Синева
Шрифт:
Он ещё не придумал, что бы ему такое сделать с этим Дуней, и поэтому пока просто таскал его за шарф, играя, будто кошка с мышкой.
«Ну не кричать же «Помогите!» Стыдно… — сомневался Тимоша. — Но ведь могу я позвать товарища на помощь?! Булкин же мой товарищ! Он сильный, его Барабан боится… Он просто сейчас так занят своими гантелями, что ничего не видит вокруг!»
И Тимоша крикнул:
— Булкин! Булкин!
Барабан обеспокоенно закрутил головой и увидел Булкина. Тимошин вопль невозможно было не услышать. И нельзя
«Сейчас он ка-ак выскочит! Вдвоём-то мы этому Барабану…» — надеялся Тимоша.
Но Булкин почему-то не выскакивал с боевым кличем из парадного, не бежал на выручку однокласснику.
«А… — догадался Тимоша. — Он, наверное, звонит по телефону в милицию… Ну зачем же… Мы бы и сами. Вдвоём-то!»
Возможно, эта же мысль пришла и в буйную голову Барабана. Он беспокойно озирался.
Но тут из раскрытой двери булкинского балкона грянул такой залихватский марш, что все воробьи, копошившиеся на газонах, тучей сорвались с места и помчались куда-то.
Взвейтесь, соколы, орлами! —гремели бодрые голоса.
Полно горе горевать!Под трубы и литавры марша Булкин вернулся на балкон, стал спиною к улице, чтобы ничто не отвлекало его от упражнений, и как ни в чём не бывало стал размахивать в такт музыке богатырскими гантелями.
«Предатель!» — оборвалось Тимошино сердце.
— Гы-гы! — засмеялся дубиноголовый Барабан. — Это!..
Он заботливо поправил на Дуне шарф и, отсчитав десять шагов, достал из кармана пластмассовую трубочку, промокашку и стал жевать ее, по-коровьи ворочая чугунной челюстью.
Тимоша был потрясён поведением Булкина и не сразу сообразил, что собирается делать Барабан. А тот тем временем не торопясь скатал шарик, прицелился и плюнул. Мокрый шарик пролетел у Тимошиного пылающего уха.
Он вздрогнул, невольно сжал кулаки.
— Э-э! — угрожающе сказал Барабан и показал кулак. Кулак этот даже издали выглядел тяжелее, чем булкинские гантели. Тимоша представил, как этим кулаком Барабан размахивается… Он даже зажмурился от страха!
Вторая пуля из мокрой промокашки пролетела мимо его головы.
«Ладно хоть, промокашкой, — подумал он. — Обидно, конечно, зато не больно! Да и что я могу? Барабан ведь вон какой здоровенный…»
И тут Тимоше показалось, что он видит фотографию дедушки-солдата. Того самого, который погиб на войне. На войне, где было, наверное, в сто раз страшнее и враг был посильнее какого-то Барабана…
Только на секунду мелькнуло перед Тимошей дедушкино лицо.
— Я же трус! Трус! — прошептал мальчик, сжимая кулаки, и покраснел от стыда так, словно его опустили в кипяток.
Третья промокашечная пуля угодила Дуне в лоб. И тогда он кинулся на обидчика.
Конечно, силы были не равны! Конечно, Дуня наткнулся на стопудовый кулак Барабана, как на стену. И упал! Но тут же поднялся и, закрыв глаза, молотя руками по воздуху, опять ринулся на врага.
Громкий вопль заставил его остановиться. Малыш на велосипеде, убегая от бабушки, заехал на спортплощадку. Он быстро сообразил, что тут неладно, и поднял тревогу. От детской площадки, размахивая вязанием, зонтиками и газетами, ринулись бабушки.
«Взвейтесь, соколы, орлами!» — гремел с булкинского балкона марш.
И под его воинственную музыку, выдвинув вперёд коляски с орущими внуками, развёрнутой боевой цепью наступали бабушки.
— Ах ты негодяй! Мы тебе покажем, как маленьких обижать! — доносились их крики.
Хоть и тугие мозги были у Барабана, но тут он сообразил быстро, на чей счёт эти слова и чем для него эта атака закончится.
Втянув голову в плечи, он рванул по гаревой дорожке не хуже чемпиона Олимпийских игр… И всё же перепало ему по могучей спине зонтиком, а пониже — вязальной спицей!
— Ах бедная девочка! — запричитали старушки над освобождённым Тимошей. — Что же ты нас раньше не позвала?
— Я мальчик, — сгорая от стыда, прошептал Тимоша. — Просто… Просто я слабак!
И две горячих слезы нечаянно выкатились из Тимошиных глаз.
Ни на кого не глядя, он прошёл между оторопевшими старушками, мимо колясок с младенцами и зашагал куда глаза глядят.
— На Булкина надеялся! Помощи ждал, — шептал Тимоша. — Трус… Трус и всё! Старушки спасли!.. Как девчонку, как маленького!..
Глава четырнадцатая
Разговор
Он шёл долго. Какие-то улицы, незнакомые дома проплывали мимо него. А он всё шагал и шагал.
«Всё это потому, что я Барабана боялся! Если бы не боялся, ни за что он бы меня не победил! Но я трус… А ещё дурак! — казнил себя Тимоша. — Физику с физкультурой спутал!»
Но самая страшная мысль была о том, что никогда, никогда он больше не взлетит туда, где синева, простор и облака.
— Неужели никогда? — повторял мальчик.
Незаметно он оказался в огромном парке, и большие деревья обступили его со всех сторон… В парке было сумрачно, на аллеях ни души.
«Ну вот, — подумал Тимоша. — Ещё, кажется, и заблудился! Всё один к одному!»
Он никогда не уходил так далеко от дома.
«Наверно, уже поздно! Дома волнуются!» — думал он.
Но в какой стороне его дом, куда идти, он не знал, а спросить было некого.
Сумерки сгустились из-за надвинувшихся низких серых туч. Закрапало.
«Теперь совсем расхвораюсь», — подумал Тимоша обречённо, бредя по тёмной аллее. Ветер вертел и гнал осенние листья.