелики», — ответил Ланни. — «Я пытался придумать какой-нибудь другой способ, и мне пришло в голову, что он может умереть и быть вывезен».

— Но это не так легко организовать. Если человек умирает, то врач осматривает тело, и его нельзя вынести до тех пор пока, это не будет сделано.

— Я пытался представить себе, как это могло случиться, mi Capitбn, но это трудно, потому что я никогда не был внутри вашего помещения и ничего не знаю о ваших обычаях. Я продумал возможный путь спасения для моего друга, но я отдаю себе отчет, что мои идеи могут показаться сырыми тому, кто знает детали вашей системы. Тем не менее, это не займет много времени для меня, чтобы изложить небольшую историю, и вы могли бы к ней что-нибудь придумать получше.

— Давайте излагайте.

— Будем считать, что мой друг жаловался на своё содержание, и вы захотели его допросить. Один из ваших охранников привёл бы его в отдельную камеру или комнату, где не было кого-либо еще. Вы отсылаете охранника и шепчете моему другу слова, которые я вам дам, чтобы он мог доверять вам. Тогда вы объясните, что вы собираетесь сделать вид, что его убьёте. Во-первых, он должен кричать и проклинать вас, а затем вы должны вытащить ваш пистолет и выстрелить, возможно, два или три раза. Когда молодой человек будет лежать на полу, вы опрокинули бутылку с кровью животного на его лицо. Он будет выглядеть ужасно, и никто не будет сомневаться, что вы застрелили его в лицо. Рядом будет лежать карманный нож, и вы скажете, что он напал на вас с ним. Если бы вы сделали бы себе небольшой разрез на руке или щеке, что это было бы убедительней. Вы следите за мной?

— До сих пор это все в порядке, за исключением того, что пули, попавшие в стены камеры, сделали бы заметные отметины и расплющились, так не бывает, если они были бы выпущены в лицо человека.

— Я продумал это, потому что, имею опыт работы с пулями. Моя семья это Оружейные

заводы Бэдд, которая производит автоматический пистолет Бэдд и пулемёт Бэдд, с которыми вы, возможно, знакомы.

— Я слышал о них.

— Возможно, в камере есть одеяло, и вы свернёте его в рулон и сделаете ваши выстрелы туда. Это будет иметь такой же эффект, как в человеческое тело. Вы можете положить одеяло на тело позже, а то, что в одеяле было много отверстий, в тусклом свете никто не заметит.

— Это звучит достаточно разумно.

— Сейчас я подхожу к той части, в которой я не могу быть уверен, так как это зависит от правил, а также от лиц, которых я не знаю. Необходимо для вас, чтобы тело было вынесено и похоронено в ту же ночь под вашим наблюдением. Я полагаю, что вы должны находиться в состоянии сильного возбуждения. Возможно, это будет не трудно представить и прикрыть любую реальную тревогу, которую вы могли бы почувствовать. Вы прокляли бы собаку, англичанина. Вы сказали бы, что застрелили его в порядке самообороны. Вы бы могли изобразить сцену и громко рассказать историю тем охранникам, что прибежали. Тогда вы сказали бы, что он наделал беспорядок в камере, и что ваш Jefe может быть сильно раздражен. Вы бы предложили, чтобы не допустить раздражения, немедленно убрать тушу свиньи. Возможно, тогда такое поведение было бы оправданным. Если бы вас упрекнули в нарушении правил, вы могли бы сослаться чрезмерное волнение того момента?

Ланни не мог сказать, смеялся ли капитан или нет, когда говорил: «Вам не нужно себя утруждать и выдумывать об убийствах в одной из наших тюрем, сеньор. Такие вещи происходили, происходят и будут происходить».

— Тогда я могу предположить, что эта часть моего рассказа была правдоподобна?

— Что было бы необычно для меня, так долго возиться с мертвым телом, но если бы я это сделал, то я бы не стал ожидать каких-либо упреков.

— У вас есть телега или что-то, в чём перевозится тело?

— У нас есть конюшня в нашем дворе.

— Вы кладёте тело в гроб, или просто бросаете его в телегу?

— Так или иначе.

— В этом случае будет необходим гроб или коробка.

— Я отдам приказ.

— Вам бы взять пару человек, чтобы вырыть могилу?

— У нас могилы уже вырыли, но я должен был бы взять людей, чтобы сделать погребение. Будет нелегко найти людей, которым можно было бы доверить такой секрет, как этот.

— Я не собираюсь доверять им, сеньор капитан. По дороге на кладбище вы почувствуете себя не по себе, вам нужно то, что мы, американцы, называем поправить здоровье, скажем, бокал aguardiente. Вы предложите остановиться у taberna и пригласите людей с собой внутрь. Возможно ли это?

— Такого не было в моей практике, но ввиду волнения, сойдёт.

— Очень хорошо, тогда, вы поите людей. А в это время, заключенный залезет в мою машину, а я заверну несколько плоских камней в одеяло в гробу. Если вы напоите их до пьяна, они не смогут ничего понять. А если вы сможете погонять их своими упреками, они похоронят камни, даже не помня в чью могилу.

«Basta!» — воскликнул испанец. — «Я считаю, что дело в шляпе».

IX