Симфония для пяти струн
Шрифт:
— Как она это сделала? — потрясённо пробормотал Карт.
— Ну, она же Настройщица, — неуверенно предположила я.
— Мать Сарка — Настройщица?!
— Он говорил, да, — я вздохнула. — Пойдём?
— Да, я догоню. Сейчас, оденусь вот, — он выразительно развёл руками.
— Можно подумать, я там что-то не видела! — хихикнула я уже на пороге, показала Карту язык и поспешно захлопнула за собой дверь. В кухне, куда я так поспешно отступила, дабы не получить сдачу той же монетой, уже пахло кофе и свежей выпечкой.
— А вы правда Настройщица? — поинтересовалась я, наблюдая за уютно суетящейся у плиты женщиной.
— Присаживайся, присаживайся,
— На работе, — терпеливо повторила я, вспоминая слова упомянутого о катастрофической рассеянности его мамы. — Вы так легко определили, что Аль — катраль…
— Тут надо слепым быть, чтобы не заметить! — удивлённо округлив глаза, покосилась она на меня.
— Может, хоть вы тогда объясните нам, во что мы теперь превратились? — вздохнула я, присаживаясь за стол.
— Ой, да нет ничего проще, — отмахнулась она, выставляя на стол, к уже имеющемуся там блюду со свежей сдобой (откуда только взялась!), внушительный кофейник, и тоже опустилась на стул. — Ведь что такое ветер? Самая нестабильная и переменчивая гармония. Именно поэтому его совершенно невозможно разрушить, но и добиться от него упорядоченности, свойственной, к примеру, человеку, невозможно. Ну, то есть, возможно, просто необходимо дополнить эту гармонию внесением чего-то нового, пребывающего с ней в естественном резонансе, что с вами, собственно, и случилось. Он не перестал быть ветром, но теперь это не его основа, а просто одна из составляющих. Маленький шажок на пути к идеальному бытию — естественному резонансу всего мира. Он, конечно, как и любой идеал, является вещью сугубо теоретической, — снисходительно улыбнулась она. Я слушала, как зачарованная; уж очень приятный был голос и затягивающая манера речи. Всегда приятно слушать человека, увлечённого тем, о чём он рассказывает. Ей бы лекции ученикам читать. — Но некоторые полагают, что именно так будет выглядеть конец света. А подслушивать нехорошо, и подкрадываться — тоже! — вдруг возмущённо фыркнула она, оборачиваясь к двери. В проёме стоял возникший там бесшумной тенью Аль.
— Простите, не хотел прерывать интересный рассказ, — ничуть не смущённый, ответил он, продолжая подпирать спиной дверной косяк.
— Каких интересных друзей нашёл себе мой мальчик, — с умильным видом поглядев на нас, качнула головой женщина. — Наконец-то! Сарк умница, но почему-то с друзьями ему категорически не везло, с детства, — доверительно сообщила она. — Вот если бы он себе ещё девушку хорошую нашёл, я бы была совершенно счастлива!
Мы с Картом переглянулись. Кажется, синеглазый гармоник тоже разрывался между желанием срочно заложить лучшего друга и желанием устроить сюрприз. Судя по тому, что слова блудной матери он так и не прокомментировал, победил именно сюрприз.
— Ну, у него ещё всё впереди, — дипломатично ответила за нас обоих я.
— Скажи, Ау, а тебе, случайно, не снятся вещие сны? — вдруг задумчиво поинтересовалась Иаи, чуть склонив голову к плечу.
— Вроде бы, нет, — растерянно качнула головой я, вопросительно оглядываясь на Карта в поисках поддержки.
— А почему вы решили, что должны? — не меньше моего удивился катраль, решивший всё-таки присоединиться к кофепитию, но на стул так и не присевший; он вооружился чашкой и вернулся к облюбованной
— Я? Нет, просто предполагаю. Очень уж необычная у тебя гармония. Но, с другой стороны, в мире стараниями Ветра много всякого необычного, — рассеянно улыбнулась она. — Даже жаль, что он остановился на человеке.
— Остановился? — полюбопытствовала я.
— В прямом смысле, — пожала плечами она. — Человек — последнее творение Ветра, это же очевидно. А начал он, судя по всему, именно с катралей — так сказать, себе подобных. Потом населил мир множеством самых разных существ и остановился на человеке.
— Почему? — я даже подалась вперёд от интереса, ловя каждое слово. Не каждый день с тобой Настройщики откровенничают.
— Человеческая гармония самая стабильная из принадлежащих разумным существам. И только из людей получаются подлинные Творцы, которым дано находить гармонии для всех пяти струн. Более того, люди могут создавать свои миры со своими законами, больше никому такое не дано. Может быть, именно поэтому Ветер решил, что на этом стоит закончить. А теперь многообразие разумных существ и их уникальных гармоний расширяется уже самостоятельно, через полукровок, вроде тебя.
— То есть как — полукровок? — опешила я, едва не выронив чашку из рук.
— Откуда вы знаете? — одновременно со мной выдохнул Аль и зашипел, тряся в воздухе обожжённой рукой — у него тоже чашка дрогнула.
— То есть как — откуда она знает? — возмущённо вспыхнула я. — А ты откуда знаешь? И что именно ты знаешь?! — я вскочила с места, оборачиваясь к Алю. — Опять какие-то секреты! Как ты мне уже…
— Ау, подожди, пожалуйста! — синеглазый демон подскочил ко мне, торопливо брякнул чашкой об стол и силой привлёк меня в объятья. Я честно пыталась сопротивляться, упираясь ладонями в его грудь, но куда уж мне! — Не сердись, я сам точно узнал только сегодня. Точнее, мы пришли к этому выводу в разговоре с Айком. У меня были некоторые подозрения раньше, но совершенно ничем не подкреплённые. Было бы жестоко огорошить тебя такой новостью, а потом выяснить, что ошибся. А сегодня как-то из головы вылетело, но я действительно собирался тебе сказать!
Я смерила его недоверчивым взглядом. Потом вздохнула, устраивая голову на плече и позволяя обнять себя крепче. Брови домиком, синие глаза полны раскаяния… ну, как на него можно сердиться?! Я же ему что угодно прощу! А он, мерзавец, наверняка знает, и пользуется.
— И кем же был мой отец? — грустно вздохнула я, поднимая лицо и переводя взгляд с Карта на саену Иаи и обратно.
Принять шокирующее известие оказалось неожиданно легко. Наверное, я смирилась, что совсем не знала человека, являвшегося мне родным отцом. И смирилась не только что, а раньше, когда узнала, что он уже давно не музыкант. И это явно было лучшее решение, чем бесплодные попытки найти оправдание и ещё более глупый отказ от принятия очевидного факта. Вчера я узнала, что он был каким-то шпионом, а сегодня узнаю, что он и человеком не был. Даже страшно подумать, что я узнаю завтра!
— А, всё-таки, это был отец? — уточнила Иаи. — Погоди, так ты не знала?! — с искренним недоумением посмотрела она на меня.
— Я о нём, видимо, вообще ничего не знала, — вздохнула я.
— Вон оно что, — понятливо протянула женщина. Кажется, поняла она меня неправильно, но мне было лень её разубеждать. — Ну, насколько я могу судить, он был ловцом снов.
— Кем? — переглянувшись, хором спросили мы с Картом. Следователь выпустил меня из объятий и усадил на стул, а сам остался рядом, опираясь рукой о его спинку.