Шведская сказка
Шрифт:
– А я уж посчитала, что ты совсем забыл обо мне – красавица капризно поджала губки.
– Я никогда о тебе не забываю. И наши с тобой отношения тому доказательство. Но теперь вопрос касается не только нас с тобой, но и всего государства нашего. Я бы даже сказал его безопасности. И ты можешь сыграть самую важную роль.
– Да что ты говоришь, Карл. Я и государство? Как интересно! – Шарлотта присела на кровати, охватив колени руками.
– Видишь ли, моя дорогая, наш король… - Спарре замялся, подбирая нужные слова для объяснения всей щекотливости ситуации.
– Что наш король? Обратил на меня внимание? – Шарлотта воспользовалась паузой и вставила вопрос.
– Да, Шарлотта. – Согласился Спарре, - Но дело не в этом… Хотя и в этом тоже. Дело в том, что наш король глубоко несчастный человек. Вернее сказать, несчастный мужчина.
– Наш Густав? – изумилась красавица.
– Да, Шарлотта. – Спарре даже понуро опустил голову, демонстрируя свою печаль, связанную с этим обстоятельством.
– Но он же женат! И при дворе такое количество молоденьких фрейлин. Он что не интересуется женщинами? Не поверю. По его поведению вчера на балу об этом не скажешь. Или его более занимают мужчины? Ха-ха-ха, как интересно. – Шарлотта засмеялась.
– Нет, нет. Что ты! Какие мужчины. – Спарре поспешил опровергнуть домыслы. – Просто наш король слишком увлекся с юных лет историей. Лесть и почести окружения, в которых он купался с детства, сделали его таким Он мнит себя величайшим из монархов, способным изменить весь мир, Цезарем современности. В своих мечтаниях он взлетел так высоко, что никак не может опуститься на землю. Король живет в стране грез, придуманных им самим. Он живет вымышленными историями, почерпнутыми из театральных представлений. Ему не знаком вкус земной жизни. Ее наслаждений. Он просто их не ведает. И это очень опасно для всей Швеции. Король живет в созданном им сказочном мире, и все что он видит в своих мечтаниях, он может перенести на землю грешную, а прозрение будет катастрофой. И для него, и для нас всех. Нас окружают одни враги – русские и датчане, наши друзья – французы далеко. Мы балансируем на грани войны и мира. Один неверный, необдуманный шаг, может привести к трагедии. Пока король делал все правильно, он восстановил абсолютизм самодержавия, мы теперь избавлены от многих бессмысленных дебатов в риксдаге, но куда далее заведут его мечтания, напрочь оторванные от реалий существования? Уже появилось много недовольства его действиями. Ворчат даже бывшие единомышленники короля. Брожение в армии, пересуды в провинциях, особенно в удаленных. В Сконе. В Финляндии. Это опасно.
Де Риез политика не интересовала, поэтому вторую половину страстной речи Спарре она слушала невнимательно. Начало было интереснее для красавицы.
– Ты хочешь сказать, Карл, что наш король никогда не познал женщины? – Шарлотта насмешливо смотрела на своего любовника.
– Почти что! – кивнул Спарре.
– Что живя со своей царственной Софией, Густав остался девственником?
– Не совсем – барон покачал головой, - но можно сказать и так.
– Как интересно… - протянула задумчиво Шарлотта, - но что же ты хочешь от меня, Карл? – Она и интересом взглянула на Спарре.
– Шарлотта, - барон настроен был решительно – мне,… и всей Швеции, нужно что бы ты завладела сердцем короля. Только ты сможешь это сделать. Ты – богиня! Ты разбудишь в нем плотскую любовь мужчины к женщине, ты сможешь вернуть его на землю. И тогда ты, именно ты, станешь правительницей всей Швеции, ее настоящей королевой. Я верю в тебя, Шарлотта!
– Ох, Карл! – красавица вздохнула – значит, ты хочешь, чтоб я лишила девственности нашего короля?
– Да, Шарлотта! – кивнул Спарре.
– А как же мы с тобой? – она внимательно посмотрела на барона.
