Шпион федерального значения

Ильин Андрей

В антитеррористическом центре одной из развитых во всех отношениях капстран шел разбор недавно проведенной русскими в Москве спецоперации. В последнее время Россия сильно обогатила мировой опыт борьбы с терроризмом. И продолжала обогащать…

Командиры подразделений и привлеченные эксперты, раскрыв перед собой ноутбуки, с увлечением передвигали по экранам фигуры бойцов, обвешанных оружием. Но это была не какая-нибудь модная «стрелялка», это была компьютерная реконструкция реальных событий. Все спецслужбы мира в обязательном порядке и очень тщательно проигрывают сценарии имевших место захватов и освобождений заложников, предпочитая

учиться не на своих, а на чужих ошибках.

Реконструкция событии проводилась посредством анализа фото- и видеоматериалов и рассказов очевидцев, напечатанных в русской прессе. На официальную просьбу, направленную через МИД в российское Министерство внутренних дел, о предоставлении дополнительной информации по проведенной операции русские никак не прореагировали. Русские вообще не любят, когда в их дела кто-нибудь сует свой нос. Но там, куда допустили журналистов, скрыть что-нибудь уже не представляется возможным. Отдельные расшифрованные экспертами описания, фразы интервью и фото- и видеокадры, дополняя друг друга, позволили легко восстановить всю картину событий. В отличие от обычных людей их интересовал не событийный ряд, а детали: как были экипированы бойцы группы захвата, каким образом обеспечивалось информационное прикрытие, кто и как работал на дезинформацию противника, какое оружие и с какого расстояния применялось, как поддерживалась связь между штурмгруппами…

Так постепенно вырисовывалась общая картина боя.

— Давайте еще раз…

Черные жирные точки, обозначавшие террористов, рассыпались по плану, окружив со всех сторон белые кружочки заложников. Квадратики бойцов штурмгрупп сконцентрировались в нескольких местах плотными россыпями, их было так много, что они налезали друг на друга, образуя большие геометрические фигуры. А еще на плане были прямоугольники машин, извивающиеся цепочки внешнего оцепления, крестики, помечающие позиции снайперов, флажок штаба и куча других значков. Именно такой была диспозиция на момент начала штурма.

— Начали…

В правом верхнем углу экранов быстро побежали цифры таймера, отсчитывая минуты и секунды. Кружочки и квадратики задвигались, перемещаясь со своих мест. Вернее, пока перемещались только квадратики, втягиваясь, словно щупальца амебы, в узкие проходы. Но вот зашевелились черные точки — задергались туда-сюда, забегали… Экраны пересекла первая пунктирная линия, обозначавшая траекторию полета пули. И одну из точек перечеркнул крестик. Больше эта точка уже не двигалась. Квадратики, врываясь в помещение, быстро разбегались по сторонам, разбрасывая во все стороны пунктиры…

Стоп!

Изображение замерло. Здесь бойцы группы захвата не разобрались с секторами обстрела и могли запросто попасть друг в друга. Это ошибка, которую следует учесть! Здесь лучше действовать иначе.

Эксперты переиграли сценарий, переместив квадратики так, чтобы пунктиры не перекрещивались, и посмотрели, что из этого может получиться.

Да, так будет лучше.

Продолжаем…

Цифры на замерших таймерах сорвались и побежали дальше…

Экраны вдоль и поперек покрыли взбесившиеся пунктирные линии, черные точки одна за другой перечеркивались крестами и замирали недвижимо, несколько пунктиров все же ткнулись в белые кружочки, где прервались…

В целом русские действовали грамотно, ликвидировав всех до одного террористов и освободив заложников. Но что-то здесь было не то…

Что?

А

то, что русские ликвидировали всех до одного террористов! Что те, конечно, заслужили. Но обычно антитеррористические подразделения действуют иначе. Обычно их специально натаскивают на то, чтобы освобождая заложников, часть преступников они, по возможности, брали живьем. И даже снайперов, в отличие от их армейских коллег, на тренировках учат стрелять не только в голову и грудь, но в первую очередь в конечности, чтобы обездвижить и выбить у них из рук оружие. А здесь…

А что, если посмотреть характер ранений?

Посмотрели…

Куда попадали выпущенные бойцами пули, можно было узнать, изучив фотографии трупов. Почти все ранения были в голову, то есть стрельба велась на поражение, судя по всему, специально обученными снайперами. Что оправданно вначале, в первые мгновения операции, когда важно сломить активное сопротивление противника, ошеломить, деморализовать его, чтобы он не успел причинить вред заложникам. Но потом, когда большинство преступников уже обезврежены и не представляют опасности, потом-то зачем их убивать? Ведь спасение заложников — это не вся работа, это лишь часть работы, после которой начинается расследование, призванное выявить имена соучастников и заказчиков преступления. Что гораздо проще сделать, когда в руках полицейских есть свидетели. А здесь их не осталось. Ни одного!

Странно…

Или это объясняется тем, что они не профессионалы?

Нет, не похоже, если судить по слаженности действий и выучке бойцов.

Что же тогда?

Эксперты вычистили фотографии трупов в фоторедакторах и, увеличив, показали их медикам и патологоанатомам.

— Непонятно…

Что им непонятно?

— Вот здесь… это входное пулевое отверстие. Видите, вокруг него почти нет крови?

— Ну и что, что нет?

— А то, что это свидетельствует о том, что это посмертная рана, которая была нанесена после того, как человек умер, с расстояния, не превышающего десять-двадцать сантиметров, если обратить внимание вот на эти обгоревшие волоски.

То есть стреляли в труп? Причем в голову. Причем в упор…

А зачем стрелять в труп, да еще в голову, да еще с расстояния десять сантиметров, когда он уже никому никакого вреда причинить не может? То есть получается, что после того, как террористов застрелили снайперы, их кто-то застрелил еще раз? Хм… Все это очень напоминает так называемый контрольный выстрел, который обычно используют профессиональные киллеры, которых теперь так много у них в России.

Странно, очень странно…

Но, с другой стороны, это уже не имеет прямого отношения к теме операций по освобождению заложников. Возможно, это у них такой варварский обычай — стрелять в головы покойникам. Кто их, этих русских, поймет…

А может, и точно… Может, это просто дурная привычка, приобретенная на халтурках, которыми бойцы спецподразделений подрабатывают в свободное от основной работы время? Может, так?

А что — может, и так…

Но… только вряд ли так! Что-то не верится!..

Глава 20

От судьбы не убежишь. От службы тем более. Как бы ни мечтал солдат, что там, куда он попадет, будет лучше, чем там, откуда попадет, — лучше редко бывает. Бывает по-другому — что-то лучше, что-то хуже, а что-то — хуже не придумать… Примерно как при обмене шила на мыло.