Штурмовик
Шрифт:
— Эй! На «Лилии»! — зычно заорал с «Ласки» кто-то знакомым голосом. Это Свейни, чуть ли не перевесившись с борта, сложил руки рупором, пытаясь докричаться до капитана флейта. — Предлагаем спустить паруса и бросить якорь! Сами видите — силы неравны! Сложите оружие и готовьтесь перегружать товар на наши корабли! Обещаем оставить вас в живых!
— Мы не верим вам! — это кричал моложавый напыщенный мужчина в богатых одеждах. Вцепившись в поручни руками в перчатках, он тоже наклонился вперед, словно пытался прыгнуть на преследователей. — Чье слово
— Командор Эскобето всегда отвечает за свои слова! — принеслось в ответ.
— Пусть он сам покажется, чтобы удостовериться, что это именно господин Ригольди! — включился в переговоры шкипер «Морской лилии». — А то в последнее время всякое отребье любит прикрываться чужими вымпелами и штандартами!
— Вот наглец! — удивился Пенек; он вскарабкался на борт и с вниманием слушал перекличку. — С чего он думает о подлоге? Даже обидно. Эй, парни! Держите ушки на макушке! У них на борту странная возня началась!
Тем временем на сцену вышел сам Эскобето. Заложив руки за спину, капитан «Ласки» встал на мостике, повернулся в профиль и в анфас, чтобы на торговом судне убедились в подлинности командора. После чего Эскобето весело крикнул:
— Господин Крэйм Садор, надо полагать? Какими судьбами? Второй раз за пять лет я останавливаю ваш караван! Не находите это забавным?
— Ни в коем случае! — задорно откликнулся Крэйм. — После нашей первой встречи дела мои пошли куда лучше!
— Вот как? Тогда, я думаю, традицию надо продолжить! Предлагаю сложить оружие, перегрузить товар на мои корабли, а экипажи посадить в трюмы!
Эскобето развел руками в сторону, одновременно этим жестом давая понять о бессмысленности сопротивления. Жерла пушек грозно смотрели на флейты из открытых портов, абордажные группы уже держали в руках веревки с крюками. На противоположном борту тоже готовились к бою.
— К сожалению, я вынужден отклонить ваше предложение, командор! — шкипер Крэйм явно нарывался, но мне до сих пор было непонятны мотивы его неповиновения. При попытке оторваться от преследования, флейт получит в борт полный пушечный залп.
— Почему? — Эскобето был сама любезность.
— Если вы успели заметить, капитан, нас сносит к Пакчету, где базируется королевский флот. Просто так я товар не отдам, а значит, бой затянется. У меня хватит сил отбиться до прихода помощи.
— Почему сегодня разум покинул вас, Крэйм Садор? — в голосе командора проскользнули ядовитые нотки. — В последний раз вы сразу согласились на мое предложение.
— Увы, — шкипер отвесил малый поклон. — Как Творец распорядится — так тому и быть.
— Команду на палубу! — заревел мужчина в перчатках. — Приготовиться к бою!
«Морская лилия» ощетинилась аркебузами. По моей спине ледяными иглами прошел страх. Лезть в первом ряду на встречный залп — стопроцентная смерть. А я навскидку насчитал около сорока человек с огнестрельным оружием. Надо полагать, это те самые наемники, охраняющие караван.
На пиратских кораблях радостно завопили, потрясая оружием.
— Сейчас попрет веселье, — сказал он. — Пошли, душегубы! Свин, Полоухий — кидаете «кошки»! Остальные — не зевайте! Прыгайте на борт с веревок, так можно избежать прямого залпа. Не ссыте, молокососы! С Пеньком и не такие призы брали!
Насчет молокососов — это он мне с Ричем.
— Живее на ванты! — заорал квартмейстер Бирк, появившийся на палубе во всем блеске своего боевого величия. На голое тело накинут кожаный жилет, талия перетянула ремнем с металлическими пластинами, грудь перекрещена ремнями, на которых умело прицеплены метательные ножи. Еще пара ножей висит на поясе, там же — инстапель с темной отшлифованной грубыми руками рукоятью. На голове бандана. Настоящий морской волк, жаждущий крови овец. — Пенек, Сизый! Ваши люди должны уже быть готовы к атаке!
Пока Бирк орал что-то еще, мы вскарабкались по вантам наверх, где к реям были привязаны толстые канаты, которые предстояло распустить, схватиться за них и с раскачки обрушиться на палубу противника.
Сверху хорошо были видны приготовления к бою. Действительно, экипаж «Морской лилии» пусть ненамного, но превосходил нас в численности. Но большой перевес могли дать аркебузы. С голой сталью под пули не хочется….
Чуть ли не одновременно с «Твердыни» и «Ласки» ударили вертлюжные пушки, заряженные спаренными ядрами, которые, раскручиваясь на лету, врезались в такелаж и мачты, безжалостно ломая их и резко гася скорость. И тут же в воздух, наполненный пороховыми газами, взлетел вопль с головного корабля. Сигнал к атаке был дан.
— Пошли-иии! — неожиданно высокий голос Бирка заполнил паузу перед ответным ударом с торговца.
Сердце ухнуло вниз, палуба флейта стремительно летела на меня. Вцепившись одной рукой в веревку, и моля Творца, чтобы удержаться на бешеной скорости, я успел увидеть огневой залп «Морской лилии», как уже надо мной показался ряд наемников. Казалось, все стволы аркебуз направлены в меня. Судорожно сглотнул слюну, готовясь отпустить руку. Грохнул ружейный залп. Все вокруг заволокло вонючим дымом. Рядом со мной неприятно просвистела пуля. Где-то по-заячьи вскрикнули. Кажется, мне начинает везти?
Я уже ничего не видел, и чтобы не влететь всем телом во что-нибудь твердое, выставил вперед ноги и тут же почувствовал удар, погасивший скорость. Пора! Я отцепился от веревки и понял, что угодил пятками по физиономии какого-то матроса. Тот отлетел в сторону и таращился на меня окровавленным ртом. В руках у него ничего не было, и я просто оглушил бедолагу рукояткой кортика. Буквально сразу передо мной возник наемник с оскаленным от крика ртом. Он размахнулся короткой аркебузой, стремясь угодить по моему лбу прикладом, но я вовремя качнулся в сторону, пропуская солидный инструмент мимо себя, и вогнал кортик напавшему под ребра.