Штурмовая пехота
Шрифт:
Он успел даже выстрелить пару раз, и ни в кого не попал, после чего Ингвар с Нагахирой превратили его в кашу из железа.
— Эволюция, — пробормотал норвежец, меняя магазин. — Разные виды, разные ниши.
А я вспомнил, что в одном из карманов его разгрузки хранится записная книжечка, в которой записано все-все, и про наше ЧВК, и про дрищей, столбоходов и безголовцев, и про полигон, и даже про внутренности дредноута… И что эта книжка предназначена скорее всего для того, чтобы сделать на ее основе большой аналитический материал.
И
— Пошли, — сказал я, и мы с Сычом двинулись дальше вниз.
Оставили позади первый уровень, через который сюда проникли, и я впервые оказался на подземном. Но особого впечатления он не произвел — склад есть склад, даже если построили его инопланетяне много тысячелетий назад.
Тут тоже шустрила кое-какая механическая жизнь, но опасная разве что для грязи и повреждений.
Вход в отнорок спрятался у западной стены, за самой простой дверью, и открыть ее оказалось на удивление легко. Никаких амбарных или цифровых замков, секретных кодов или необходимости взрывать килограмм-другой тротила, надо всего лишь повернуть ручку.
Короткий и узкий коридор привел нас в совершенно пустую камеру размером примерно четыре на четыре метра; в голове дрища она именовалась «пространством стремительной эвакуации».
— Чего теперь? — спросил Ричардсон, въезжая в нее с помощью все того же Эрика.
— Дверь закройте, — велел я.
Шагавший последним Нагахира повернулся и захлопнул еще одну дверь, мало отличную от предыдущей. Тут же под полом зашуршало, на плечи навалилась тяжесть, мы поехали вверх, не очень быстро, но решительно. А потом крыша ушла в стороны, стены упали наружу, и мы оказались на поверхности, под тусклым светом второго солнца.
Рядом не было никого, ни единого дрища или безголовца, лишь песок и невозмутимая громада дредноута.
— Мы выбрались?! — воскликнула одна из девчонок, но таким чудным, сдавленным голосом, что я даже не понял, какая.
Другая захохотала, но смех ее перешел в монотонные клацающие звуки, какие не в силах породить человеческое горло.
— Что за чертовщина? — громыхнул Вася.
Я повернулся.
Азна с открытым ртом стояла на коленях, раскачивалась туда-сюда, клацанье доносилось именно от нее. Гелия медленно оседала, глаза ее были закрыты, а из ушей — я не поверил своим глазам — сочилась кровь. Тамурда дергала головой, нижняя челюсть ее ходила вправо-влево, словно на шарнирах. Явонда пыталась сделать шаг и не могла, и она с ужасом смотрела на собственные ноги, будто те отказывались повиноваться хозяйке.
Стоявшие рядом с девками бойцы шарахнулись в стороны.
— Перегрузка… перегрузка… — неожиданно вырвалось из горла Тамурды, и она рухнула, буквально упала мешком.
За ней принялись валиться друг на друга остальные.
— А я подозревал, что они такое… — неожиданно заговорил очнувшийся Шредингер. — Воды мне дайте…
И не доведя фразу до финала, комвзвода снова убыл в объятия бессознательного.
Глава 24
— Что это? — спросил Эрик. — Азна, эй?
— Давай все с платформы, — приказал Ричардсон. — А то уйдет вниз.
Я подхватил Явонду на руки, и слегка похолодел, когда обнаружил, что она не дышит. Наше раздолбанное и пострадавшее воинство перебазировалось на ближайший бархан, и ровная площадка, в которую превратилось «пространство стремительной эвакуации», тут же исчезла, опустилась под песок, не оставив даже ямки.
— Азна? — финн нагнулся над подругой, приложил ухо ей ко рту.
Рев автомобильного мотора показался оглушающим, из-за южной оконечности дредноута вынырнули несколько пикапов.
— Вон они! — провозгласил некто, стоявший рядом с водителем на первом из них. — Прибавь газу, херосос сраный!
Вот и комбат собственной оручей персоной.
Машина резко затормозила, из-под колес полетели фонтаны песка, и Збржчак зашагал а нашу сторону, пошатываясь явно не от избытка чувств.
— Брось ты это тело! — рявкнул он видимо Эрику, который продолжал держать Азну. — Почему не в строю? Почему не приветствуем старшего офицера как положено? Где все? Шредингер?
На меня накатило желание поднять ствол и всадить в этого засранца несколько пуль. Ингвар сжал кулаки, Вася закряхтел — соратники явно испытали нечто похожее.
— Это все, что осталось от взвода, — отозвался Ричардсон. — Командир тяжело ранен. Остальные погибли.
Комотделения даже не попытался скомандовать «равняйся, смирно!», он хорошо понимал, что на такое мы сейчас не способны — смертельно уставшие, еле стоящие на ногах от голода, жажды и недосыпа, потерявшие кучу товарищей, многие раненые.
А наши взгляды оказались достаточно красноречивыми, чтобы пробить даже такую шкуру, как у Збржчака. Его багровая физиономия неожиданно сморщилась, глазки забегали, а голосина зазвучал уже без прежней мерзкой самоуверенности.
— Ладно, чего уж… потом разберемся, от каждого доклад, и чтобы комар залупу не подточил, — забормотал он. — Надеюсь, что вы выполнили приказ? Остановили противника?
— Так точно, выполнили, — сказал Ричардсон. — Дрищи внутри дредноута уничтожены. Начавшая работать техника…
Тут рожа комбата на миг стала белой, уж этот-то точно знал, что там находится.
— … остановлена, — закончил Ричардсон, и Збржчак с облегчением выдохнул.
— Грузитесь в машины, — велел он. — И этих вот четверых в мою положите. Я их заберу.
— Но они не дышат! — воскликнул Эрик.
— И ничего страшного, потом задышат, — комбат равнодушно отвернулся. — Чего сидим? Выскочили и осмотрели тут все!
Последний приказ относился к приехавшим с ним бойцам, вроде бы из первой роты.