Сиротка для дракона. Боевой факультет
Шрифт:
— Уверена что помощь не нужна? — поинтересовался Зен.
— Нет. Бабский язык вам не укоротить.
На самом деле я тоже не была уверена, что мне это удастся. Но подличать исподтишка я никогда не умела, а оставлять выходки Корделии без внимания больше было нельзя.
Часть парней с нашего курса тоже зашли в зал для богатых, начали рассаживаться за столами, около которых тут же нарисовались подавальщицы. Я же двинулась туда, где Корделия щебетала с двумя барышнями, спиной чувствуя взгляды. И пока я шла, казалось, исчез монотонный гул зала, оставив только один звонкий
Я замерла у стола, борясь с желанием взять Корделию за затылок и сунуть лицом в тарелку с кушаньем, каким бы то ни было. С ней одной я справлюсь без труда, и двое, что сидят рядом, не помешают. Но тогда это я прослыву ненормальной, которая накинулась на милую барышню ни за что ни про что, не иначе из ревности. Хотя, как ни странно, именно ревности я и не испытывала. Родерик сказал, что все в прошлом. Либо я верю ему, либо наши отношения на самом деле не отношения, а непонятно что.
Пока я боролась с собой, меня заметили. Подружки Корделии перестали щебетать, одна даже отодвинулась вместе со стулом и заозиралась по сторонам. Нехороший, видимо, был у меня взгляд.
— Ты заблудилась, милочка? — пропела Корделия. — Зал для нищебродов в другой стороне.
— Нет, я попала куда надо. Скажи, пожалуйста, ты всех по себе судишь или только я удостоилась такой чести? — Она открыла рот, но я перебила, повысив голос: — Так если хочешь попробовать с близнецами, спроси у них. Они парни добрые, может, пожалеют и снизойдут.
Кто-то ахнул, кто-то хихикнул. Корделия, надо отдать ей должное, не переменилась в лице.
— Ты перезанималась, милочка? Конечно, таким, как ты, с непривычки тяжко, можно и рассудка лишиться от натуги.
— Подумай еще вот о чем, — так же громко и отчетливо, как до того предложила ей попросить близнецов, сказала я. — Сколько парней с целительского факультета, поверивших сплетне о моей доступности, попадут к твоим будущим коллегам с яйцами всмятку?
Наверное, надо было выбирать выражения поизысканней, но на этом поле — изящных бесед, где каждое слово источает яд, — Корделия явно была сильнее. Значит, все что мне оставалось, — быть собой. Плохо образованной «девкой», грубой и невоспитанной, которая, если что, может и по морде засветить. Или по яйцам.
— И сколькие из пострадавших, поняв, что их сознательно обманули, просто чтобы подгадить другой барышне, захотят поквитаться?
Стало тихо или это шум крови в ушах заглушил другие звуки? Что ж, надеюсь, что, если Корделия не внемлет, меня услышало достаточно парней, способных задуматься — а стоит ли рисковать самым дорогим?
Кто-то мягко взял меня за плечи.
— Хватит, Лианор, — сказала Селия, отодвигая меня в сторону. — Тебя Корделия вряд ли поймет. Я поговорю с ней на доступном ей языке.
Она выдвинула свободный стул. Подружки Корделии молча испарились. Сама она дернулась, но за ее спиной, придерживая спинку, нарисовались еще две девушки в штанах — я видела их утром на физподготовке.
— Кто обидит одного боевика — обидит всех, — сказала одна из них, улыбнувшись мне.
— Иди, Лианор, ты голодная. — Селия подпихнула
Я кивнула, в который раз за сегодня проглотив ком в горле. Надо бы все-таки познакомиться по-человечески. Но меня прямо попросили удалиться, так что завтра, на физухе.
Я двинулась к выходу и остановилась, когда меня придержала за локоть Оливия.
— Это она испортила твои вещи? — спросила она, не понижая голоса.
Девушка и парень, что сидели вместе со мной за столом, с любопытством уставились на меня.
— У меня нет доказательств, — сказала я. — Но больше ни с кем из барышень я пока не ссорилась.
— Мне нравится это «пока», — покачала головой Оливия. Выпустила мой локоть, снова опускаясь на стул.
Я прибавила шагу: не ровен час, еще на кого-то из знакомых наткнусь! Накаркала — совсем рядом сидел рыжий Карл, а еще через два стола обнаружился Бенедикт. Он торопливо отвел взгляд, я тоже сделала вид, будто его не заметила. Полезет — получит, а нет — мне хватило на сегодня неприятных бесед.
40
Дойти до второго зала, не побежав, оказалось тем еще испытанием. Я замешкалась в дверях, выглядывая знакомых, и на плечо снова легла ладонь. Только в этот раз мне не пришлось гадать, кому она принадлежит. Казалось, это тепло я узнаю сразу.
— Меня потеряла? — мурлыкнул Родерик, склоняясь к моему уху.
Я едва удержалась, чтобы не прижаться к нему, потеревшись затылком о плечо. Кивнула.
— Тебя. Пойдем?
Остальная компания уже расселась за сдвинутыми столами. Братья тревожно глянули на меня, но тут же заметно расслабились. Зато Алек не улыбнулся в ответ на мою улыбку — то ли дело было в Родерике, который держал меня за руку; то ли снова гадал, что я учинила и не потащат ли его за это на ковер.
— Что тебя беспокоит? — поинтересовался Родерик, вставая вслед за мной к раздаче.
— Ничего, — пожала плечами я.
— Нори.
— Уже ничего. — Я улыбнулась, честно глядя ему в глаза. — Бересфорд хотел влепить мне «неуд» за доклад, но обошлось.
Мне не хотелось вмешивать его в ссору с Корделией. Как будто, сделав это, я признаю, будто между ними еще осталось что-то. Впрочем, если подумать — так ведь и получалось. Если они действительно расстались, Родерик ей никто, никак не может на нее повлиять или что-то потребовать. Ну, разве что как староста целителей, что-то, что связано исключительно с учебой или дисциплиной. Но я-то — не учеба.
— Как ты сумела его переубедить? Этот старый сморчок упрямей барана.
— Не я. Парни помогли. — Я начала рассказывать, радуясь, что ушла от скользкой темы.
Так, разговаривая, мы и вернулись за стол.
— Что теперь будет? — спросила я. — Что, если заменить его некем? Между преподавателем и студенткой выбор очевиден…
— Не бывает незаменимых, — хмыкнул Алек, услышав мои последние слова. Судя по всему, близнецы уже рассказали ему, что произошло. — Рейт очень, очень не любит, когда на него пытаются давить. Не пойдет на попятную Бересфорд — найдут кого-нибудь из молодых. Или поставят студента, как вон Рода на первую помощь.