Сила присутствия
Шрифт:
– Как он поживает?
– По воле Аллаха с ним все хорошо. Он сказал, что помнит, как ты любишь танцевать.
Это тоже было правдой. Однажды во время перехода он очень неудачно наступил на доску с гвоздем. Смешного тут, конечно же, было мало.
– Что вам надо от меня?
– Поговорить, брат. Больше ничего.
– Я вам не брат.
– Любой, кто сражался рядом с нами, наш брат, пусть он и неверный. Быть может, и ты станешь мусульманином, как многие твои соотечественники. Что ты потеряешь от этого разговора? Ты ведь очень любил беседовать у костра. Братья это помнят.
– Хорошо, поговорим, – решил американец.
Да и какой, собственно, у него был выбор.
– Пошли,
– Нет, здесь. Где есть люди. Не в машине.
Это хоть какая-то гарантия. Ваххабиты, пусть они и отмороженные на всю голову, не рискнут устраивать кровавую перестрелку в самой гуще народа. Это может быть неправильно понято простыми людьми.
– Хорошо, пошли поедим.
Они пошли в какую-то харчевню, расположенную на углу. Там сильно пахло дымом от горящих покрышек, что не способствовало пищеварению. Но тут везде чем-нибудь да воняло, не одним, так другим. Хозяин встретил гостей с большим почтением, проводил за столик, приткнувшийся в углу.
Человек, назвавшийся Габбасом, предоставил американцу как гостю выбрать место. Тот сел спиной к стене, так, чтобы видеть вход. Он заметил, что хозяин харчевни принес еду без заказа, не потребовал платы и тщательно старался скрывать испуг, сквозивший в его глазах. Янки увидел, что как только они вошли в заведение, люди стали торопливо дожевывать свою еду и уходить, не желая нарываться на неприятности.
Большая глупость думать, что все жители таких стран, как Пакистан, искренне стоят на стороне ваххабитов. Многие просто запуганы, не хотят лишних проблем для себя и своей семьи. Максимальную поддержку Аль-Каида имеет в самых низах, у тех, кому нечего терять. Есть у нее союзники и в самых верхах. Это те персоны, которым надо обеспечить максимальную цену на нефть, дестабилизацию стран-конкурентов или спрос на оружие. Один доллар, вложенный в джихад, может обернуться десяткой, а то и сотней дополнительной прибыли. Так уж устроен мир.
– Ты любишь мясо, американец? – спросил посланник Аль-Каиды, заметив, как тот подвинул к себе тарелку.
– Да, но не человеческое.
Бандит захохотал, причем вполне искренне.
– Хорошая шутка, клянусь Аллахом. Нам надо лучше узнать друг друга, брат. Если мы сделаем это, то поймем, что у нас общие враги и единые интересы.
– У нас нет ничего общего.
– Ошибаешься.
Американцу вдруг пришло в голову, что это, может быть, провокация пакистанской контрразведки, которая сейчас и пишет эту встречу. Взаимоотношения с пакистанцами, при Мушаррафе почти отличные, упали ниже нуля, когда этот президент вынужден был уйти под давлением американцев. Так называемое демократическое правительство первым делом сменило личный состав разведки, снова назначило тех, кого выгнал Мушарраф, кто создавал и поддерживал Талибан.
После этого говорить о борьбе с терроризмом было все равно что о борьбе пчел с медом. А после рейда на Абботабад отношения и вовсе стали откровенно враждебными. Пакистанское правительство само подстрекало американцев наносить удары беспилотниками-дронами по целям, расположенным в Зоне племен. Ведь боевики, сидящие там, вынашивали планы терактов и политических убийств на территории не только Афганистана, но и самого Пакистана.
А теперь пакистанцы не только открещивались от всего этого, но и требовали от американцев публично признать вину и выплатить компенсации. Американцы же не могли обнародовать информацию, потому что тогда раскроется ложь о том, что удары беспилотников почти не приводят к потерям среди мирного населения. В этой холодной войне запись беседы сотрудника ЦРУ с сирийским бандитом будет в самый раз.
