Синто. Дневник не героя
Шрифт:
— Ладно, обойдусь. Только скажите мне, когда я вернусь, не найдется ли еще одно такое же убийственное задание, а потом еще и еще, и только я, и никто другой не сможет справиться, а?
На Синоби было страшно смотреть, не знаю, каков в гневе Грюнд, но видя Синоби в бешенстве, захотелось просто исчезнуть и оказаться на другой планете.
— Дура! Что ты себе возомнила? — он схватил меня за плечо и встряхивал при каждом слове. Мне это надоело, и я вырвалась, армкамзол разошелся, незастегнутая блуза вместе с ним, одежда осталась в руках Синоби, а я оказалась наполовину оголенной. Мы застыли друг против друга. Мне стало по-настоящему страшно. Синоби
— Возвращайся! — это был приказ полный ярости, он вполоборота глянул на меня и опять отвернулся. Я кивнула его спине и выскочила вон.
Я шла и меня всю трясло, очнулась уже сидящей перед домиком мамы Яны. Дура, звали младшей женой, надо было соглашаться, с твоими мозгами, только туда и можно — эта мысль в гордом одиночестве металась у меня в голове. Ко мне неслышно подошла мама Яна, и подала стакан с чем-то резко пахнущим.
— Что это?
— Валерьянка.
Я выпила.
— Ты ходила к Первому?
Я молча кивнула, а потом решилась.
— Мама Яна, хоть вы мне что-нибудь расскажите.
Она задумалась, в шестьдесят пять, ей никто бы не дал больше сорока, несмотря на худобу, от нее веяло покоем и уютом, мне вдруг стало легко, поверилось, что все будет хорошо.
— Они были как ты с Ронаном, только наоборот, ты восхищалась братом, а он сестрой. Я тогда только стажировалась, и многого не знаю, но что-то упустили, а может, не смогли исправить, Лин-Ара стала для него всем. Конечно, он скрывал это насколько мог, но то, что они не могли иметь детей, его просто убивало. Будь совместный ребенок, пусть и инорожденный, у него была бы своя частичка твоей мамы. Он ведь не готовился в нексты, предыдущие два кандидата погибли при исполнении, и он неожиданно оказался во главе рода. Зная все это, я очень расстроилась, когда узнала, что ты целуешься с братом… — мое лицо залилось краской, уши загорели, — я решила не допустить повторения подобного и поговорила с твоим отцом…
Когда мы только-только начинали взрослеть, я восхищалась Ронаном, мой брат был самым умным и красивымю И, действительно, я как-то подбила его на поцелуи, под видом тренировки, кажется, но помню, что целоваться с ним мне ужасно понравилось. Память услужливо припрятала этот эпизод детства, тем более что потом на меня свалилась смерть мамы, обучение у Ланы и много чего другого.
— О Судьба, вы рассказали отцу?
— Нет, что ты, девочка, зачем… Я никому не рассказывала этого, и никто кроме меня не знал, — у меня отлегло от сердца.
— Твоему отцу я сказала, что ты нуждаешься в том же образовании что и твоя мать, что тебя обязательно надо отдать в Школу гейш.
Я задумалась, во чтобы превратилась моя жизнь, если б я не попала к Лане? Вполне возможно, я бы превратилась в нечто ущербное, сгорающее от страсти к брату. Это крайний вариант, но все равно жизнь моя была бы не такой полной и радостной — это точно. Я взяла мягкие старческие руки в свои и поцеловала.
— Мне спокойно, за дочку, раз она с вами.
Мама Яна смутилась.
— Пойдем в дом, стара я уже стала ночью на лавочке сидеть. Я ведь уже бабушка Яна, — сказала она с гордостью.
На следующий
Космос. Пиратский сектор.
Прошло десять дней с нашего отлета с Синто, и мы уже третий день находились на пиратском корабле Назарова. Вчера мы изменили план.
— Не смогу я тебя ему отдать, — Рад, теперь я зову его только так, ударил кулаком по столу. — Чем я думал, спрашивается…. — он был очень зол на себя.
— Очень хорошо, я тоже считаю, что роль жертвы — не для меня.
Он в удивлении посмотрел на меня.
— Да? А какая для тебя? Да ты жертва, настолько, что мне тебя жалко стало, понимаешь?
Его можно было понять, все эти дни я не напрягалась и была сама собой. То есть просто молодая девушка, простая и милая, он несколько растаял от этого.
— Рад, ты меня еще не знаешь, а заранее превращаться я не хочу. Не беспокойся, за сутки до начала операции я предъявлю тебе монстра.
Он не поверил, но спорить не стал. Следующие дни он на меня крысился по поводу и без, я молча терпела. Когда начались последние бортовые сутки до входа в пиратский сектор я, как и обещала, занялась собой. Первый вопрос — волосы, по-хорошему их надо срезать, укоротить до минимума, но в последний момент я решила, что не пойду на такую жертву. Просто заплела в высокую косу, а укороченный хвостик спрятала внутрь, теперь если кто стукнет по затылку, будет амортизатор, подумалось с улыбкой. Достала заготовленную одежду — кольчугу-самоделку из скафандра, сапоги, опять же срезанные с легкого скафандра, разместила оружие и, наконец, занялась главным — головой, а вернее мыслями.
Я поставила «зеркало» и все же добавила агрессии, не поставила «крысодлака», как на Дезерт, но любые ограничения на применение силы убрала напрочь. Когда все было сделано, я подошла к зеркалу. То что я видела в отражении, больше всего напоминало какого-то модификанта неопределенного пола. Застывшее лицо, худая шея, мускулистые руки и плечи, я наложила тени вокруг глаз, чтобы усилить сходство с модификантом, хорошим здоровьем они, как правило, похвастаться не могут. Еще раз глянула на себя и отправилась к Раду. Он завтракал, я вошла дергано-плавной походкой и застыла напротив него, он не донес ложку ко рту.
— Боевой модификант?.. Но это здоровые мужики… Тебя ж куда?…
Я не отвечала, просто смотрела застывшим взглядом. Он задумался.
— Хорошо, я подобрал тебя на Деправити, у тебя какой-то сбой, верно?
— Памяти нет, — все же подключилась я.
— Да… Купил отбраковку, как телохранителя, — он уже во всю лепил легенду. — Сказали, чтоб активировал тебя, когда буду один, и ты будешь реагировать только на меня.
Я кивнула.
— Ты немая? — спросил он озабочено.
— Нет, говорю редко и только с тобой. На других не реагирую.