Сиротка для дракона. Боевой факультет
Шрифт:
— Вообще-то выбор оружия — право оскорбленной стороны, — заметил кто-то.
— Но мы же не об оружии, а о противнике, — парировал Этельмер.
Дамиан перевел взгляд с близнецов на преподавателя. Снова посмотрел на братьев. Заметно было, что, окажись у него в руках шпага, он бы не колебался. Но бить морды знатнюку, похоже, не доводилось.
— Я никого не хотел оскорбить. — К чести парня, говорил он ровно и четко, глядя в глаза Заку. — Мой отец погиб во время того прорыва, и я до сих пор скорблю о нем. Приношу свои извинения.
— Да ладно, проехали, —
Дамиана перекосило, а Этельмер сказал:
— Пожалуйста, сформулируй четче.
Зак почесал в затылке.
— Э-э-э-э. Извинения приняты.
Дамиан коротко поклонился, ответный поклон братьев выглядел неуклюжим.
— Итак, раз с этим мы разобрались, продолжим… — начал было Этельмер, но его прервал голос Феликса:
— Я тоже хочу выяснить разногласия раз и навсегда!
Этельмер приподнял бровь. Белобрысый поднялся и шагнул, встав напротив меня.
— Раз все мы тут равны, как вы утверждаете, я требую извинений от Лианор за нанесенное мне оскорбление, или пусть нас рассудит поединок.
— Нет, — сказал преподаватель прежде, чем я успела открыть рот, чтобы спросить, какое это оскорбление я ему нанесла. Руку вывернула? Так не тянул бы, куда не просят, не получил бы.
— Вообще-то я не против, — тоже встала я. — Все равно он от меня не отлипнет. Не знаю, чем я его оскорбила, но я готова ответить.
— Нет, — повторил Этельмер. — И тебе, Лианор, я запрещаю ввязываться в любые поединки с кем бы то ни было, пока целители не скажут, что тебе можно заниматься в полном объеме.
Феликс смерил меня презрительным взглядом и вернулся на место.
— Все равны, но девкам можно говорить такое, за что мужчина получил бы пощечину.
Разобрать, кому принадлежит шепот, я не смогла. Скорее всего, это был Феликс, но, может, и кто другой.
Я наконец поняла, чем именно я его оскорбила. Ну да, это же мужчинам можно обвинять женщин в том, что они пользуются внешностью, чтобы получить привилегии, а когда наоборот — так это оскорбление.
Зря Этельмер влез. Я, конечно, вовсе не рвалась драться, Феликс явно был сильнее, но, может, один раз сцепились бы как следует, и он бы успокоился, потому что побить я бы его все равно не побила — зато и сама сорвала бы на нем злость.
Но эту мысль стоило придержать при себе, чтобы «не считать себя умнее преподавателя». Отжиматься не заставят, пока целители не разрешат, но какие-нибудь приседания ничуть не лучше.
Этельмер жестом велел мне сесть. Пришлось подчиниться. Он продолжал:
— Итак, возвращаемся к началу занятия. Почему рукопашный бой без оружия бесполезен для боевого мага?
— Еще как полезен, — пробурчал Дамиан. — Умел бы я драться на кулачках, не пришлось бы извиняться.
Зак ухмыльнулся, преподаватель сделал вид, будто не заметил.
— Потому что боевой маг — очень серьезная сила и толковый полководец сделает все, чтобы ему не пришлось вступать в ближний бой? — предположила я.
В самом деле, пятьсот лет назад в Кефрасе всего лишь три дюжины боевых магов три дня удерживали ущелье против
— И поэтому тоже, — кивнул Этельмер. — Еще предложения будут?
Он обвел нас взглядом. Никто не подал голоса. Этельмер кивнул.
— Итак, если собрать воедино все ваши предположения, что получается? Боевому магу придется вступить в рукопашную без оружия только при сочетании следующих обстоятельств.
Он начал загибать пальцы.
— Отряд прикрытия мертв или небоеспособен. Боевой маг полностью истощил силы. Каким-то образом он тоже умудрился остаться без оружия. Совсем без оружия: ни шпаги, ни самого завалящего ножа. Ни даже хотя бы одного ремня, из которого можно быстро соорудить хлыст или кистень.
Студенты зашушукались и захихикали.
— При этом оружие погибшего отряда прикрытия тоже испарилось. И вокруг нашего гипотетического боевика не осталось вообще ничего. Ни мертвых тел, с которых можно было бы снять клинок. Ни сломанных веток, ни камней, чтобы можно было бы воспользоваться.
Кто-то смеялся уже в голос.
— Голая земля. И посреди этой голой земли нашему герою надо найти такого же безоружного одинокого гения, чтобы вступить с ним в рукопашную, — завершил Этельмер речь под наш дружный хохот.
— Тогда зачем мы тут собрались? — полюбопытствовал Зак.
25
— Затем, что программу обучения для студентов составляют не те, кому потом приходится учить, — пожал плечами преподаватель. — Но я постараюсь сделать все, чтобы вы поняли: бесполезных знаний не бывает.
— Например, их можно использовать в трактирной драке. — Я узнала голос Дамиана.
— В такой ситуации я рекомендую воспользоваться кружкой, — усмехнулся Этельмер. — Особенно если они глиняные и тяжелые. Это уже не совсем без оружия, но мы будем изучать, как работать с подручными предметами. Надеюсь, что вам это никогда не пригодится. Но о подручных предметах позже. Сегодня начнем с того, что следовало бы уметь всем. — Он пристально посмотрел на меня, точно на что-то намекая. — Но на деле мало кто специально тренирует это умение.
Это какое, интересно?
— Будем учиться падать, — сказал Этельмер.
Надо же, Родерик не шутил, когда говорил, что надо научить меня падать.
— Велика наука, — хмыкнул кто-то. — Толкни посильнее, вот тебе и упал.
— И сломал себе чего-нибудь, — буркнула я, потирая разом занывшее плечо.
Да уж, вчера бы это умение здорово мне пригодилось. Угораздило ведь так неудачно брякнуться!
Следующие четверть часа преподаватель подробно объяснял нам и показывал, как падать вперед, смягчая удар полусогнутыми руками; на спину, складываясь и перекатываясь, или боком, выворачиваясь вперед или на спину, в зависимости от положения тела. После мы старательно падали, благо пол был устлан мягкими матами. Сперва с корточек или с колен, потом присев, потом — с высоты полного роста, а Этельмер ходил между нами и поправлял ошибки.