Штурм базы
Шрифт:
– Да, но сначала нужно вывести из помещения всю вторую роту, – невесело усмехнулся Рихман. – А то тебя не поймут.
– Ну ладно, бойцы. Отправляйтесь спать, все равно ничего нового мы не придумаем, – сказал капитан.
– Так мы будем возвращать вертолеты, когда эта сволочь уберется? – спросил Байрон.
– А какой смысл держать их за речкой? Возвратим, конечно. Если новый командир потребует их разрезать, мы разрежем. Значит, так тому и быть.
– А что решил наш полковник? Сам уйдет или…
– Думаю, что «или». По крайней мере рожа у Дройца
Они поднялись с мест, но неожиданно Саскел вскинул руку и сказал:
– Тихо!.. Кто-нибудь что-нибудь слышал?
– Как будто что-то в стену стукнуло, – предположил Рихман.
– Нет, не в стену. Это там – наверху.
И капитан поднял к потолку палец.
В этот момент звук повторился – это было упругое касание крыши.
– Не нравится мне это… – подвел итог капитан и быстро снял со стены автомат. – Рихман! Поднимай всех наших – но только тихо!
– Слушаюсь… – оборонил сержант и моментально исчез.
– Байрон, как только будет возможность, мчись в парк и поднимай «новичка»!..
– Есть, сэр!..
– А я… – капитан огляделся, сдернул со стены автомат и сунул в карман рацию. – А я буду держать с тобой связь.
93
Саскел погасил свет, и вместе с Байроном они спустились к выходу. В жилом помещении уже мелькали тени – разведчики без лишней суеты забирали из арсенальной оружие.
Капитан постоял у двери, прислушиваясь, однако дверь не пропускала ни звука.
– Давай, – сказал он Рихману, и тот отодвинул тщательно смазанный стальной засов.
Саскел приоткрыл дверь и выглянул наружу. Ничего особенного – темно и тихо. Вместе с тем интуиция разведчика подсказывала ему, что тишина обманчива.
Капитан осторожно выскользнул на крыльцо и огляделся. Впереди, метрах в тридцати, он сумел различить несколько невысоких силуэтов – возможно, эти люди сидели на асфальте. Вне всякого сомнения, они заметили вышедшего на крыльцо капитана, однако были уверены в своей маскировке.
Саскел не двигался. Не двигались и силуэты. С крыши донесся шорох, и капитан понял, что ждать больше нельзя. Он вскинул автомат и длинно очередью перечеркнул все, что удалось разглядеть. Затем отпрыгнул в сторону, и через распахнувшуюся дверь начали выскакивать разведчики. Они не бросились вперед в поисках врага, а лишь быстро рассредоточились вдоль стен Девятнадцатого строения.
– На крыше! – крикнул Саскел, и тотчас несколько гранат полетели наверх. Загрохотали частые разрывы и о землю – возле стены ударилось тело, а мгновение спустя стукнулся автомат.
На территории базы зажглось освещение, и со всех ее сторон загрохотали выстрелы. Где-то одиночные, а где-то длинные захлебывающиеся очереди. Диверсанты отвечали беззвучно – их оружие было снабжено глушителями.
Вспомнив о приказе, пилот Байрон сорвался с места и что было духу понесся к вертолетной площадке.
– Симмонс! Тайлер! Проверьте крышу!
– Есть, сэр!
Где-то
– Вот это да! – услышал Джим чей-то возглас и следом за Тони запрыгнул на крыльцо. Приятели взбежали на второй этаж, проскочили мимо комнаты капитана и, поднявшись по короткой «чердачной» лесенке, замерли перед массивным бронированным люком.
– Ну что? – спросил Джим, поудобнее пристраивая автомат.
– Давай, – сказал Тони.
Джим навалился на рычаг, с помощью которого открывалась трехсоткилограммовая крышка. Люк приподнялся сантиметров на десять, и Тони крикнул:
– Хватит!
Затем повертел головой и обнаружил четыре неподвижных тела. Пара автоматов валялась недалеко от люка.
– Давай еще! – сказал Тони, и в этот момент одно из тел перевалилось на бок и в сторону люка покатился какой-то предмет.
– Граната! – крикнул Тайлер. Джим отпустил рычаг, и бронированная плита встала на место. Раздался хлопок.
– Кажется все, а? – спросил Джим.
– Думаю, да, – неуверенно ответил Тони. – Давай понемногу.
Джим снова подал крышку вверх, однако в этот раз она поднималась очень тяжело и скрежетала о бетонную горловину.
– Мама родная! – произнес Тайлер, когда выглянул на крышу еще раз.
– Что там? – спросил Джим, однако уже и сам почувствовал горячую волну, что окатила его.
– Да тут все сгорело!.. Открывай – тут больше никого нет!..
Джим открыл люк полностью, и исходящий от крыши жар стал почти нестерпимым.
Снизу прибежал Госкойн:
– Эй, вы там живы?
– Живы! – ответил Джим.
– А что это было?
– Наверное, зажигательная граната… – сказал Джим и следом за Тони выбрался на крышу.
Мимо с ревом пронесся «Си-12К». Его роторный пулемет огрызнулся огнем над крышей Четырнадцатого строения, взметнув осколки бетона.
– Эй, ты чувствуешь вонь? – спросил Тони, обходя красневшее озерко расплавленного камня.
– Да это твои ботинки дымятся!.. Пойдем на другой конец! – закричал Джим, поскольку над ярко освещенной базой стоял гул непрекращавшегося боя. Ревели турбины вертолета, работал его пулемет, бойцы строевых подразделений окружали диверсантов и забрасывали их гранатами. Те отвечали тем же, и время от времени база озарялась уже знакомыми яркими вспышкам. – Смотри – чужой! – указал Джим на силуэт перебегавшего вдоль спортивной площадки диверсанта.
Тони вскинул автомат и несколькими одиночными выстрелами решил дело.
– Молодец, – сказал Джим и отодвинулся от упавшей осветительной стойки, основание которой было оплавлено.
С крыши хорошо были видны брошенные парашюты. Их черные купола чуть шевелились от набегавшего с реки ветерка и напоминали умирающих личинок.
Следом за «новичком» с территории парка поднялся второй вертолет – после этого дела диверсантов пошли еще хуже. Теперь, когда повсюду горел свет, они были лишены своего главного преимущества и дрались уже по привычке. Все пути к отступлению были отрезаны.