Синдзи-кун. Тетралогия

Хонихоев Виталий

— Вы опознали эту магичку? — спросил старый жаб. Риото кивнул. Перед тем, как отправляться на дело они тщательным образом изучили все материалы по Сейтеки. Это некая Нисимура Акира, зарегистрированный маг огня категории «альфа, альфа, браво», возраст двадцать три года, с отличием закончила Тодай, работает секретарем-референтом в фирме «Юго-Восточный Рыбный Трест ИНК». На людях ее довольно часто видели рядом с Джиро-сама, главой местного клана якудзы. Память у Риото была отличная и мага огня он опознал сразу же.

— А остальные две? Вы их опознали? — Риото покачал головой. Нет. Двух других девушек он не знал. Одна из них — высокая девушка с хорошей фигурой, предположительно умеет усиливать себя, отличается высокой выносливостью и скоростью, умеет появляться и исчезать совершенно бесшумно. Ты не знаешь, что она здесь, пока она не постучит тебя по плечу. На его глазах эта молодая девушка в доли секунды раскидала команду супергероев! Быстрая как молния, яростная как тигр, совершенно не получающая повреждений — она словно дикий зверь, рвущийся с поводка.

— А что насчет третьей? Тайчо? — Риото поднял голову, задумавшись. Третья — ничем не примечательная на первый взгляд девушка в офисном костюме. Но с самого начала было ясно, что именно она и есть тот поводок, который сдерживает эту команду вместе — яростный огонь и дикого зверя. Она не производит впечатления сильной и сперва кажется, что она просто стоит и слушает. Наблюдает. Но Риото, вспоминая как началась встреча, мог бы поклясться, что у него с самого начала от этой девушки мурашки по коже

были. А потом, потом — он видел ее глаза вблизи. Глаза, в которых, казалось не осталось ничего человеческого. Выжженая пустыня. Такие глаза могут быть у старика, у мертвого человека, но никак у молоденькой, едва-едва двадцатилетней девушки. Молоденьким девушкам положено наивно распахивать ресницы и восхищенно ахать и забавно смущаться. Представить себе Сумераги-тайчо, которая бы восхищено ахала или забавно смущалась — Риото не мог. Он вообще не мог представить себе человека, который по доброй воле женился бы на такой вот… девушке. Да лучше уж сразу себе пулю в голову пустить. Бедная — подумал на секунду Риото, вот нет у нее, наверное, никакой личной жизни. Хотя, вспоминая, как уходя, она полапала свою тигрицу за задницу — может и есть. Сейчас молодежь такая пошла. Не разберешь. Что дальше? А дальше, он, Риото — предупреждал руководство что командир в группе должен быть один. Никакого двоемыслия или разночтения приказов, а руководство с этим Тэтсуо-саном носится как кошка с салом. Все-то ему можно — и вести себя как попало и пререкаться и свобода действий у него. Ну вот и получили — то, что начиналось как нормальный торг (а деньги у нас были, в самом деле никто бы не отдал важный для бизнеса товар бесплатно, надо понимать, у людей тоже издержки), закончилось мясорубкой. При этом команда Сумераги-тайчо ушла без потерь, а у нас — Мамору-кун, которому эта тигрица шею свернула, сам придурок — Тэтсуо-бака, который ударился головой о камень и потерял сознание да так, что до сих пор его из комы выводят. И репутационные потери, да. И «Мерседес» фирменный разбили. Вернее, врезались в нас — эти, которые «Черные вдовы». Напарник без задней мысли закинул в салон оторванную руку этой девчонки, ну, на всякий случай, опознать там, как доказательство притащить, а то в прошлом квартале группе «Тета» видеофайлы в качестве доказательства исполнения заказа не приняли, премиальных лишили. Под надуманным предлогом, между прочим — дескать, хотели бы, доставили бы части тел. Ну, вот, Сэдэо-кун и проявил инициативу, придурок… никто ж его не просил, но и винить его нельзя, опять у нас начнется «не является доказательством выполнения заказа» и половину премиальных — раз и как кошка языком слизала. А у него, между прочим, пятого дня как ребенок родился. Сын. Он сейчас вот подумывает уволиться, потому как ребенку живой отец нужен, а у нас в департамент здравоохранения до сих пор выплаты по страховкам не ушли. Вот как тут работать? Не отвлекаться? Да, ну — так вот, этот ваш золотой мальчик, который Тэтсуо-бака — он решил сделать первый ход. Как там у него обычно — с театрального жеста все начинается, все замирают, он всех разводит в стороны, заставляет самих себя связать… ну вы же знаете. Любит он … всякое. По душе ему это вот все.

