Широкое течение
Шрифт:
распластав руки, птицей мелькнула в воздухе и канула
в глубину, взметнув снопы брызг. У Антона чуть дрогну¬
ло сердце, а Гришоня прошептал в восхищении:
— Эх, как пикирует!..
Через мгновение девушка упруго взлетела над водой.
Антон с радостным удивлением узнал в ней Таню Олени¬
ну. Она подплыла к ним, засмеялась: голова в этой ша¬
почке казалась детски маленькой, забавной.
— Плавать не умеете? — крикнула она задорно. —
Я
Сквозь прозрачную толщу воды видно было, как ше¬
велились ее ноги и руки. Антон невольно улыбнулся и
напомнил, как всем известное:
— Я на Волге вырос...
— Помогите мне вылезти, — попросила Таня. Антон,
наклонившись, протянул ей руку; она схватилась за нее
обеими руками и с неожиданной ловкостью опрокинула
его в воду. Гришоня кинулся за ними, смешно забарах¬
тался. Аптон вынырнул, отбросил с лица липкие пряди
волос, взглянул в ее влажные, дразнящие глаза со свет¬
лыми капельками на ресницах, на вздрагивающие ноздри.
— Ах, вы так со мной!..
— Испугались?
Антон приготовился наказать ее за коварство, но в
это время с вышки послышался возглас Володи Безво-
дова перед прыжком. Воспользовавшись заминкой, Таня
нырнула и всплыла далеко от него, затерялась среди
купающихся.
Антон ощутил необычайный прилив сил. Он буйство¬
вал, пенил воду, подныривал под Гришоню, шумно фыр¬
кая, отдуваясь, ухая, возил его на себе, пока не угомо¬
нился. Гришоня сочно похлопывал его по лопаткам. От¬
дыхая, Антон искал и не находил взглядом Таню.
...Вскоре случай свел их у молота.
Антону пришла интересная мысль об изменении и
упрощении штампа. Антипову он ничего не сказал,—
еще иронизировать начнет! — а пошел к старшему техно¬
логу Елизавете Дмитриевне Фирсоновой, объяснил ей.
Она одобрила, помогла ему разработать чертеж, офор¬
мить предложение.
Оно попало к Семиёнову. Иван Матвеевич долго рас¬
сматривал чертеж, читал объяснения; потом он позвал
к себе Таню Оленину.
— Взгляните, Карнилии предложением разразился,—
сказал он, улыбаясь, и прибавил негромко: — Оказывает¬
ся, он не только похищать девчонок мастер...
— Ну и как? Интересно? — спросила Таня, заглянув
в чертежик, и смутилась оттого, что сделала это слиш¬
ком поспешно, как будто даже с волнением.
— Ничего, ничего, — ответил старший конструктор по¬
ощрительно. — Не слишком густо, но любопытно. Для
первого раза сойдет... Вам придется изготовить чертежи,
Татьяна Ивановна. Пожалуйста... —
редал ей листки.
Таня поймала себя на том, что, читая это предложе¬
ние, она невольно думала о его авторе, отчетливо пред¬
ставляя, как он думал над каждым изгибом ручья, как
писал строчки крупными, почти печатными буквами, н
покраснела от смущения, усмехнулась сама себе.
Когда новые штампы были готовы и их поставили на
молот, Таня пришла проверить, как они работают.
Антон злился: ковка не клеилась, сталь надоедливо
вязла в ручьях, выводя кузнеца из терпения; от этого
и молот как будто стал неузнаваемо тяжелым, непослуш¬
ным, а удары «бабы» — странными, неверными; как на¬
рочно, сквозь сальник цилиндра просачивалась горячая
вода и при каждом взмахе брызгала на лицо штампов¬
щика, а попадая на раскаленные штампы и поковки, ши¬
пела и испарялась. Антон никак не мог приноровиться,
свирепел от досады и бессилия.
Понаблюдав немного, Таня спросила кузнеца, как
идет штамповка. Антон сердито крикнул ей, будто она
была виновата во всем:
— Не видите — как? Плохо! Ни к чорту не годится!
Что вы там сделали со штампом — не знаю! Испортили
совсем. Конструкторы!.. Чему вас только учили...
Таня строго выпрямилась — руки в карманах халата,
плечи приподняты. Она смерила Антона холодным и
презрительным взглядом, ничего не сказала, повернулась
и пошла прочь, отчужденная и непримиримая.
Опомнившись, Антон хотел вернуть ее, чтобы оправ¬
даться. Но пестрая косынка женщины, мелькнув вдале¬
ке, скрылась, заслоненная вращающимися маховиками
прессов, багровыми полотнищами вспышек. И весь день
парня терзало раскаяние...
Позже, зайдя с Алексеем Кузьмичем к Фирсоновым,
он увидел Таню, как и в первый раз, с ногами сидящую
на диване; так же горела одна настольная лампа; Ели¬
завета Дмитриевна укладывала сына, который, услышав,
что пришел отец, не хотел засыпать, капризничал. Ели¬
завета Дмитриевна вышла из детской и сказала мужу:
— Он меня измучил... Иди уложи его. А я приготов¬
лю ужин.
— Не спит! — радостно воскликнул Алексей Кузьмич,
направляясь к сыну. — Вот разбойник!
Таня и Антон прошли в кабинет Алексея Кузьмича и
закрыли дверь. Таня приблизилась к книжному шкафу
и внимательно стала рассматривать корешки книг. Антон
сидел в кресле, ждал, когда она повернется к нему, но