Sinnerman
Шрифт:
Нужно было укрыться в помещении по лучше. Зашел в соседнюю комнатку. Обстановка не радовала, но хоть стена была на месте. Стащил матрас с прогнившей кровати и перетащил его ближе к окну, на случай, если придётся быстро сматываться. Рюкзак бросил рядом с собой.
Лунный свет проникал в комнату через узкую щель, оставшуюся у верхнего края окна, заколоченного листом фанеры, падал на лицо Хеймитча. В этот момент, ничего не боясь, он на секунду закрыл глаза.
Черная гладь сомкнулась над головой прежде, чем он смог почувствовать тяжелый запах дыма и смога. В его голову моментально пришла мысль бежать, но тело словно не слушалось, он понимал,
Резко подскочив на матрасе, он проснулся от кошмара, но еще несколько секунд не дышал, на случай, если пожар не был иллюзией сновидения. Окончательно придя в себя, он встал, чуть шатаясь, и посмотрел в отверстие, служившее окном: рассвет.
Услышал шаги и звук разбивающегося стекла. Мысленно подсчитал примерное количество человек: пять мужчин, одна женщина. Рассчитал расстояние и препятствия к выходу: пятнадцать шагов до лестницы, пролет вниз и холл. Просчитал шансы остаться незамеченным. Тихо открыл дверь. Сделал пару шагов к лестнице. Заметил шестерых зараженных: несколько шептались у входа, ещё пара молча ковырялись в язвах у второго выхода. Остальные проверяли здание. Тихо выругавшись, он проскользнул в комнатку, где не было стены. Скинул матрас на улицу – повезло, что расстояние не большое. Крепко прижал к себе рюкзак и прыгнул, кубарем покатившись по мокрой земле.
Женщина, заметив убегающего Эбернети, стала отрывисто кричать остальным, когда до машины оставалось всего метров пять.
Мужчина только засмеялся, наблюдая как зараженные пытались догнать машину.
– Гнилое место. И всегда было, - тихо добавил мужчина, отсалютовав бегущим. – Но пока сам чёрт на моей стороне…
Эбернети стал хохотать, словно безумец.
Мир пал. Видимо, в аду стало тесно и он стал расширяться, как только туда отправились Коин и Сноу. И кто знает, притащился ли Дьявол на эту землю… Но, как иначе объяснить, что день за днем вокруг разлетались мозги знакомых, что зараза продолжала поглощать остатки человечества, а ему и дальше удавалось спасать свою задницу от этой херни?
========== Часть 5 ==========
Комментарий к Часть 5
Raury - Devil’s Whisper
«Демоны обитают в Аду? Скажите это им.»
Константин
Последние дни в Панеме.
– Сам чёрт на стороне этого мужика, ей-богу!
Самая крайняя камера светилась в полумраке красной точкой, наблюдая своим стеклянным глазом за уносящимся в даль автомобилем.
– Всё, больше мы не сможем наблюдать за ним, - опустив руки с клавиатуры, один из наводчиков и управляющих камерами обратился к президенту, и тот, вздохнув, тихо прошептал:
– Я ставлю на тебя, Хеймитч. Не подведи.
***
В глазах темнеет, дышать сложно, кажется, управлять машиной через чур трудно. Он трясёт головой - картинка расплывается. Весь мир плывёт. Пытается нащупать пульс - быстрый, медленный, нормальный - к чёрту. Смотрит прямо на дорогу - пусто.
– Да что за… - теряется, язык немеет, почти не чувствует ног.
– Да чтоб тебя!
Цепляется за руль обоими руками, пытаясь удержаться, чтобы не упасть. Смотрит на спидометр - проехал достаточно длинный путь. Резко затормозил.
– Устал? Эбернети, теряешь форму! Неет, может они ранили меня? А? Потеря крови?
Пытается нащупать рану на затылке, шее. Мельком заглянул в зеркальце. Его сердце замерло, а затем начало биться со скоростью света - на заднем сидении, улыбаясь фирменной капитолийской улыбкой, сидела Тринкет. Резко повернул голову. Разум переместил его куда-то далеко в чертоги воспоминаний, в архив с надписью “никогда не забывать”.
– Нам ведь не стоит тут быть. Что это за отсек?
– чётко спросила она у голограммы на часах. Ответ последовал незамедлительно: - Отсек 6 - заражен.
– Хеймитч!
– Успокойся, куколка, процентов, - он заглянул в голограмму и довольно тыкнул в цифру пальцем, - всего два.
– О, Боже!
– процедила она, вцепившись в его руку.
– Эй, - он обнял её хрупкое тело, не так как ментор обнимает куратора, нет, это была чистой воды нежность. Он аккуратно приподнял её подбородок, притянул ближе к себе, чтобы встретиться с ее губами. Поцелуй вышел нежным, легким, пробным. Хеймитч отпрянул, заглядывая в её напуганные глаза, а затем снова нагнулся, чтобы поцеловать ее, но Эффи ловко увернулась, и вместо губ поцелуй пришелся на щеку. Она нацепила ему на руку свои часы, которые отреагировали незамедлительно:
– Опасность! Уровень радиации в организме превышает норму.
– Эбернети! Возьми гребанную маску или мне придётся применить силу! – мужчина только рассмеялся, но она быстро поправила себя.
– Я не стану с тобой спать, пока ты не наденешь маску!
Он погрузился во тьму, громко, безумно смеясь. А затем в припадке резко раскрыл глаза. Свинцовые тучи, нависшие над ним, озарились яркими сполохами электрических разрядов, штурмовавших небо.
– Идиот, какой же я идиот.
Приподнялся на сидении, дотянулся рукой до бардачка. Нащупал пистолет, пачку с пулями, сигареты. Достал респиратор, натянул его на лицо. Нашел вакцину, и тут же нащупал вену и ввел лекарство. Снова откинулся на кресле. Оставалось ждать. Облака стали редеть, открывая чистое вечернее небо. Тогда он подумал:
– Как странно, как только пересекаешь границу Капитолия, мир будто бы становится сносным.
Оставалось только понять реальность это или опять-таки воображение.
Полчаса сидел не двигаясь. Затем снова полез в бардачок, нашел часы и надел на руку.
– Покажи уровень радиации в крови, - проценты показывали норму.
– Полное сканирование организма!
– опять скомандовал Эбернети.
– Уровень заражения максимальный. Риск заболевания. Примите вакцину.
Ветер немного утих, свинцовые облака полностью исчезли — сквозь белесое туманное небо просвечивал огромный, занимающий треть небосвода, тускло-красный круг солнца. Он перестал понимать где он и что с ним. Было сыро и холодно. Осенний дождик неприятно колол лицо, сквозь пробитую крышу автомобиля. Все меркло в собирающемся вокруг машины тумане. Пепел закручивался спиралями на черной поверхности земли. Хеймитч внимательно изучал все, что попадало в поле зрения. Участки дороги посреди мертвого леса. Старался не пропустить хоть какое-нибудь цветовое пятно, какое-нибудь движение, малейший намек.