Школа злословия
Шрифт:
Остальные молча смотрят друг на друга.
Джозеф Сэрфес. Сэр Питер… хотя, конечно… я не отрицаю… видимость против меня… однако, если вы согласны меня выслушать… я не сомневаюсь… что мои объяснения… вполне вас удовлетворят.
Сэр Питер Тизл. Прошу вас, сэр.
Джозеф Сэрфес. Дело в том, что леди Тизл, зная мои намерения относительно вашей воспитанницы, Марии… я хочу сказать, сэр… что леди Тизл, опасаясь проявлений
Сэр Питер Тизл. Очень ясный ответ, несомненно. И я ручаюсь, что эта дама подтвердит каждый его пункт.
Леди Тизл. Ни единого слова, сэр Питер!
Сэр Питер Тизл. Как так? Почему вы не расписываетесь в этой лжи?
Леди Тизл. В том, что этот господин вам сказал, нет ни слова правды.
Сэр Питер Тизл. Охотно верю, сударыня!
Джозеф Сэрфес (тихо). Черт возьми, сударыня, вы хотите меня предать?
Леди Тизл. Господин Лицемер, разрешите мне сказать самой.
Сэр Питер Тизл. Не мешайте ей, сэр. Она вам сочинит историю удачнее вашей и без суфлера.
Леди Тизл. Выслушайте меня, сэр Питер! Я пришла сюда не по делам вашей воспитанницы и даже не зная, что этот господин имеет на нее какие-то виды. Я пришла, соблазненная его коварными увещаниями, готовая внимать его мнимой страсти, а то и принести в жертву его низости вашу честь.
Сэр Питер Тизл. Теперь как будто правда выясняется!
Джозеф Сэрфес. Эта женщина сошла с ума!
Леди Тизл. Нет, сэр, к ней вернулся ее рассудок, и вы сами этому помогли своим искусством. Сэр Питер, вы, конечно, можете мне не верить, но ваша нежность ко мне, которой я была невольной свидетельницей, так глубоко проникла мне в сердце, что, если бы я ушла отсюда, избегнув этого позорного разоблачения, моя будущая жизнь доказала бы, насколько искренна моя благодарность. А что до этого сладкоречивого лицемера, который пытался обольстить жену своего не в меру доверчивого друга и в то же время почтительно ухаживал за его воспитанницей, то для меня он предстал в таком постыдном свете, что я, которая слушала его, не могу больше себя уважать. (Уходит.)
Джозеф Сэрфес. Невзирая на все это, сэр Питер, небо свидетель…
Сэр Питер Тизл. Что вы подлец! И я вас оставляю наедине с вашей совестью.
Джозеф Сэрфес. Вы слишком поспешны, сэр Питер. Вы должны меня выслушать. Человек, который, не желая удостовериться, отказывает…
Сэр Питер Тизл и Джозеф Сэрфес уходят, продолжая говорить.
Действие
Картина первая
В библиотеке Джозефа Сэрфеса.
Входят Джозеф Сэрфес и слуга.
Джозеф Сэрфес. Мистер Стенли? А откуда ты взял, что я хочу его видеть? Ты же должен был понять, что он явился с какой-нибудь просьбой!
Слуга. Сэр, я бы его не впустил, но с ним пришел этот мистер Раули.
Джозеф Сэрфес. Вот болван! Как будто я сейчас расположен принимать бедных родственников! Тогда почему же ты не просишь его сюда?
Слуга. Сию минуту, сэр. Ей-богу, сэр, я не виноват, что сэр Питер обнаружил миледи…
Джозеф Сэрфес. Убирайся, дурак!
Слуга уходит.
Нет, никогда еще судьба так не шутила с умным человеком! Мои отношения с сэром Питером, мои надежды на Марию — все рухнуло в единый миг! На редкость подходящая минута, чтобы выслушивать чужие печали! У меня не найдется для Стенли даже сочувственных слов. Вот он идет, и Раули с ним. Мне надо все-таки собраться с мыслями и навести на лицо хоть чуточку сострадания. (Уходит.)
Входят сэр Оливер Сэрфес и Раули.
Сэр Оливер Сэрфес. Что это? Он не хочет нас видеть? Это был он или нет?
Раули. Это он, сэр. Но я боюсь, вы явились слишком уж неожиданно. Он такой слабонервный, что вид бедного родственника ему не по силам. Мне бы следовало сперва его подготовить.
Сэр Оливер Сэрфес. Черта мне его нервы! И это его сэр Питер превозносит как человека самого сострадательного образа мыслей!
Раули. Насчет его образа мыслей я не берусь судить. Надо отдать ему справедливость, что умозрительного сострадания у него не меньше, чем у любого джентльмена в королевстве, хотя он редко нисходит до того, чтобы давать ему чувственное применение.
Сэр Оливер Сэрфес. А между тем у него полны ладони сердобольных изречений.
Раули. Или, вернее, полон рот, сэр Оливер. Самое заветное его изречение, по-моему: «Прежде чем помочь другому, своему помог бы дому».
Сэр Оливер Сэрфес. И его помощь, по-видимому, такая домоседка, что никогда не выходит со двора.
Раули. Я думаю, вы в этом убедитесь. Но вот и он. Не буду вам мешать. Так, значит, как только вы с ним расстанетесь, я вернусь доложить о вашем приезде уже по-настоящему.
Сэр Оливер Сэрфес. Да, а затем мы встретимся у сэра Питера.
Раули. Не теряя ни минуты. (Уходит.)
Сэр Оливер Сэрфес. Не нравится мне его сладкая физиономия.