Широки врата
Шрифт:
В тот день, когда ветер посвежел и янки выиграли, согласованная пресса Нацилэнда взорвалась в яростных нападках на Коминтерн, призывая друзей порядка во всем мире присоединиться к фюреру в уничтожении этого гнезда гадюк. В последний день регаты американец Эрл Браудер призвал коммунистов расширить свои ряды и привлечь в них фермеров, рабочих и элементов среднего класса своей страны. Американская пресса пришла в возмущение, протестуя против нарушения Москвой своих обещаний, которые она дала за американское признание, не вести коммунистическую пропаганду в США. На это у Москвы был ответ: Москва не имеет ничего общего с тем, что делает Коминтерн. Коминтерн является самостоятельной организацией делегатов из всех стран мира.
Как такие дипломатические ухищрения
В эти несчастные времена общественное бытие столкнулось с самой серьезной из моральных проблем. Ибо, когда убраны ограничения и признано право лгать и обманывать, подрываются самые основы, на которых строится человеческое общество. Особенно, когда признано право политических партий лгать и обманывать, то, какая может быть вера в них? Как могут их собственные приверженцы знать, кем они были, или кем они станут? И все же, здесь, в старой Европе, нет ни одного идеального правительства, отвечающего надеждам граждан. Приходится выбирать наименее нежелательное среди правительств далеких от совершенства. Если решить соблюдать основные моральные принципы, то это равнозначно уединению на горных вершинах вдали от всех человеческих дел. Можно жить там отшельником, или индуистским мистиком, разглядывающим свой собственный пупок, пока пушки не начнут обстрел этой горной вершины, и бомбардировщики не возьмут её на прицел!
В воскресенье утром американская пара приехала в замок Уикторп, чтобы провести там день и ночь. Это было важно для Ланни, потому что он там встретит Джеральда Олбани и других правительственных чиновников и услышит, как они обсуждают проблемы этого очень опасного времени. Если он встретит Геринга, то сможет повторить, что они говорили, конечно, удержав все, что было на самом деле секретным. Он не был пристрастен, но рассказал своим английским друзьям о своей последней встрече с жирным командующим ВВС Германии. Поведав о том, что этот словоохотливый персонаж открыл ему информацию о замечательных новых истребителях, которые он построил, о многочисленных опытных пилотах, которых он подготовил, и о том, как они собираются сбивать все вражеские самолеты в воздухе в первые часы войны. Увы, это не навредит Герингу, потому что Седди и его друзья были уверены, что жирный генерал туманит им мозги, пытаясь посеять страх в их сердцах на случай, когда Гитлер будет готов к милитаризации Рейнской области, или при другом его возможном шаге.
У Ирмы не было причин для спешки, поэтому в понедельник они поехали в Лондон. Там она занялась шопингом, привела в порядок волосы и провела время за неторопливым чаем с одной из своих подруг, в то время как Ланни занимался своими профессиональными обязанностями, рассматривая предложения различных торговцев картинами. Вечером они пошли посмотреть комедию, которая шла все лето, под названием Tovarisch. Там шла речь о русском великом князе и его жене, которые были беженцами в Париже и жили в нищете, потому что они не хотели трогать огромную сумму, которую им доверило не существующее больше правительство. Рассказывали, что герру Гитлеру очень понравилась эта пьеса, хотя он принял меры предосторожности, убедившись, что её автор был чистым арийцем!
Ланни Бэдд никогда не встречал лиц, похожих на эти романтические фигуры, среди великого множества белоэмигрантов в Париже и на Ривьере. Когда в конце из-за патриотических чувств великий князь передал деньги советской власти, Ланни порадовался «счастливому
Пришло письмо от подруги Ирмы княгини Доннерштайн, которая пережидала жаркий сезон в шале в Оберзальцберге, недалеко от австрийской границы. Она назвала шале «маленьким», но можно быть уверенным, что там будет несколько гостевых комнат. «Приезжайте и поглядите, как здесь», — умоляла она. — «Берлин совершенно невозможен в августе. С нашей веранды наверху можно увидеть Бергхоф, гнездо орла, где укрывается наш великий фюрер, и, возможно, Ланни сможет посетить его». Она слышала, что плейбой был удостоен этой великой чести, о которой ни один из них, ни она, ни ее муж, никогда не смели мечтать.
«Что ты думаешь об этом?» — спросила Ирма. А Ланни ответил: «Ты действительно хочешь увидеть Гитлера?» Она сказала, что это может быть забавно, и, конечно, это было бы приключением, о котором можно рассказывать своим друзьям. Ланни подумал: «Что бы я ни узнал от Ади о его планах, будет полезно для Рика, Блюма, Лонге и Рауля Пальма, возможно, даже для Труди. Конечно, они всё воспримут более серьезно, если я получу информацию из первых рук».
А жене он сказал: «Я попрошу об этом Генриха Юнга, когда мы приедем в Берлин». Он не встречался со своим старым нацистским другом в последних поездках, отчасти потому, что сам Ланни был слишком занят, и отчасти потому, что Ирма находила Генриха и его жену слишком скучными. Это была такая вещь, которую дочь Дж. Парамаунта Барнса отказывалась терпеть, и Ланни планировал воспользоваться этим в Берлине. Он должен был бы оторваться от Ирмы, чтобы увидеть Труди. А это будет не так просто, когда все ее друзья были вне города. Но если он пойдёт встретиться с Генрихом в его офисе, то этот фанатичный энтузиаст поведет Ланни на демонстрацию Гитлерюгенда, или в школу, или в оздоровительный центр. Всё это заставит Ирму сказать: «Я лучше пойду, посмотрю выставки картин! "
В разгар летней жары не имело смысла слать телеграммы в Адлон, чтобы зарезервировать апартаменты. Но Ланни послал, указав час своего прибытия. Ему не надо было указывать, что он хочет, чтобы там были журналисты. Каждый отель высокого класса стремится к рекламе и принимает как должное, что все его клиенты хотят того же самого. Так что, когда прибыла американская чета, пресса уже была в холле, наблюдая с уважением шествие, включавшее одну наследницу, одного принц-консорта, одну горничную и трёх коридорных загруженных четырьмя чемоданами каждый.
Сидя в гостиной их апартамента, Ланни заказал напитки для журналистов и рассказал им о регате в Каусе, о художественных сокровищах, которые он хотел купить, и о своём визите в окрестности, где отдыхает фюрер. Каждая газета Берлина имела сведения о последней встрече Ланни с кумиром нации, и это давало ему уверенность, что информация о нём попадёт в газеты в первой половине дня. «Корнмалер» увидит её, и письмо должно придти очень скоро.
Ланни полагал, что это может случиться во второй половине дня. И всё это время он будет самым внимательным из мужей, чтобы оправдать себя для последующей невнимательности. Погода была жаркая и душная, и он сказал: «Не хочешь поехать на озера и искупаться?» На этой плоской провинции Бранденбург, когда-то был болотистой лес, в котором водились зубры, медведи и варвары. Там было много озер, где могло купаться и плавать на лодках все население мегаполиса. Но в будний день утром почти все население было на работе, и приезжие американцы смогли получить и лодки, и павильоны для купания. Швейцар отеля подсказал им, где найти самое лучшее место, где они могли провести приятное утро, а потом пообедать. Ирма не переставала удивляться, чего они ждали, потому что она получала всё, что надо в ее жизни.