– Мы останемся любовниками. – Опустил голову и добавил – если ты, конечно, захочешь этого. Поверь, - Спарре порывисто придвинулся к ней, - мне очень тяжело тебе говорить это, ты знаешь, как я тобой дорожу, но я боюсь за нас, за нашу Швецию. Только по этому, я иду на такую жертву.
Шарлотта задумчиво накручивала на палец прядь волос:
– Стать фавориткой короля… Заманчиво, Карл. А ты думаешь я не разочарую нашего Густава? – Заговорило женское честолюбие.
– Ты? Шарлотта! Еще не родился ни один мужчина способный устоять перед такой неземной красотой!
– Но я старше короля! – она еще сомневалась, но было видно по ней, что предложение Спарре её заинтересовало.
– Ерунда! – отмахнулся барон, - всего лишь несколько лет. Но ты так великолепна, так очаровательна, так сложена, ты настоящая богиня. С тобой не сравниться ни одна из этих юных фрейлин. А потом, что в глупой юности привлекательно? Кроме нее самой? Мужчине умному, образованному и мыслящему философски, а наш Густав именно таков, (Вольтер был прав!) и женщина нужна соответствующая ему. Душевные метания короля должны обрести покой в физическом наслаждении с непросто прекрасной женщиной, но способной волю короля подчинить своей. А дано сделать только тебе! Ибо в тебе, Шарлотта, красота соединена с тонкой чувственностью и незаурядным умом.
Эх, ласковое слово и кошке приятно! Шарлотта де Риез, урожденная де Геер, жена старого генерала де Риеза и любовница барона Спарре, была дитем своего века. Нравственность, читатель, не была в почете. По крайней мере, в высшем свете. В этом вся Европа брала пример с Франции. Сия благословенная страна была законодательницей мод. Во всем, что касалось «приятных» сторон жизни. Парфюмерия и одежда, театр и опера, философия и…любовь. Для вельмож версальского двора наличие любовницы, (а лучше и не одной) было столь же обязательным, как выезд в разукрашенной сусальным золотом карете, запряженной шестеркой породистых лошадей. А придворные дамы сравнивали количество пошитых нарядов с числом мужчин, побывавших в их кроватях. Супружеские измены не вызывали громких скандалов и не сопровождались душещипательными разводами. Все было в порядке вещей. Северная Швеция была вдалеке от столицы Франции, но мода… она границ и расстояний не ведает.
Вечером король опять был рядом с прекрасной Шарлоттой, они танцевали вместе. На этот раз красавица улучив момент, когда их головы соприкоснулись, якобы случайно, шепнула:
– Ваше величество, я была бы счастлива вас видеть наедине сегодня. – И потупилась скромницей.
Король вспыхнул. Яркий румянец зардел на его бледных щеках. Танец закончился, и король склонился над рукой своей дамы:
– Я счастлив, мадам де Риез – послышался его прерывистый шепот – сегодня, в час после полуночи.
Густав тотчас же отошел от Шарлотты и более в течение вечера не подходил к ней, но пылкие взгляды непрерывно бросаемые королем на красавицу, выдавали его мысли. Король танцевал с королевой, с другими дамами, но был с ними рассеян и явно тяготился их обществом.
Шарлотта уклонилась от предложений других кавалеров продолжить танцы и, усевшись в кресло, погрузилась в раздумья. Она пребывала в некотором смущении. Нет, не по поводу измены мужу, или своему любовнику. Отнюдь. Это заботило меньше всего. Ее смущало другое. Шарлотте никогда не приходилось иметь дело с мужчиной-девственником, да еще моложе ее, к тому же самим королем, вдобавок. Ее красота, ее ухоженное тело, в глазах самой Шарлотты, и в глазах других мужчин, казалось не вызывали никаких сомнений, но… это была ее собственная оценка или мнение мужчин намного старше ее. Того же Карла Спарре. А сейчас ей, как бы предстояло пройти испытание, угрожавшее ее устоявшемуся женскому самолюбию. Шарлотта нервно затеребила веер.