Штамм «Андромеда». Человек-компьютер
Шрифт:
Дженет посмотрела на динамик.
— После проверки электродов вы сразу подключите компьютер?
— Не исключено, — ответил Герхард. — Если все будет в порядке. Рог торопится посадить его на транквилизаторы.
Дженет кивнула. Это была заключительная стадия лечения Бенсона, и курс транквилизаторов можно было начать не раньше ее завершения. До вчерашней ночи Бенсону давали люминал, но уже с утра он будет в полном сознании, как это требуется для интерфейсинга.
Термин «интерфейсинг» придумал Макферсон. Ему нравилась терминология, которой
Макферсон считал эту операцию первой из целой серии. Он предполагал от эпилептиков перейти к шизофреникам, а затем к умственно отсталым и слепым. У него в кабинете уже висели соответствующие графики. И он намеревался использовать все более сложную электронную технику. В конце концов дело должно было дойти и до проектов вроде «Формы Кью», которую даже Дженет считала не слишком осуществимой.
Но пока нужно было дать ответ на чисто практический вопрос: какой из сорока электродов способен предотвратить припадок? Установить это можно было только экспериментальным путем.
Электроды были вживлены в заданный участок с точностью до одного миллиметра. Хирургически рассчитывать на большее не мог никто, и все же из-за плотности мозга даже такая точность оказывалась далеко не достаточной. Диаметр нервной клетки мозга не превышает одного микрона, то есть в одном квадратном миллиметре мозговой ткани находится около тысячи нервных клеток.
И по отношению к этим клеткам электроды были вживлены весьма приблизительно. Вот почему их и требовалось столько. Ведь хотя бы один должен попасть в нужную точку, а метод проб и ошибок позволял установить, какой именно электрод следует включать для предотвращения припадка.
— Больного сейчас привезут, — сказал Герхард.
Секунду спустя в кабинет вкатили Бенсона, одетого в синий халат с белыми полосками. Выражение его лица было бодрым, и он приветственно помахал Дженет — жест этот получился неуклюжим, так как плечо у него было все еще забинтовано.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Бенсон и улыбнулся.
— Задавать вопросы тут — это моя обязанность.
— Вопросы буду задавать я, — сказал Бенсон, все еще улыбаясь, но со скрытым напряжением в голосе.
Дженет с некоторым удивлением поняла, что он испытывает страх. И удивилась собственному удивлению. Его страх был вполне естественным. Любой человек на его месте тоже боялся бы. Ведь и она сама вовсе не была так уж спокойна.
Сестра погладила Бенсона по плечу, кивнула Дженет и вышла. Они остались вдвоем.
Некоторое время оба хранили молчание. Бенсон смотрел на Дженет, а она — на него, давая время Герхарду сфокусировать спрятанную в
— Так что же будет сегодня? — спросил Бенсон.
— Мы по очереди попробуем каждый электрод и посмотрим, что из этого получится.
Бенсон кивнул. Он казался спокойным, но Дженет давно научилась не доверять его спокойствию. Помолчав, Бенсон спросил:
— Это больно?
— Нет.
— Ну, хорошо, — сказал Бенсон. — Валяйте.
В соседней комнате Герхард, сидя в темноте на высоком табурете среди светящихся циферблатов многочисленных приборов, смотрел через полупрозрачное стекло на Дженет и Бенсона, которые начали разговор. Сидящий рядом с ним Ричардс взял в руки микрофон магнитофона и сказал вполголоса:
— Серия стимуляций номер один, пациент Гарольд Бенсон, 11 марта 1971 года.
Герхард перевел взгляд на четыре телевизионных экрана, расположенных прямо перед ним. Первый из них показывал Бенсона крупным планом — это изображение записывалось на пленку видеомагнитофона. На второй экран компьютер проецировал изображение сорока электродов, расположенных двумя параллельными рядами в мозговом веществе. В момент стимуляции над соответствующим электродом вспыхивала яркая точка.
Третий экран показывал осциллографическую кривую электрического стимула. На четвертом экране светилась схема маленького компьютера, вживленного в плечо Бенсона.
Дженет Росс говорила в соседней комнате.
— Вы будете испытывать самые разные ощущения, в том числе и очень приятные. Мы хотим, чтобы вы нам рассказывали о том, что чувствуете. Хорошо?
Бенсон кивнул.
Ричардс сказал:
— Первый электрод, пять милливольт в течение пяти секунд.
Герхард нажал несколько кнопок. На одном из экранов появилась схема замкнутой цепи, ток зазмеился по сложному электронному лабиринту вживленного компьютера. Операторы следили за Бенсоном сквозь полупрозрачное стекло.
— Забавно, — сказал Бенсон.
— Что именно? — спросила Дженет.
— Это ощущение.
— Вы можете его описать?
— Как будто я ем бутерброд с ветчиной.
— Вы любите бутерброд с ветчиной?
Бенсон пожал плечами:
— Не так чтоб очень.
— Вы чувствуете голод?
— Не так чтоб очень.
— Вы чувствуете что-нибудь еще?
— Нет. Только вкус хлеба и ветчины. — Он улыбнулся. — Черного хлеба.
Герхард кивнул. Первый электрод стимулировал какое-то давнее воспоминание.
Ричардс:
— Второй электрод, пять милливольт, пять секунд.
Бенсон:
— Мне нужно в туалет.
— Это пройдет, — сказала Дженет.
Герхард отодвинулся от приборной панели и, прихлебывая кофе, следил за происходящим.
— Третий электрод, пять милливольт, пять секунд.
Этот электрод не оказал никакого воздействия.
Бенсон продолжал спокойно обсуждать с Дженет туалетные комнаты в ресторанах, отелях, аэропортах…
— Попробуй еще раз, — сказал Герхард. — Добавь пять милливольт.