Шоу Уродов
Шрифт:
Джинкс нахмурилась.
– Ээээ... Прости... Ирония в чем?
Шейла хохотнула и постучала своим шокером по голове Джинкс.
– В том, что я стала такой безжалостной пиздой. Разве тебе это не интересно, как так получилось? Мне было бы интересно на твоем месте.
Джинкс мотнула головой.
– Это не мое дело.
– Она увидела мрачный взгляд девушки и поспешила добавить: - Если ты сама не хочешь рассказать об этом.
Шейла усмехнулась.
– Я хочу, сучка. Я, блядь, хочу!
Джинкс снова погладила ногу Шейлы.
– Тогда расскажи.
Шейла улыбнулась.
– Правда в том, что мне всегда нравилось причинять
– Потом, в выпускном классе средней школы, я заманила одного парня-ботаника в лес. Я наплела, что в него влюблена, но убедила держать это в секрете. Этот идиот поверил в мои россказни и держал язык за зубами. Ну, по крайней мере, когда его тело нашли в лесу, полиция даже не опрашивала меня.
– Шейла закрыла глаза, видимо, наслаждаясь приятными воспоминаниями, а потом взглянула на пленницу.
– Что ты думаешь обо мне теперь, Джинкс?
Та смотрела на нее либо с искренним восторгом, либо очень хороша изображая его.
– Мне хотелось бы быть такой, как ты.
Шейла ухмыльнулась.
– Ты никогда не будешь такой, как я. Я единственная в своем роде. Но уверена, что из тебя выйдет отличная рабыня. Встань.
Джинкс поднялась и нервно улыбнулась. Она выглядела испуганной и отчаянно желающей угодить. Шейла знала, что эта сучка будет вести себя так, как ей выгодно, и что многое из того, что та говорит, не заслуживает доверия. Но она также знала, что жизнь в "Шоу уродов" тяжела для любого человека. У тех, кого некоторые уроды держали в качестве личных питомцев, были немного лучшие условия существования, чем у рабов в клетках, которых использовали для различных садистских развлечений или употребляли в пищу, но все равно это было прозябанием. Эта девушка была умна и с радостью согласилась стать рабыней Шейлы, потому что только так могла выжить, ну, по крайней мере, продлить свою жизнь.
Шейла влепила девушке сильную пощечину, потешаясь над ней и ее испуганным выражением лица.
– Ты злишься на меня, Джинкс? Ты думала, что мы станем подружками?
– Она снова дала девушке пощечину, на этот раз сильнее.
– Ты бы хотела дать мне отпор, если бы могла?
Джинкс фыркнула.
– Нет, - прошептала она.
Шейла усмехнулась.
– Ты думаешь, я поверю тебе, сучка? На твоем месте я бы жаждала придушить меня.
– Она снова ударила Джинкс, еще сильнее, и от ее удара на лице девушки остался красный отпечаток.
– Говори правду, Джинкс - ты хочешь меня убить?
Джинкс прижала руку к щеке и захрипела. Она вся дрожала.
– Нет... пожалуйста... нет... Я сделаю все, что ты хочешь.
Шейла фыркнула.
– Тогда скажи мне, чего ты хочешь. Только не лги.
Джинкс прочистила горло и сделала большой вдох, но не могла унять дрожь. Тем не менее ее голос звучал твердо:
– Я хочу остаться здесь с тобой.
Шейла кивнула.
– Конечно, хочешь. Но я причинила тебе боль, истязала с того момента, как ты попала сюда. Если ты хочешь остаться здесь со мной, тебе придется доказать, что ты этого достойна. Начиная с этого момента.
Джинкс нахмурилась.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Шейла кивнула на парня на полу.
– Как зовут этот кусок дерьма?
Молодой человек уже сидел, придя в себя и ответил сам:
– Меня зовут Майк.
– Заткни свою чертову дыру, личинка!
– прорычала Шейла, ее лицо исказилось в ярости.
– Не смей раскрывать рот без разрешения, понял?
Майк кивнул и отвел взгляд.
– Понял.
Шейла выдохнула и улыбнулась. Ее настроение менялось так резко, что было сложно предположить, что она выдаст в следующую секунду. Она посмотрела на Джинкс.
– Я хочу, чтобы ты вспомнила, что чувствовала, когда я мучила тебя. Я хочу, чтобы ты сконцентрировала ярость, которую чувствовала - даже не пытайся отрицать, что не чувствовала этого - и выместила ее на этом жалком засранце.
Джинкс бросила взгляд на Майка, затем неуверенно посмотрела на Шейлу.
– Что мне... делать?
Шейла пожала плечами.
– Все зависит от твоей фантазии. Просто докажи свою преданность. Сделай ему больно.
Джинкс улыбнулась, и ее глаза заблестели с неподдельной злобой.
– Хорошо.
Шейла прошла в командный центр и устроилась в кожаном вращающемся кресле.
– Устрой хорошее шоу, ладно? Развлеки меня.
Джинкс подошла к Майку, как дикая кошка из джунглей к загнанной в угол раненой добыче, медленно, но целенаправленно, давая жертве время предвкусить предстоящую боль, смакуя ее ужас. Парня трясло, он в замешательстве вытаращился на приближающуюся девушку. Шейла почти пожалела бедного сукина сына.
Вот он, обычный парень, попавший в кошмар, из которого невозможно выбраться, и теперь единственный человек, которого он мог считать союзником в этом жутком месте, ополчился против него. Что ж, ему предстояло усвоить важный урок того, насколько непрочен любой союз в этом месте. Не то чтобы он успел извлечь из этого урока большую пользу, поскольку жить ему осталось не более часа. Конечно, она хотела увидеть его страдания, но в данный момент ее гораздо больше интересовала девушка.
Майк начал пятиться назад, когда Джинкс приблизилась к нему, что вызвало гневное рычание Шейлы.
– Не рыпайся, парень.
– Ее голос был жестким, безжалостным, и от его мощи оба пленника вздрогнули.
Майк застыл на месте, со страхом переводя взгляд с одной девушки на другую.
Шейла взмахнула рукой, давая Джинкс разрешение действовать.
– Займись им.
Джинкс поспешила исполнить ее приказание. Она схватила Майка за волосы и встряхнула парня. Потом наклонилась и сильно ударила его по лицу, отчего голова того откинулась назад, и он вскрикнул от боли. За первым ударом последовал второй, который сломал ему нос, из которого потекла струйка крови. Майк снова вскрикнул, и инстинктивно отпрянул от девушки, уходя от удара. Джинкс набросилась на него, повалив его на пол. Усевшись на парня верхом, девушка обрушила на него яростный шквал ударов, размахивая кулаками, как боксер на ринге.
Шейла поерзала на кресле и просунула руку между ног, наблюдая за Джинкс.
Та резко отстранилась от парня, с усмешкой глядя на избитое и окровавленное лицо Майка. Синяки на лице стали наливаться, губы, нос и область около глаз стали приобретать фиолетовый оттенок. Стоная, как пациент, выходящий из-под наркоза, он с трудом повернул голову в сторону Шейлы. Страдание, застывшее на его лице, еще больше возбудило садистку, и рука в ее промежности стала двигаться быстрее, а глаза заволокло поволокой.