Сила твоих чар
Шрифт:
Было видно, что старик устал. Как бы месье Жозеф ни утверждал обратное, день был для него утомительным. Уж не выбрал ли он это время нарочно, рассчитывая, что у Алисии не хватит совести возражать больному человеку?
Алисия была так готова к суровому выговору, что невольно попятилась, когда месье Жозеф пригласил ее сесть в кресло и спросил, не хочет ли она подкрепиться.
Конечно, она отказалась. Ей не терпелось поскорее покончить с этим Неприятным разговором и вернуться к себе. Однако де Грасси не торопился. Он осведомился, как поживает
Теперь Алисия понимала, что старик ее обезоружил. Она ожидала чего угодно, только не любезности, терпимости и доброты.
– Люсьен все рассказал мне, – наконец промолвил месье Жозеф, когда Алисия совершенно растаяла. – Он отнюдь не гордится собой. Наоборот, раскаивается в том, что стал причиной отчуждения между нашими семьями, и хочет снять с ваших плеч часть бремени по воспитанию мальчика.
Алисия была сбита с толку. Неужели Люсьен действительно считает себя виновным в том, что она порвала всякие контакты с де Грасси? Впрочем, кто знает своего сына лучше, чем отец?
Не успела она прийти в себя, как месье Жозеф попросил позволить Бертрану остаться во Франции еще на несколько недель. Старик сказал, что мальчик послушается ее, и, хотя сама Алисия в этом сомневалась, она не смогла найти повод для отказа. Когда месье Жозеф заметил, что второго шанса подружиться с внуком у него может и не быть, Алисия поняла, что не сумеет сказать «нет». Ссылка бывшего свекра на свою недолговечность была сильнейшим доводом. Бертран никогда не простит ее, если больше не увидится с дедом.
Алисия выставила лишь одно условие: чтобы Бертран оставался в неведении относительно того, кто является его настоящим отцом. Пусть мальчик сначала подрастет, а уже потом узнает эту новость. У нее оставалась надежда, что с возрастом сын сможет ее простить. В конце концов, он был всего лишь жертвой обстоятельств.
Ночью она спала плохо, а утром узнала, что Люсьен снова покинул palais. Если верить Бертрану, информированности которого можно было только позавидовать, Люсьен уехал в Марсель по делам отца и должен был вернуться не раньше следующего дня.
Для Алисии, которая ждала, что Люсьен придет к ней вечером, это было последней каплей. Казалось, де Грасси-младшему было нужно от нее только одно – чтобы она позволила Бертрану остаться в Монмуссо. У него даже не хватило мужества поблагодарить ее. Целый день она не находила себе места, а затем решила первым же рейсом улететь в Англию. Больше ей делать во Франции было нечего.
Конечно, Бертран возражал. Алисия ссылалась на то, что ей нужно объяснить случившееся английской родне, но сын уговаривал ее дождаться возвращения Люсьена.
– Он хочет, чтобы ты осталась! – твердил он, но Алисия в этом сильно сомневалась.
– Я уже говорила тебе, – мягко ответила она, – что у нас с ним нет ничего общего. – Кроме тебя! – Он только обрадуется, если я перестану его беспокоить.
На
– Мы присмотрим за Бертраном, – пообещала она, властно положив ладонь на плечо мальчика, после чего Алисии отчаянно захотелось схватить сына на руки и броситься наутек.
Вспомнив об этом, Алисия тяжело вздохнула. Она решила не препятствовать контактам сына с семьей де Грасси. Если мистер Ормсби считает ее сумасшедшей – что ж, это его дело.
Через неделю у дверей издательства остановился роскошный лимузин. Обычно их авторы на таких машинах не ездили, из чего Алисия сделала вывод, что это какой-то незнакомец. О Боже, а вдруг это Люсьен? Но что ему здесь делать?
– Красивая машина, – задумчиво промолвил Дик, следя за тем, как лимузин выруливает на тротуар. – Но, если водитель оставит ее здесь, его оштрафуют.
– Угу, – буркнула Алисия. Нет, это не может быть Люсьен, Если бы Люсьену было до нее дело, он ни за что не уехал бы. А на всех остальных иностранцев, кроме де Грасси, ей наплевать. – Ты не станешь возражать, если я пойду на ланч?
– Что? – рассеянно переспросил Дик. – Слушай-ка, оттуда кто-то выходит!
– Дик, не будь таким любопытным, – ответила Алисия, стараясь не смотреть в окно. – Так как насчет ланча?
– О Боже, он идет к нам! – быстро прервал ее Дик. – Похож на иностранца. Ты уверена, что не знаешь его?
Испуганная Алисия рывком подняла голову. Дик был прав. В офис вошел смуглый мужчина. Но это был не Люсьен, как ждала и надеялась она. И не его отец. И все же она знает этого человека. Именно он вез ее в марсельский аэропорт.
– Мадам, – сказал он, направляясь прямо к Алисии. Дик уставился на свою помощницу во все глаза. – Пожалуйста, мадам, с вами хочет поговорить месье де Грасси.
Алисия вздрогнула. Шофер, которого звали Жаном, ждал ответа, но у нее язык прилип к гортани.
– Месье де Грасси? – наконец пролепетала она. – Месье Люсьен де…
– Месье Жозеф, мадам, – быстро прервал ее Жан и кивнул на лимузин. – Он ждет, мадам. Вы идете?
Жозеф!
У Алисии похолодело в животе. На мгновение она позволила себе поверить, что Люсьен не бросил ее, что он любит ее бескорыстно. Но теперь у него есть сын. Ребенок, о котором он не имел представления. А она сама ему больше не нужна.
Дура, безмозглая дура! Неужели Люсьен способен поручить отцу сделать то, что он должен сделать сам?
Когда в голове у Алисии прояснилось, она догадалась, зачем месье Жозеф прилетел в Лондон. Они дали ей три недели на то, чтобы отвыкнуть от Бертрана, а теперь приступили к реализации второй части плана. Сейчас де Грасси-старший скажет, что Бертрану у них нравится, что они могут дать ему намного больше, чем какая-то нищая редакторша, и хотят навсегда оставить мальчика у себя. Ну уж нет!