Шпионка на отборе у дракона
Шрифт:
Я выдохнула.
— Зачем? Зачем вы это устроили?! — прямо спросила я. — И да, я разумеется, испугалась!
— Называй меня на «ты», — проигнорировав мой вопрос, сказал Эрмиор, убрал руку с моего лба и заговорщицки ко мне наклонился. — Давай, попробуй… У меня нет других родственников, мало кто может себе позволить такое… Давай, Мариа, скажи «Эрмиор, драконья ты задница, зачем ты это устроил?!».
Ха! Ваше величество, должно быть, вы не знаете, что я выросла там, где с обращением на «ты» куда проще. Думаете, я буду долго сопротивляться?
— Эрмиор! — глядя в его лукавые и веселые глаза, сказала я. — Зачем тебе это нужно?!
— О-о!
Хм… Да, пожалуй, нахожу, раз уж все так, как он говорит.
— Вы назвали моего двоюродного дядю кровосмесителем, но предлагаете мне дальше участвовать в отборе? — чуть ехидно спросила я.
— Двоюродного…хм? Ты никогда этого не говорила, я не знал. Ну… от той прабабки до тебя прошло так много поколений, что никто не обвинит нас в кровосмешении…
— Но почему… — я опустила взгляд, — ты тогда просто не… предложишь мне руку и сердце?
Эрмиор вдруг посерьезнел. Помолчал. От его насмешливого веселья ничего не осталось, это вновь был правитель, призванный думать об интересах государства и, вероятно, о судьбе всего мира. И да… я уважала его таким.
— Понимаешь, маленькая принцесса, — серьезно и вполне доверительно произнес он, наконец, — у меня много целей. Как последний дракон я в ответе за судьбу этого мира. Все знают: уйдет последний дракон — и уйдет магия этого мира. Мир будет обесточен, истинная магия, энергия волшебства, — его голос стал неожиданно проникновенным, — покинет его. Она и так ослабла, когда я остался один. И сейчас… я обязан сделать все, чтобы выжать максимум из всей драконьей крови, что еще осталась в нашем мире… Или даже отправиться за его пределы, чтобы найти ее, — задумчиво закончил он.
— Отправиться за его пределы…? — очень осторожно переспросила я.
— Ну да… а куда ты думаешь, мы все деваемся?… — усмехнулся Эрмиор. — Впрочем, я все равно не смогу сделать этого без тебя, болотная… тьфу, маленькая принцесса… Но об этом потом, — он бросил на меня острый взгляд. Явно ощущал мой особый интерес к теме других миров, но не хотел продолжать тему. Может быть, еще не доверял в достаточной степени. — А чтобы выжать максимум, нужно использовать все возможности, подстраховаться со всех сторон. Самое целесообразное для возрождения нашего народа — нашего с тобой, ты понимаешь это, Мариа? — он испытующе и строго посмотрел мне в глаза, и я не нашла ничего лучше, как растерянно кивнуть. — Это жениться мне на Тии или ком-то еще, в ком найдется искра нашей крови, и родить дракона. А тебе… стать полноценной принцессой драконов и однажды… мы с тобой найдем тебе другого дракона за пределами этого мира… Ведь моих детей для возрождения расы может быть недостаточно, вот это уже будет кровосмешение… Ты понимаешь меня?! — он вновь остро вгляделся в мое лицо.
Мое сердце медленно спустилось по лестнице вниз. Замерло на последней ступеньке.
В этот миг я забыла все, чему учила Вероника. Все эти женские приемы, все это умение быть неприступной и доступной одновременно. Я ощутила себя — да и была — просто
— Я тебе совсем не нравлюсь? — спросила я искренне.
…Хоть и понимала важные мотивы, глобальные интересы этого мира, о которых он говорил. Все это про уход магии, про возрождение расы — фактически спасение мира… Все понимала. Но в сердце, голове и на языке ныли лишь разочарование и грусть.
— Нравишься! — вдруг резко сказал Эрмиор и ударил кулаком по спинке моего кресла. — Как ты не понимаешь?!
Я вскочила с кресла, и мне показалось, что кровь в моих жилах — вот эта самая драконья кровь — закипела.
— А знаешь, что я тебе скажу! — почти крикнула я, встав напротив него и без всякого трепета заглядывая в янтарные глаза. — Ты это, конечно, здорово придумал, драконья ты башка, Эрмиор Первый! Но… так же можно потом пойти «за пределы нашего мира» и найти драконов для твоих … — к счастью, я не ляпнула «наших», — детей! А не выводить расу по двум драконьим линиям — твоей и моей! Тебе просто так… спокойней. Я ведь могу… укротить дракона. Мы уже это обсуждали… А ты, оказывается, куда сильнее веришь в предсказание, чем показываешь. Здорово придумал! Все, чтобы не оказаться тем самым драконом, о котором там идет речь! Ведь не сказано «какого именно! Просто «укротит» дракона! А значит, это может быть и дракон «из-за пределов мира», и даже… дикий какой-нибудь, вроде того коричневого! Вот ты и придумал, как обезопасить себя, а заодно достичь всех целей! И знаешь, что я тебе скажу, король Эрмиор?! — я просто задыхалась от гнева, а неведомая сила в жилах кипела, журчала, я просто физически ощущала это. — Ты просто трус!
— Что-о?! — все это время Эрмиор стоял в шаге от меня и с усмешкой слушал мою «пламенную речь», но тут… расстояния между нами не стало за долю мгновения. Сильная рука обхватила меня — я даже не заметила, когда именно — и я оказалась прижатой к его твердой груди. Меня обдало жаром, словно он был в драконьей ипостаси. Я дернулась, сердце забилось то ли от внезапного испуга, то ли от неожиданной близости. Вторая рука жадно и крепко легла мне на затылок и запрокинула мою голову, и наши взгляды встретились. В янтарных глазах плескалось пламя. Как в кратере вулкана, пронеслось у меня в голове.
— Ты ничего не напутала, маленькая… драконья девочка с болот?! — хрипло и зло сказал Эрмиор. — А зачем тогда я разрешил «принцессе Марии» продолжить участие в отборе?!
А правда, зачем, подумалось мне. Гнев растаял, сменился растерянностью и умопомрачительным ощущением от его хищной близости. От горячего тела, от горящего взгляда, зло и страстно жалящего мои щеки, глаза, губы… Поцелует или нет?
Хотелось.
Хотелось, чтобы впился в губы, потерять голову, повиснуть в его руках и закружиться в горячем остром вихре. Я словно залипла, совершенно не зная, что ответить…
— Так что ответишь? — не унимался Эрмиор. Облизнул губы, рукой глубже закопался в мои волосы, в очередной раз портя мне прическу… — Ответь, зачем?
— Ты… ты хочешь дать нам шанс? — прошептала я.
— Да-а, маленькая принцесса… — горячим большим пальцем он провел по моей щеке, коснулся уголка губ, и мне показалось, что сейчас грудь разорвется от бешено трепыхавшегося сердца.
Должно быть, я покраснела. Мурашки пробежали сверху вниз, превратились в протяжные нити, заставлявшие вздрогнуть, изогнуться, вздохнуть… Эрмиор чуть склонился ко мне, и губы заныли от предвкушения.