Схрон
Шрифт:
– Может быть, мы за вашей спиной прорвемся в зал и возьмем их всех? Залп из «слонов» – и все…
– Жданов – профессионал, каких мало, – прогудел в усы Харлам Саковец. – Он наверняка предусмотрел все варианты возможной атаки. Хорошо еще, что он отпустил обслугу Центра.
– У нас тоже немало крутых профессионалов, – обиделся командир «Роуд-аскер». – Со всеми он не справится.
– И ты согласен положить всю обойму, чтобы доказать ему, какие вы профессионалы? – Комиссар с иронией глянул на смуглолицего Базаряна.
Тот стушевался, пробормотал:
– Нет, но обидно же…
– Харлам, – обратился Ромашин к своему телохранителю. – Потолок проверили?
– Есть два вент-люка, прямо над вириалом управления и у стены. Можно будет попробовать.
– Подготовьтесь на всякий случай. У вас будет максимум полсекунды на отстрел люков и еще полсекунды на десантирование и гипноатаку.
– Управимся.
– Иди.
Ромашин вздохнул, жестом предложил всем отойти от двери в зал и перешел на волну связи с Центром:
– Жданов, я Ромашин. Впусти.
Монолитная на вид дверь свернулась валиком вокруг опоры, ушла вбок. Ромашин шагнул вперед и оказался в полной темноте. Дверь за ним бесшумно встала на место, и тотчас же разгорелось небольшое круглое окошко на потолке, освещая фигуру человека, стоящего посреди зала. Невозможно было разглядеть, сколько еще людей прячется в темноте, но Игнат чувствовал на себе их взгляды. Расправил плечи, пристально глянул на того, кто ждал его в конусе света.
Человек был одет в черный комбинезон, скрадывающий движения и делающий его почти невидимым, но лицо, несомненно, принадлежало Павлу Жданову.
– Проходите, комиссар, – раздался его негромкий голос.
Над головой Игната разгорелась панель потолка, осветив комиссара.
Ромашин подошел ближе, остановился, изучая лицо безопасника, отмечая едва уловимую печать инородности. Павел был Павлом и все же – чужим, не тем человеком, которого знал Игнат.
– Что, не похож? – усмехнулся Жданов. – Вы тоже отличаетесь от комиссара, посылавшего меня в Ствол.
– В таком случае вы догадываетесь, что случилось?
– Я попал не в свою Ветвь.
– Совершенно справедливо. И между прочим, не только вы один. До вас у меня гостили Гриша Белый и Федор Полуянов, также заброшенные не в свою Ветвь.
– Это любопытно. Кто-то из наших покровителей ошибся. Однако не будем терять времени.
– Не будем. Заложники живы?
Зажегся еще один квадрат потолка, высветил сидящих у стены зала начальника Центра Льва Косулина, председателя СЭКОНа и двух сенаторов, ухитрявшихся даже в этом положении выглядеть спесивыми представителями власти.
– Эй, комиссар, – брюзгливым тоном позвал один из них, с обширной лысиной и рыхлым лицом. – Нельзя ли побыстрее договориться с этим типом? Мы уже больше часа здесь сидим.
– Сидите пока, – сухо ответил Ромашин, уловив веселый блеск в глазах Жданова. – Отойдем?
Они отошли в глубь зала, к играющей огнями пирамиде пси-вириала.
– Прежде чем мы начнем переговоры, хотел бы задать вам один вопрос. Что есть время в вашем мире?
Жданов, не мигая, вглядывался в лицо Ромашина. Вопрос был для него неожиданным, но спрашивать, зачем это знать комиссару, он не стал.
– Время – понятие статистическое, насколько я помню терминологию темпорфизики.
– Как вы сказали, темпорфизики?
– Разве у вас физика времени называется иначе?
– Да, хронофизика. Но извините, я перебил вас.
– А говорить больше не о чем. Могу добавить, что необратимость времени в нашей Ветви связана с огромным количеством процессов, направленных в одну сторону по законам теории вероятности.
– Что ж, эти понятия у вас и у нас совпадают. Впрочем, иначе и быть не могло. В противном случае вы не были бы Павлом Ждановым. Позвольте еще вопрос? Кем являются в вашей Метавселенной «хронохирурги»?
– Это важно? – голос Жданова похолодел.
– Я понимаю, что вы на их стороне в отличие от нас, но для объективного разбора ситуации ответ важен.
– Мы называем их по-другому – Хранители Равновесия. Хотя это не суть важно. Так же, как название ваших покровителей.
– Те, Кто Следит.
– Для нас они «дестабилизаторы». Но суть дела от разницы в терминах не меняется. Хранитель Равновесия, или «хронохирург», по-вашему, это разумная система типа «грибница». Вас это устраивает?
– Вполне. Меня все устраивает. Дело в том, что мы говорим о разных «хронохирургах». Для нашей Ветви «хронохирург» – разумная система типа «стая». Для мира, откуда к нам прибыли «чужие» Белый и Полуянов, «хирург» – система типа «рой». Улавливаете разницу?
– Поясните.
– Мы имеем дело с целым букетом «хирургов», их соперников, Стволов и прочих сопутствующих деталей. Я хочу сказать, что мы не враги.
– Это… любопытно.
– Теперь слушайте. Необязательно верить мне на слово, тем более что все, мною сказанное, лишь правдоподобная версия событий. Поэтому запаситесь терпением и не отрицайте все с ходу.
– Говорите.
Ромашин, переждав приступ слабости, начал рассказ, длившийся четверть часа. Когда он закончил, Жданов долго молчал, взвешивая все «за» и «против». Он тоже многое знал, кое в чем сомневался, накопил требующую проверки информацию и теперь должен был решить, чему верить.
– Я думал над этим, – признался он наконец. – К сожалению, у меня нет такого консультанта и советчика, как ваш Златков. То есть такой ученый у нас есть, но он далеко не главный реализатор идеи хронобича. Но вы нарисовали картину… страшную! Если только это правда.