Только в этот раз смотрю я, у него аж жилы на лбу вздулись — тяжковато троих-то магов за раз тащить. Ну и в какой-то момент не доглядел там чего, или палец у него дрогнул — рванул этот фургончик к едреней матери. Хорошо у нас щит выдавался одноразовый, он и встал сразу. Знаете эти военные разработки, которые ракетные удары выдерживают. Ну так взрыв он и сдержал, а вот потом… я же только сейчас понял, как нас сыграли. Нас же как младенцев все это время за ручку водили и носом тыкали — вот, смотри, это говно не обляпайся. Но нет, мы же влезли по пояс, да еще и обмазываться стали. Что? Ни разу не преувеличиваю. Вот смотрите, откуда они знали, что на нас был щит? Да еще какой мощности? Рассчитать силу удара так, чтобы щит лопнул, но нас потом не задело, а? Да у вояк, если щит лопнул, то все, кровь, кишки с мозгами и говном по радиусу ровным слоем размазаны, щит лопнул — не жилец. Это ж хирургически надо, виртуозно — представьте себе армейский щит модели «Атлант V», он же выстрелы тяжелой артиллерии сдерживает, да я всегда говорил, что с этими щитами у нас паранойя какая-то, кто ж будет в черте города из гаубицы палить. Вот, а сейчас я так не думаю, да только этот щит у нас на всю контору один был и выдавался оперативной группе, теперь вот не знаю как парни на задания ходить будут. Что? Почему? Да потому что сломала она этот щит, перегрузила его к херам собачьим, а при этом нас внутри щита умудрилась не поджарить. А что это значит? А это значит, что они могли с самого начала нас по асфальту раскатать в тонкий блинчик да решили почему-то этого не делать. Кто знает почему. У них там все просто — как Сумераги-тайчо сказала, так и будет. Ну да, дальше значит, сняли нам щит, так, словно младенца по попе похлопали — как и не было его. И потом мне их эта сумасшедшая тайчо кричит — мол давайте поговорим. А у меня Мамору-кун, вы ж его знаете, он во флотской разведке служил, «морские дьяволы», он же двигается совсем бесшумно, ну вот он мне глазами показал, дескать иду на звук, старшой, прикрой. У нас же так, в бою прямые приказы не всегда отдаем, у нас же инициатива, люди все опытные, знать должны. А все-таки меня что-то царапнуло изнутри, вроде и картинка ясная — орет дуреха, выдает свое местоположение, ну, значит сейчас «морской дьявол» покажет, как разведка флотская работает. Да только облом вышел. С самого начала эта стерва знала, что ничего мы ей сделать не можем, а пряталась чтобы в заблуждение ввести, чтобы показать, дескать я уязвима, стреляйте. Уй, я вот только сейчас подумал, а ну как стрельни я в нее, когда мы рядом стояли? Завязали бы меня в узел и посылкой в департамент отправили, или еще чего похуже, эта их тайчо, которая — походу или жрет человечину или чучела из людей делает и я даже не знаю что страшнее. Да, да, не отвлекаюсь я. Так вот. Мамору-кун. Свернули ему шею, да так, что ни единого целого позвонка не осталось. Патологоанатом говорит, что придется ему голову к гробу прикручивать — на саморезах, а то болтаться будет как погремушка. А у него между прочим, жена осталась, хоть и дура, конечно, но все равно жаль. Да. А что потом — вот мы и разошлись как в море корабли и рванули в разные стороны. Я еще подумал, что не так страшен черт, как его малюют, да только я уже говорил, что Сэдэо-кун мне тут инициативу проявил, тоже мне работник месяца, руку эту в салон забросил, валялась она видите ли недалеко. А у этой, которая Сумераги-тайчо, у нее бзик какой-то на человечине, не знаю я что она с ней делает, но факт. Я ж видел, что она и Мамору-куна еле вернула, таким взглядом проводила, как будто изо рта у нее кусок уводят. Но с Мамору она ж понимала, что мы в своем праве — наш человек, не дадим мы его на поругание, съедение или чучело там набивать. А вот с рукой этой вышло… неловко, конечно. Она ж все это время своих способностей не раскрывала, двигалась так, будто больно ей после взрыва, пистолет мне дрогнувшей рукой передала — ну чисто актриса! Если бы не рука эта проклятая, так и не узнали бы мы, что эта стерва там самая страшная. Так, если подумать — держит же она в узде этих двух девок, а как их удержишь, они ж просто стихийное бедствие, на них надо или магов категории «Эс плюс», или сразу по площадям из системы залпового огня и вакуумными зарядами. Как с такими управляться? А вот как — надо быть еще более страшной. Они ж там чисто волчицы в стае, кто сильнее — тот и главный. А я так скажу, Ватанабэ-сама, что ежели выбирать кто тебя кончать будет — мужик или баба, так я завсегда мужика выберу, все меньше мучаться. Бабы ж, они… изобретательные и злопамятные. Так вот, я и говорю, едем мы Сэдэо-куном по шоссе, думаем как будем похоронку по Мамору писать, да рапорты оформлять и тут — бац! Врезается в нас на всем ходу эта дура сумасшедшая. Выбрасывает ее через лобовое стекло, прямо в стену дома,

