Школа 1-4
Шрифт:
– Быстро становись на четвереньки, а то нам становится скучно.
Лена опускается на корточки и упирается руками в пол.
– Здесь грязно, - говорит она, глядя на Марию снизу вверх.
– Ничего. Ты ведь овечка, а овечки ходят на четыр?х ногах. Вот так. А теперь иди к окошку и блей, как овечка.
– Не надо, пожалуйста, - просит Лена, начиная плакать. Мария слегка наступает ей ногой на пальцы, и Лена од?ргивает руку.
– Иди к окну. Если не покажешь нам овечку, мы будем сердиться.
Лена полз?т к окну, беззвучно плача.
– Блей!
– напоминает ей Мария.
– Бе, - сказала Лена.
– Блей, как овца, тебе говорят!
– Бе-е-е, - тихо скулит Лена, слышно, что ей мешают сл?зы.
– Вот теперь ты настоящая овечка, -
– Поворачивай направо. Открывай дверь. Вот твой хлев, овечка. Вот твоя вода. Пей.
– Я не хочу!
– Раз ты овечка, должна пить из корытца.
– Я не буду пить, не хочу из унитаза, - срывающимся голосом ноет Лена.
– Будешь, - Мария подходит к Лене и, взяв е? за волосы, су?т лицом в унитаз. Лена мыла волосы сегодня утром, они шелковистые и мягкие, одновременно Мария ставит колено на спину Лены, наваливаясь на не? своей тяжестью, та с гулким мычанием бь?тся и извивается под Марией. Убрав колено, Мария поднимает за волосы мокрое от унитазной воды задыхающееся лицо Лены и бь?т его об унитаз, потом снова. Лена теряет сознание, глаза е? закатываются, из разбитого носа теч?т кровь. Мария смотрит на не?, словно пытаясь что-то вспомнить.
– Юля, - говорит Мария.
– Овечку пора зарезать.
Юля протискивается в узкую кабинку и втыкает нож в горло Лены. Мария держит жертву за волосы так, чтобы струя попадала в унитаз. Юля запирает кабинку изнутри, и они по очереди пьют горячую светлую кровь, подставляя рты под струю. Мария чувствует пьянящую л?гкость, опускает Лену грудью на унитаз и, прислонившись к стенке, закрывает глаза. Звенит звонок.
Они пережидают перемену в запертой кабинке, снаружи хохочут ничего не подозревающие ученицы, за перегородкой несколько раз спускают воду, Лена лежит спокойно, опустив голову, голые руки е?, накрытые волосами, опускаются до пола, на одной из них золотятся маленькие часики. Мария стоит и пялится на облупленный потолок, вспоминая, как смотрела на него, сидя по нужде, когда ещ? училась в школе, кажется, это было так давно, целую жизнь назад, а на самом же деле совсем недавно.
Когда вс? смолкает, они покидают сво? убежище, бросив зарезанную Лену одну капать кровью в белые просторы канализации, где кровь е? растворится в потоках проносящейся по трубам воды и перестанет принадлежать одной только Лене, а станет пищей для ч?рненьких мокричек, жучков, микроскопической бурой травки и других маленьких, но живых и полезных существ.
Мария открывает дверь класса с пистолетом в руке, даже м?ртвое сердце е? замирает от школьного страха, как бывало, когда она возвращалась в школу после долгой болезни и боялась, что вс? очень сильно изменилось за прошедшее время, и ей теперь уже ничего не понять. Учительница русского Тамара Васильевна стоит около доски, где написано е? крупным округлым почерком длинное сложноподчин?нное предложение, сказуемые подч?ркнуты каждое двумя параллельными линиями, которые Тамара Васильевна проводит от руки ч?тче, чем под линейку. Тамара Васильевна молча смотрит на Марию, не зная, что сказать, Мария решает, что сказать ей нечего, и громко стреляет женщине в голову, разбивая пулей очки, полное тело Тамары Васильевны падает назад на пол, по пути глухо ударяясь спиной и головой о стену возле доски. Кровь учительницы брызгает на доску, но е? там не видно, потому что доска коричневая.
