Sinnerman

fox in the forest

– Воды не осталось, как же хочется пить.. – шептал Эбернети губами, и всё же решил попытаться заснуть. Но темнота вокруг него и плотно закрытые веки всё равно не давали ощущения полного мрака. Всё казалось, что перед его глазами кружатся желтые и зеленые круги, деформируются, расплываются, превращаются в россыпь золотого песка.

– Наверное, это от усталости, – подумал тот, представляя, что это не ветер шумит за закрытой дверью, а песчаная буря разыгралась, снова лишая его сна, как тогда, в их доме. Где рядом мирно спала Эффи.

Вскоре, потерял сознание. Прошло около десяти часов, прежде

чем он снова открыл глаза, хотя Эбернети вовсе не почувствовал этого, и решил, что забытье длилось одно мгновение. Его внезапные обмороки участились.

– Я найду их чёртов лагерь! – хотел прокричать тот, но не смог. Тогда он захохотал так же беззвучно, широко открывая рот. Тело забилось в конвульсиях. Прошло немало времени, прежде чем ему удалось справиться с нервным припадком. Он заметил маленький обломок мело. Выпавший из стены, и, кое-как дотянувшись до него, крепко сжав его в руке, с усилием приподнялся и стал писать хаотичные фразы. Закончив с текстом откинул мелок и принялся читать в слух:

«Перед глазами все плывет. Мне жарко. Нога опухла, уже не болит. Практически ничего не вижу.

Если это прочтут, когда-нибудь.

Я всегда тебя… прости… я не брошу и не полюблю другую…

Разве я мог… бросить тебя одну… разве я мог забыть тебя, твои объятья…

Я люблю тебя даже сейчас, на последнем вздохе. »

Хотел что-то добавить, но писать больше он не смог и, затихнув, долго сидел, уронив голову на грудь, часто вздрагивая, пока руку не свело судорогой. Мужчина, съежившись от боли, стал сгибать и разгибать ее в локте. Он справилсяи с этим. И хотя все ненастья неумолимо делали свое дело, Эбернети яростно отстаивал каждый час, каждую минуту жизни.

Что они могли изменить, эти минуты?

В подобных случаях люди призывают смерть, как избавление от непосильных страданий, и покорно ждут неизбежного конца. Однако он всё ещё боролся за возможность увидеться с Эффи.

В конце концов, он решил, что последний шанс увидеться с родными – сон. Но и тут не повезло. Хеймитч неожиданно почувствовал, как волна ледяной воды ударила по освобожденному от верхней части комбинезона телу и лицу. Он открыл глаза и, сфокусировав зрение, рассмотрел вверху дырку, служившую вентиляционным проходом и своеобразной «вытяжкой». С трудом поднялся, забрался на бревно, стараясь держать равновесие. Стал счищать снег, обнаружил небольших размеров окошко, приваленное фанеркой и закрытой на решетку с замком. Дверь по-прежнему была заперта, но окно вселяло неимоверную надежду и силу. Спустился и сел на пол, с вызовом рассматривая свою новую цель. Через время. Немного отдохнув, снова поднялся на бревно, и цепляясь за решетку, попробовал открыть замок. Не вышло.

Через мгновение, услышал звук, характерный приближающимся шагам. Испугавшись, он осторожно скрылся в углу. Смог рассмотреть, как над решеткой прошли две фигуры в черных комбинезонах.

– Кажется, это те черти, из поселения, - подумал он и глубоко вздохнув, полностью пришел в сознание. Люди обсудив что-то. Что не долетало до слуха мужчины, быстро ушли.
– Звуков не слышу – может, они уже добрались до своей базы?

Немного расслабившись, мужчина выругался, но уже через минуту, к решетке прибежал пёс, и стал рыть землю у решетки, подавая голос.

– Видимо, меня заметили, - прошептал мужчина, а собаки снаружи, которых становилось больше, рычали и скулили, привлекая внимание хозяев. Хеймитч прижался к стене спиной, будто хотел слиться воедино с цементом, и задержал дыхание, вслушиваясь в незнакомые голоса.

– Эй, ну что там?
– закричал мужчина замешкавшимся собакам. Человек подошел поближе к самой решетке, остановился, присел и заглянул внутрь, так, что Эбернети смог разглядеть его. По всему — старый вояка, с бородой, с глубокими шрамами на лице, один глаз косит. Когда говорит или улыбается, рот немного перекошен. Одет в серо-желтый комбинезон, на плече свисает дробовик дулом вниз.

– Бран, я не хочу отморозить себе зад!
– рядом с мужчиной оказалась девушка. Она была знакома Эбернети, но он не мог вспомнить её.

Хеймитч попытался сесть, но не смог пошевелиться. В глазах потемнело, он почувствовал, что проваливается сквозь землю.

– Слышал?
– девушка насторожилась, услышав падение Эбернети.

– Да, там кто-то есть.

– Нужно посмотреть.

– Не вздумай даже!
– но девушка не слушала. Выхватив кусачки, она ловко перерезала прутья решетки и спрыгнула вниз на ящик.
– Твою мать, Мейсон, ты бессмертная?

– Эй, тут человек без сознания. Помог бы лучше, - прорычала та в ответ и тихо добавила: - Кажется, я его знаю.

– Ещё чего…

– БРАН!

– Да… Ползу я, ползу!

***

Лагерь, как и предполагал Хеймитч, расположился недалеко от места, где его нашли, но людей там почти не осталось, все отправились искать “лучших условий для жизни” куда-то за океан, который так не любила Джоанна, и от которого неистово тошнило Брана. Это была чуть ли не единственная информация, которую узнал Хеймитч, будучи в полуобморочном состоянии, слушая ругань его спасительницы и ворчания спасителя. Так же он узнал, что некая Капитолийка попытается привести его в чувства, убедился и в том, что она профессионал и, решив, что он в надёжных руках, отключил своё сознание окончательно.

Очнулся он уже в тёплой комнатке и на мягкой кровати, и ещё долго пытался восстановиться после долгого сна. Ощущение реальности пришло только через несколько часов. Каждая клеточка его тела отдавалась дикой болью, голова не работала, в ушах все время звенело, а глаза отказывались видеть. Заметил, что пока он был в отключке его успели как следует подлатать. До тех пор, пока он не заметил девушку, сидящую в конце комнаты. Она же, убедившись, что мужчина пришел в себя, подошла ближе, к самой кровати, и положила тёплую ладонь на грудь больного. Его мозг начал судорожно работать, восстанавливая в памяти, словно картинку, черты её лица.

– Я не уверенна, но кажется ты права, - тихо отозвалась Китнисс.

– Нет, никакой ошибки!
– отозвалась Джоанна.

– Нужно сказать ей.

Хеймитч так много хотел сказать в тот момент, но не смог, голос всё ещё не слушались его, поэтому он выдавил из себя кривую усмешку, и положил сверху на ладонь девушки свою руку.

Он был счастлив как никогда и почему-то был уверен, что умер или всё ещё в процессе. Девушка улыбнулась ему в ответ и нагнувшись к самому уху прошептала два слова.