с хрустом, все дела. Нам тоже досталось, но ей, думаю все, хана, допрыгалась. А она встает, спокойно так и ко мне идет. Нипочем ей все. Тут-то меня и проняло, до самых костей. У нас Зиг Зауэры табельные, да у моего калибр побольше да поубойнее, пусть и патронов в магазине поменьше, но не девять на девятнадцать парабеллумовский, а сороковой Смит энд Вессон. У него пороховая навеска раза в два больше, да и пуля потяжелее. Да только Сумераги этой как слону дробина. Я стреляю, а она идет. И выражение лица такое… как будто скучно ей. У меня патрон перекосил, а еще говорят, что двести двадцать восьмой перекоса не дает, врут, вот как надо, так сразу заклинило. А она на меня даже внимания не обратила — спокойно так перегнулась за рукой это проклятой. Тут и тигрица ее ручная из машины показалась, помятая вся. И тут до меня дошло — это же только Сумераги-тайчо насрать с какой скоростью они в нас врезались, только она у них неуязвимая. А тигрица, хоть и покрепче, но видно было, что досталось ей в аварии. Уж что с огненной магичкой произошло я и не видел сперва, но думаю и ей нелегко пришлось. И за рулем на секундочку, тигрица была. Какой вывод? А вывод тут простой — во-первых, если Сумераги-тайчо скажет, то эти двое без сомнений в лепешку разобьются, себя не пожалеют. Она же ей просто приказала поди — ну-ка воткнись в них на скорости, а та даже глазом не моргнула, хотя знала, что покалечиться может. А второй вывод — что Сумераги этот приказ даст и глазом не моргнет. Ей какие-то свои принципы важнее, чем жизнь и здоровье ее напарниц. Хотя… какие они там напарницы, у напарников таких отношений нет. Я ж говорю — волчицы молодые, кто сильнее, тот и прав. Они там скорее на положении рабынь, слуг, кого угодно, но не равных. Видели бы вы, как они ее глазами едят. А когда уходила эта… Сумераги, так свою тигрицу по хозяйски так за задницу схватила, а та на секундочку только из разбитой машины вылезла, прихрамывала. Ну и пришлось ей бедняжке срочно выпрямиться и вид сделать что все в порядке, улыбнуться даже. Так что если и есть в этой команде монстр, так это Сумераги Сумико. Да, мы же тоже уходили переулками, а тут сзади как раз местные супера нарисовались, «Воины Сейтеки», вот я там и увидел. Тигрица эта ее и двигалась еле-еле, но когда тайчо команду «фас!» дала, так та раскидала героев в стороны, смотреть любо-дорого. Я такого даже в кино не видел. Нелегко ей далось после аварии, но в этой команде скидок никто не дает. Отморозки молодые. Не удивлюсь, если подсидят эти волчицы старого Джиро и пустят имущество по беспределу, вот увидите. Что? Какие рекомендации? Да на пушечный выстрел к этому Сейтеки не приближаться, там еще полгода и такая заваруха будет, что мама дорогая, я в глазах у них это вижу просто. Молодые, голодные, жестокие. Себя не жалеют, а уж нас-то тем более. Я-то чудом ноги унес, думаю это вроде предупреждения было. Ну, так и сработало, вот он я сижу тут и прошу не соваться в этот уродский городишко, пусть там сами хоть в крови захлебнуться, маньячки…

Глава 23

Я сижу за своей партой, смотрю в пространство и пытаюсь скрыть улыбку, но получается плоховато. А улыбаюсь я по сразу нескольким причинам и самая главная из них — моя регенерация работает и против похмелья! Вот интересно, с депривацией сна ничего не может сделать, а с алкогольной интоксикацией — пожалуйста. Может быть это потому, что отравление — это воздействие снаружи, а недостаток сна — это сознательный выбор? Не знаю, но надо будет проверить.