После падения туши в классе образуется такая тишина, что слышно дыхание учеников. Никто даже не шевелится. Мария садится за стол Тамары Васильевны, где лежит раскрытый учебник и короткий карандашик учительницы, клад?т пистолет перед собой и только тогда обращает свой взор на бывших соучеников. На их лицах заметен страх, тупой и бледный. Юля затворяет дверь и опускается на корточки у стены, закинув голову назад. Мария убирает непослушные волосы с лица и видит косоглазую, с которой никогда не встречалась раньше, только не здесь, а далеко-далеко, куда только одна Мария и может видеть, та стоит на сумеречном берегу, по колени в песке. Лицо косоглазой приближается к Марии, или это Мария приближается
Знайте, что отвратительны мне те, кто нищ духом, это вонючие овцы, глупо ревущие от голода в своих стойлах.
Отвратительны мне также те, кто плачет и те, кто молит о пощаде, никому не будет пощады и некому спасти их.
Кротость ненавижу я, потому что где кроткий, там и тот, кто мучает его, как скотину.
Знаю я также, что никому нельзя прощать, потому что тебе никогда не будет прощено даже то, чего ты не делаешь.
Сердце сво? уподобить надо комнате, где никогда не загорается свет, и скрывать его больше, чем тайные места тела, потому что истинный стыд в сердце, и стоит открыть его, как все станут смеяться над ним.
Если кто протягивает тебе руку, ударь е? ножом, потому что хочет он тебя столкнуть в могилу или увлечь туда за собой.
Истино говорю вам, отравлены ладони, протянутые вам, яд смерти на них.
Нет ничего слаще крови и слаще наслаждения разрушать созданное.
Так просто разрушить то, что создано, где же сила создавшего?
Истинно говорю вам, дети превзойдут родителей своих.
Ни к чему искать сложное, потому что смерть решает простым способом.
Восстаньте и убивайте их, чтобы все они умерли!
Мария очень устала и некоторое время сидит неподвижно, закрыв глаза. Когда она снова открывает их, лица сидящих в классе детей выглядят пустыми и бессмысленными, они наверняка не понимают ничего из того, что понимает Мария. Но время вышло, и понимать уже некогда. Она вста?т из-за стола. С грохотом металлических сидений встают и дети, чтобы следовать за ней. Двое или трое остаются сидеть на местах, но никто не обращает на них внимания, потому что они умерли.
Сперва 6А спускается на второй этаж, к комнате, где проходят уроки труда для мальчиков. Учитель труда, прокуренный и тощий Евгений Станиславович, у которого на одной руке не хватает пальца, откушенного в доисторическое время свирепым токарным станком, подчиняется дверному стуку, выходит к ним в коридор, и Юля бь?т его ножом в живот. Евгений Станиславович садится на пол у стены и стонет, пожилому человеку умирать трудно, Гена Пестов бь?т его ногой в лицо, а потом, навалившись, по-школьному душит учителя до смерти, захватив его шею ключом, Евгений Станиславович д?ргается и хрипит, мягко хватая Гену руками за волосы, доброта не позволяет ему причинить мальчику боль, но жилистое, живучее его тело не хочет поддаться смерти. Не дожидаясь исхода этой мучительной борьбы, остальные входят в класс, там больше десятка старшеклассников, Юля велит им всем отойти к стене и положить инструменты на пол. Пришедшие дети собирают оружие: напильники, молоток, топор и железные клещи. Один из старшеклассников пытается сопротивляться, и Юля без предупреждения простреливает ему ногу, мальчик падает и корчится на полу, схватившись за выбитое пулей место.
– Рви до крови!
– вдруг выкрикивает Мария, лицо е? сильно бледнеет и застывает с оскаленным ртом.
Вооруж?нный отряд е? приспешников с воем бросается на прижавшихся к стене старшеклассников, начинается смертоубийство. Один из старшеклассников выворачивает из руки Миши Островерхова молоток, оттолкнув мальчика ударом ноги и стукает молотком Зою Павлову по голове. Зоя падает, с лицом, которое непрерывно заливает кровь. Подоспевшая Юля сильно бь?т старшеклассника ножом в спину, он вскрикивает от боли, второй удар заставляет его согнуться и упасть. Миша Островерхов с разбега пропарывает другого старшеклассника шилом, ещ? одного просто валят с ног и убивают напильниками. Валя Забужская, сдавленно визжа, вцепляется одной из жертв в лицо и рв?т его ногтями, тот кричит и пытается отодрать от себя Валю, они оба падают, старшеклассник неловко ударяется теменем о стену и д?ргается под осатаневше скулящей Валей, выворачивая разодранное лицо. Видя уже биение крыльев победы, Мария хватает за руку Петю Переп?лкина, вооруж?нного крупнокалиберным долотом, и тащит его в коридор.