Вот только деваться ему некуда. Можно разве что следить за словами.
– Я повторяю, у нас нет ничего общего, – сказал американец.
– Тогда почему ты здесь? Ради чего ты ищешь с нами связи?
– Я не искал с вами связи.
– Ты искал контакты с аль-Усманом. А он нам такой же брат, как и ты.
– Между мной и аль-Усманом нет ничего общего. Аль-Усман – бандит, он взорвал отель, полный людей.
«Точно, они же пишут, гады!», – подумал американец.
– Это не более чем вынужденная необходимость. Тот, кто живет на земле отступников, считает себя мусульманином, но не восстает против нечестия, является изменником. Его жизнь разрешена. Тебе напомнить, что ты говорил в Сирии?
«И там, значит, писали!»
– Это ложь, – заявил американец и скосил глаза на вход.
Один из бандитов стоял там, даже не скрываясь. Остальные, наверное, на улице, и их там достаточно.
– Если это ложь, брат, тогда нам говорить действительно не о чем. Пусть Аллах рассудит нас, ведь Всевышнему лучше ведомо, что происходит в сердцах и душах людей. Если тебе не интересно послушать про двух русских рабов, которых взял брат аль-Усман на своем джихаде, то ты можешь встать и уйти прямо сейчас. – Боевик достал из кармана сотовый телефон, включил его и подтолкнул навстречу американцу.
Тот, даже не беря его со стола, заметил, что на экране нет указателя уровня сигнала. Значит, в телефоне отсутствует СИМ-карта. Наличие такого аппарата – признак матерого джихадиста.
На экране были горы. Кто-то нес в руках включенную камеру. Дело скорее всего происходило во дворе какого-то дома, потому что в кадр то и дело попадал дувал. Потом оператор показал дыру в земле, людей с автоматами вокруг нее. Их лица были закрыты масками.
Объектив камеры сосредоточился на людях, сидящих в яме. Судя по дате и времени, которые виднелись в углу экрана, пусть и плохо, снимали вчера. Это значит, что у владельца телефона есть прямой выход на аль-Усмана и заложников. Вряд ли он скачал ролик в Интернете, тем более что такие материалы туда и не выкладывали – смысл? Их отправляли тем людям, которые должны были уплатить выкуп. Если они и появлялись в Интернете, то скорее всего их сливали спецслужбы. Эти ролики были с телефонов, обнаруженных на трупах.
– Русские хотят выкупить своих людей. Они уже отправили аль-Усману двести тысяч долларов в знак доброй воли и с тем, чтобы амир позаботился о заложниках, пока не придет основная сумма. Но если ты так беспокоишься об этих русских, то почему бы тебе не принять участие в торге?
Американец понял, что надо принимать решение прямо здесь и сейчас. Он знал, что если ему лгут, то он вряд ли сможет это понять до тех пор, пока не станет поздно. Сейчас ему предлагали прямое решение проблемы, ставшей причиной его миссии. Это могло быть большой победой либо полным провалом. Дело решил случай. Где-то неподалеку взвыла полицейская сирена, и американец заметил, как нервно дернулся посланник Аль-Каиды. Если бы это был полицейский осведомитель или, хуже того, подосланный провокатор, то не отреагировал бы так.
– Чего вы хотите? – спросил американец, не прикасаясь к телефону.
– Не денег, брат. – Посланник Аль-Каиды взял телефон, потыкал пальцем в экран, выводя на него новое изображение.
Теперь там появился седой бородач в традиционном пуштунском наряде.
– Кто это?
– Шейх Джавад. Он живет на окраине поселка, в отдельном доме. Там всегда вооруженные люди. Их очень много.
– И что?
Посланник Аль-Каиды улыбнулся.
– Ты был более сообразительным на земле Шама, брат. По вашим правилам, дом, в котором есть вооруженные люди, является законной целью для удара.