Тем не менее, факт остается фактом — никаких последствий вчерашней попойки дома у Майко, никакого похмелья, я жив, здоров и невредим. Проснулся я, надо сказать, как Вуди Аллен. Тот, когда его спросили — Вуди, как бы ты хотел умереть, ответил — быть погребенным под телами итальянских киноактрис. Джины Лоллобриджиды и Софи Лорен, равно как и Брижит Бардо или Орнеллы Мути под рукой не нашлось, но вот японских магов из клана якудза, сложивших на меня свои голые ноги — было аж целых две. Не знаю к какой категории отнести Читосе, но та спала, обнимая Майко со спины. Чудесное зрелище, конечно, но надо было вставать и бежать в школу. Потому, что, мать его, школа. Какое-то невероятно сакральное отношение тут к этой школе и учебному процессу. Я выбрался из-под сплетения голых ног представительниц местного клана якудзы, по дороге отметив, что одежды на всех нас был самый минимум — почему-то женские трусы на мне и бюстгальтер на Читосе. Все. Ах, да, на Читосе еще было это ее ожерелье, но она с ним никогда и не расставалась. Меня лично интересовал только факт пропажи моих собственных трусов и цепочка событий, которая привела к тому, что на мне появились вот эти вот…

Нет, ханжой я не был, да и против секса ничего не имел, но вот помнить — ничего не помнил. Последнее воспоминание — третий тост, за любовь, стоя и до дна — и все. Выключился. Или не выключился? В пьяном угаре разделся, и изнасиловал всех причастных и невиновных? А потом почему-то надел трусы кого-то из девушек? Кстати, кого? Чьи на мне и где мои? Я вздохнул и пошел на кухню, по дороге отметив, что носки на мне тоже имеются. Поставил кофе. Нашел свои трусы — они висели на кухонном шкафу, вместе с чьим-то задорно-розовым бюстгальтером. Акиры, подумал я, видел вчера в декольте у нее. Открыл холодильник и взглянул внутрь. В холодильнике была полупустая бутылка вина, кем-то покусанный сыр, два помидора и женская рука. Надо с ней что-то делать, подумал я и закрыл дверцу холодильника. На кухню выплыла Майко, зевая и переступая босыми ногами. На ней была моя рубашка. Рубашка была ей явно мала и не сходилась на груди, так что она не дала себе труда ее застегнуть, так накинула и все.

— Утречка, Син. — сказала она, почесывая себе грудь, словно была вовсе не красивой девушкой, а каким-нибудь сантехником или сварщиком, работающем на заводе и пробудившимся, чтобы выпить чашечку крепкого чая и бежать на работу.

— И тебе, красавица. Не слишком ли много тебя видно с утра?

— А? — Майко взглянула вниз, пожала плечами и покачала свои немаленькие округлости из стороны в сторону. Зрелище получилось завораживающее.

— После всего, что вчера было, мне от тебя, Син скрывать нечего. — зевнула она: — как и тебе от нас тоже. О, я вижу ты трусы свои нашел.

— Майко, а… а что вчера было то? — спросил я осторожно. Тут надо спрашивать осторожно, а то ведь нарвешься на матерого тролля в берлоге. Или где там тролли живут — вроде под мостами.

— Так ты не … а, ты не помнишь! — глаза Майко блеснули, и я понял, что уже поздно. Тролль проснулся. Правда мои надежды (опасения?) не оправдались, никаких оргий вчера не было. А жаль. Недоработочка.

— Во-первых сеструха твоя звонила, беспокоилась — поведала она мне, проходя к холодильнику: — ты ж ей не позвонил после всего.

— Из головы вылетело. — действительно, я хотел ей позвонить сразу же как освобожусь, но вчерашний день целиком пролетел под звездой форс-мажора, так что о том, что надо успокоить Нанасэ-онээсан, я благополучно забыл.

— Ну вот… потом Акира решила, что ты слишком милый и стала тебя тискать. И Читосе тоже стала тебя тискать. Ты страдал, и я тебя спасла. — Майко открыла холодильник и некоторое время смотрела внутрь: — а кто руку в холодильник положил?

— А это я помню. — торжествующе поднял я палец вверх: — это Акира положила. Она сказала, что трупы вообще нельзя замораживать и мы с тобой дилетанты хреновы и надо хранить при температуре близкой к нулевой. Ну, из морозилки вытащили и наверх в холодильник положили.

— Что-то многовато вчера Акиры было. — проворчала Майко, зевнула, почесала себе грудь и забрала мой кофе. Я только вздохнул. И поставил кофеварку снова.

— Обычно она такая тихоня и вся правильная, а вчера между прочим первая рубашку сняла. И юбку. Лучший друг девушек — алкоголь! — подняла палец вверх Майко.

— Ты вот мне скажи, Майко, почему у тебя дома поесть ничего нету? Мне в школу бежать. — сказал я, наливая себе кофе. Майко плечами пожала.

— Дам тебе денег, ты там в кафе перехвати. А поесть у меня было, это вы вчера все схарчили и выпили. И бардак дома навели. О! — она посмотрела наверх и присвистнула. Я проследил за ее взглядом. На кухонной люстре висели чьи-то трусы.