Шпионка на отборе у дракона
Шрифт:
— Должен признать, кое-что люди твоего проклятого мира умеют рассчитывать неплохо, — бросил он почти зло, узнав об этом. — Продолжай…
— …Когда я поняла, что ты хочешь мстить миру, из которого я пришла, мне было очень плохо, — я опустила глаза. — Я не хотела верить в это. И… мне казалось, что мой долг предупредить их. Прости. Это долг, я не могла по-другому… Дальше ты знаешь. Эрмиор, — я спокойно и искренне посмотрела ему в глаза, — делай со мной, что считаешь нужным. Я свое выполнила. Я… не могла позволить, чтобы ты навредил невинным людям в моем прежнем мире, повинуясь мести. Всю суть
— Знаю, — сказал Эрмиор каким-то мертвым голосом. Странно мертвым.
…Он долго молчал, разглядывая носок своего сапога, не глядя на меня. Я тоже сидела, опустив взгляд, и сердце тонко, редкой ниточкой билось чуть ниже горла.
— Я сделал тебя драконом. Я дал тебе новое имя и статус, — наконец с расстановкой едко произнес Эрмиора. — Я… полюбил тебя и хотел сделать тебя своей королевой. Ты принадлежишь к тому же народу, что я. Ты… моя родная кровь и моя… Как ты могла скрывать от меня, кто ты на самом деле?! Смотреть мне в глаза и обманывать даже после того, как я назвал тебя своей наследницей?! — поднял на меня взгляд и смотрел полыхающим болью морем.
— Я боялась, как ты не понимаешь! — почти крикнула я. — Боялась, что ты… не поймешь! Что… причинишь мне вред! Вспомни, как ты бросил меня на острове… Ты ведь можешь делать мне больно… Вот я и боялась… боли и за свою жизнь…
Эрмиор встал.
— Хорошо, допустим! — он поднял руку останавливающим жестом, словно хотел заставить замолчать толпу. — Допустим! Но как ты могла, став драконом, написать им?!
Я неожиданно для самой себя тоже вскочила на ноги. Обещала себе быть искренней и спокойной. Но бурная драконья кровь текла не только в его жилах, ее бурление придавало и мужества и… безрассудства.
— А как ты можешь хотеть палить невинных людей моего мира?! Как ты можешь думать о том, чтобы спалить… уничтожить миллионы простых людей… пусть и в другом мире?! Я должна была оставить это просто так?! Не пытаться предупредить их, не пытаться остановить тебя…? Ты хранишь этот мир, бережешь. И я — тоже Хранитель! Я не могла оставить все как есть…
Мы застыли, глядя друг другу в глаза. Как в книгах: «воздух звенел между ними»… Не думала прежде, что такое бывает. Впрочем… между нами воздух не только звенел, но и нагревался…
— Кхм… Мариа… — Эрмиор не отвел взгляд, но вдруг то ли усмехнулся, то ли спрятал за усмешкой улыбку. И словно начал остывать. — Скажи, ты ведь знаешь… что я… хм… умею править и держу себя в руках. Но иногда… я бываю… хм… — он перестал скрывать улыбку и открыто «кхекал» в руку, — гневлив, грубоват… и не стесняюсь в выражениях.
— Имею честь регулярно испытывать на себе это твое свойство, — тоже не удержалась от улыбки я. — Но что ты хочешь сказать?
— Да то, что я просто вспылил тогда! Бросил в гневе, что готов спалить весь тот мир, а мэтр Дэло… на твою беду… воспринял это за чистую монету! Я хочу разобраться, что там произошло… и продолжает происходить. Но не убивать невинных!
«О Господи!» — подумала я. Вот так, кто-то что-то ляпнет, а у другого жизнь коту под хвост из-за этого. Я выдохнула и, словно разом утратив силы, села на кровать.
— Не ожидала, да, что этот ларец так просто
— Да, Эрмиор, — я медленно, как будто укрощала дикого зверя, встала и начала приближаться к нему. — Я буду с тобой. Ты ведь читал конец послания. Я теперь с тобой, а не с ними… Я… буду с тобой сейчас и до конца…
Он убил расстояние одним жестом. Одной рукой обхватил мою талию, другой по своему обыкновению жадно закопался в волосы у меня на затылке.
— Будешь со мной… да…? Насовсем… шпионка… — услышала я хриплый шепот у своего уха. Эрмиор держался из последних сил… Да и у меня уже подкашивались ноги.
— Да, Эрмиор, да… любимый дракон…
Я закрыла глаза, сильнее запрокинула голову ему навстречу. Точно знала, что есть ситуации, когда нельзя больше отказывать мужчине. Когда ждать дальше уже просто нельзя.
Глава 41. Что за спиной у Эрмиора
Эта страсть просто снесла меня. Никогда ни с одним мужчиной я не ощущала ничего подобного. Да и не так много их было… Лишь теперь, с драконом, я поняла, что прежде просто не знала, что такое страсть любящего мужчины.
— Мариа… шпионка несчастная… любимая… — еще какое-то время я слышала хриплый нетерпеливый шепот, пока горячие губы обжигали мою шею, пока он срывал с меня одежду, которую сам совсем недавно велел надеть. А потом уже не слышала ничего…
Он подхватил меня на руки, я оказалась на кровати и потерялась в том, что происходило. Огонь рождался внутри, вырывался наружу, обжигал нас, не сжигая.
— Дракон… Ты мой любимый дракон… — прорывался иногда сквозь это пламя мой стонущий голос. А потом уже не стало ничего, кроме него. Моего дракона, заполнившего собой весь мир.
…Я бы сказала, что это была незабываемая ночь. Но это был день. Долгий день, когда мы не могли насытиться друг другом.
Я хотела узнать у него многое, но, кажется, время остановилось. Жизнь словно дала отсрочку — побыть без проблем, без мыслей о будущем. Побыть в родной стихии драконьего пламени, горящего в нас обоих.
Лишь спустя много часов, когда у меня уже не было сил, и я растекалась в кровати, как будто тело стало невесомым и в то же время неподъемным — я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, — Эрмиор заявил, что не ставил себе целью заморить меня голодом.