Сигнал
Шрифт:
– Почему я? – выпытывала она.
– Мне будет нужен напарник, а мое мнение о Полсоне вам известно.
– На этот раз мы будем действовать по протоколу?
Повисла неловкая пауза.
– Да.
Последовало молчание.
– Фостер? Я вызвал вас, потому что вы знаете свое дело. Дело не только в Полсоне. Я вам доверяю.
– О’кей, лейтенант. Еду.
Никакого продолжения за этим не последовало. Прибыв на место, она только коротко ему кивнула. Итан заметил, что она напряжена, а при взгляде на ее покрасневшие глаза остальное стало ему ясно.
Да неужто? Вот лицемер! Если она расстанется с мужем, что ты станешь делать? Избегать ее? Поддерживать исключительно рабочие отношения?
Нет. Отношения с копами – это больше не для него, хватит. У него теперь на это аллергия. Как бы то ни было, он постарался переключиться на расследование дела Купера Вальдеса. Он чувствовал, что зашел в тупик с этими рассуждениями об отношениях.
На втором этаже они обнаружили дверь из матового стекла, за которой им открылась холостяцкая берлога мастера.
Жилище состояло из трех прокуренных комнат, погруженных в полумрак. Жалюзи были опущены. Итан пошарил по стене, пока не нащупал выключатель. Лампочки, мерцая, осветили диван, журнальный столик, потертый коврик и открытый сервант в глубине комнаты.
– У него никого не было, не знаете?
– Нет, – ответила Эшли, – насколько я знаю, он встречался с девушками, но не подолгу, кроме одной из Бостона, и ничего серьезного. Во всяком случае, глядя на его квартиру, очевидно, что он жил один.
Они осмотрели жилую комнату в поисках предметов, которые могли рассказать об их клиенте. Итан особенно искал то, что могло бы объяснить его внезапное бегство среди ночи, с минимумом вещей в сумке. Что привело Купера в такой ужас, что он решил бежать из Мэхинган Фолз? А потом он до того обезумел, что в итоге потерял равновесие и упал с собственного судна…
Результаты анализов крови еще не пришли из лаборатории, но Итан не сомневался, что найденная возле двигателя кровь принадлежала Вальдесу. Все знали, что он не вернется. Скорее всего, его тело, наполовину сожранное крабами, будет через несколько дней выброшено волнами на берег. Если прибьет к скалистому побережью, вряд ли кто-то его обнаружит, и оно будет гнить в воде, пока окончательно не разложится. Вероятность увидеть однажды Купера Вальдеса живым сводилась к нулю.
Эшли открыла дверцу холодильника, но Итан поспешил ее остановить:
– Простите за занудство, но не могли бы вы надеть перчатки?
Эшли смерила его сердитым взглядом и достала латексные перчатки из висевшей у нее на поясе кожаной сумки.
– Вы собираетесь взять везде отпечатки пальцев? Тогда вам придется вызывать команду из Салема.
Итан сухо усмехнулся.
– Шеф Уорден в жизни этого не допустит, – признал он. – Ради какого-то пьяницы, который утопился в море. Но все же… постараемся не слишком пачкать тут. Вам известно, что интуиция меня подводит, но я все же к ней прислушиваюсь.
– Ли уже растрезвонил направо и налево, что Вальдес покончил жизнь самоубийством, – сообщила Эшли, изучая содержимое холодильника. – Надо сказать, кроме напитков, он ничем особенно не запасался.
Итан прошел в коридор, который вел в ванную и еще две комнаты. За первой дверью скрывалась примитивная спальня, прямо на полу лежали матрас, одеяло без пододеяльника, и на стуле возле шкафа высилась гора мятой одежды.
– Лейтенант! – резко позвала Эшли.
Итан обернулся и посмотрел в том направлении, куда указывала ее обтянутая перчаткой рука.
Возле бара лежал разбитый сотовый, а рядом с ним молоток.
– Его мобильный? – удивился Итан.
– Пока вы были в море, я собрала основную информацию по Куперу Вальдесу, в том числе его номер. Можно без труда проверить, его ли эти симка, – сказала Эшли, вытаскивая крошечную SIM-карту и сразу убирая ее в прозрачный пакетик.
– Вот видите, спасибо за инициативу, поэтому я и позвал именно вас. Осталось узнать, почему он расколотил свой телефон.
– Чтобы за ним точно не смогли проследить.
– Да, Седильо считает так же, что Вальдес влип в какие-то грязные дела.
Итан не спешил с этим соглашаться. Если бы Вальдес решил сбежать, куда надежнее и практичнее было бы взять машину, и гораздо более подозрительно подрываться с места на катере посреди ночи. Незапертая дверь служила очередным подтверждением гипотезы о резком, необдуманном и вынужденном побеге.
Итан прошел до конца коридора, и то, что он увидел в последней комнате, заставило его застыть на пороге.
– Фостер, – крикнул он через плечо, – есть на крыше антенна?
– Что-то вроде радиоантенны, да… Вы не обратили внимания, когда мы подъезжали? Это для…
Она не закончила фразу, заметив длинный стол, заваленные приемниками, рациями, импровизированными усилителями, генераторами и другими устройствами, о назначении которых можно было лишь догадываться.
Все было разбито, разломано, большинство аппаратов были раздавлены в крошки.
– Что на него нашло? – выдохнула она. – А вдруг это был не он? Может, он пришел домой и нашел все это?..
– Вся техника расколочена точно так же, как его мобильный. Думаете, он вышел без мобильного? Сомневаюсь…
Видя растерянность старшего по званию, Эшли стала рассуждать:
– То есть этот погром устроил Вальдес? Но зачем разбивать рацию? Она же даже ничего не может записывать, так? И не может хранить никаких улик, в чем бы он ни был замешан.
Итан пожал плечами.
– Вальдес пользовался для общения рацией?
– Я выясню.
Итан осмотрел остальную часть комнаты. Ноутбук валялся на полу, и он также был разбит. Его явно старались раскрошить до винтиков. Кобб понял, что человеком двигало не одно только желание вывести технику из строя. Но в чем дело? В гневе? Да, он был в настоящей ярости! Или в ужасе.