Сияющая пустота. Интерпретация "Тибетской книги мертвых"
Шрифт:
Извращённый тип Ратны склонен расширять свои владения за счёт чужих, как если бы земля вдруг попыталась заполнить всё пространство. Гордыня стремится воздвигать самой себе грандиозные памятники, подавляющие своим величием и пышно разукрашенные показными признаками богатства. Чувство тождества, или равенства, напротив, не испытывает ни малейших сомнений в своём существовании и природном достоинстве, а потому не нуждается в том, чтобы производить на других впечатление. Гордыня всегда настороже, всегда готова обороняться, тогда как сознание всеобщего равенства не чувствует угрозы своему существованию и не таит ни против кого злобы.
Нередко корнем гордыни оказывается глубоко затаившийся страх перед бедностью. Одни приносят дары потому, что искренне желают помочь окружающим и доставить им удовольствие; другие же поступают так под влиянием
Размышление об «уравновешивающем знании» — лекарство от всех крайностей, в которые может впасть личность типа Ратны. Оно помогает установить равновесие и гармонию; мудрость его учит нас распознавать врождённый потенциал просветления во всех живых существах, благодаря чему для нас становится невозможным отказывать им в уважении только из-за того, что они на нас не похожи. Глубокое чувство всеобщего тождества порождает в нас способность искренне сострадать и сочувствовать другим существам, какими бы чуждыми нам они ни казались. Постепенно мы перестаём придавать значение эмоциональным реакциям симпатии и антипатии, и на месте их расцветает непредвзятая и всеобъемлющая любовь. А внутреннее равновесие рождается из понимания того, что все существа — счастливые и несчастные, довольные и недовольные, богатые и бедные — независимо от обстоятельств располагают одинаковыми возможностями достичь просветления. Осознав всё это, мы открываем дорогу к проявлению духовных качеств элемента земли. Опираясь на твёрдое, уравновешенное основание и преисполнившись непоколебимой уверенности и чувства полной защищённости, пробужденная личность типа Ратны способна служить другим неисчерпаемым кладезем духовных сокровищ, не поддаваясь при этом ни гордыне, ни собственническим чувствам.
АМИТАБХА
В западной точке мандалы восседает Амитабха — Будда Безграничного Света, владыка рода Падма, что означает «Лотос». Все, относящееся к этому роду, окрашено в красный цвет. Лучезарное сияние Амитабхи, подобное зареву заката, выражает абсолютную любовь и сострадание, присущие пробужденному состоянию; символ этого рода — красный лотос, элемент — огонь, а «яд», который надлежит преобразовать в любовь, — всепоглощающий жар страсти.
Любопытно, что слово рага, которым на санскрите именуется этот «яд», в своём основном значении переводится как «цвет», в первую очередь — «красный цвет». Кроме того, им обозначается один из музыкальных ладов (ведь музыка лучше прочих искусств способна передавать всевозможные «цвета» и оттенки эмоций). И, наконец, это же слово может переводиться как «любовь», «похоть», «желание» или «страсть». Все эти взаимосвязанные значения ясно указывают на то, что данному роду присущи эмоциональность и страстность. В позитивном варианте личность типа Падмы исполнена душевного тепла и энтузиазма, любви и симпатии к людям; она сексуально привлекательна, чувственна и притягательна, ценит красоту и чувственные удовольствия, но при этом от природы склонна к состраданию, способна чувствовать чужую боль и стремится заключить весь мир в свои объятия. Энергия Падмы порождает все радости жизни; она романтична, поэтична, музыкальна и артистична; она побуждает людей вносить красоту в своё окружение, украшать свои жилища и разбивать прекрасные сады. Влюблённые озаряют мир вокруг себя сиянием Падмы. Энергия Падмы присутствует не только в эротической любви: сияние Падмы исходит, например, и от матери с младенцем, и от человека, ухаживающего за больным другом. У религиозных людей это качество проявляется в форме глубокой набожности.
В негативном варианте тип Падмы принимает форму алчности и захватнических устремлений, подобно жадному пламени, пожирающему всё без разбора. Человек этого типа неумерен в своих желаниях и не понимает, когда следует остановиться. К людям и вещам он относится по-собственнически. В личных отношениях такой человек может быть чересчур эмоциональным, сентиментальным и привязчивым. В другом варианте личность типа Падмы опьяняется собственной соблазнительностью и привлекает к себе влюблённых только для того, чтобы злоупотребить их чувствами или извлечь из них какую-то пользу, а затем бросить. Если Ратна склонна расширяться и заполонять всё вокруг, то Падма, напротив, притягивает к себе и всасывает всё окружающее.
Восхищение чувственными радостями и красотой с лёгкостью может выродиться в сибаритство. С другой стороны, человеку типа Падмы бывает трудно рассмотреть истинную суть за внешней привлекательностью. Качества Амитабхи делают членов его рода чрезвычайно любознательными и внимательными ко всем мелочам жизни; но, удовлетворив первое любопытство, они нередко теряют интерес к предмету и не пытаются проникнуть в его истинный смысл. Иногда таких людей глубоко волнует и вдохновляет красота религиозного искусства и ритуалов, но им кажется, что этого вполне достаточно, и понять подлинный духовный смысл религиозных церемоний им так и не удаётся. Они склонны придавать значение только поверхностному блеску и, вместе с тем, способны с успехом игнорировать всё неприятное.
Время суток Падмы — вечер, когда мир окрашивается багряным закатным светом, а мысли обретают романтический оттенок. Это время, когда люди отдыхают в кругу семьи, когда друзья собираются для совместных развлечений, а влюблённые приходят на свидания. Время года Падмы — весна во всей её соблазнительной юной красе, со всеми её щедрыми обещаниями. Пережив суровую зиму, природа вновь становится приветливой и ласковой. В индийской мифологии бог весны — вечный спутник бога любви; у него всегда наготове идеальная сцена для романтических встреч — напоенный благоуханием весенний сад, полный цветов и поющих птиц.
Страстное желание и привязанность считаются в буддизме самыми могучими из числа сил, что жизнь за жизнью приковывают нас к сансаре. Однако питающая их энергия — это также движущая сила любви, сострадания и стремления к просветлению. Энергия страсти — это источник всей жизни, огонь жизни. Огонь не только обжигает, но и дарит тепло, поддерживающее нашу жизнь, и свет, озаряющий нам дорогу. Без желания и страсти не было бы ничего. В «яд» их превращает всё та же вечная проблема — привязанность к идее неизменного и постоянного «я». При внимательном рассмотрении качеств рода Падма становится совершенно ясно, что просто отвергнуть «пять ядов» невозможно — их следует преобразовать в знание и мудрость путём постижения их истинной природы.
Знание, олицетворённое Амитабхой, в англоязычной литературе обычно именуется «способностью различать» (discrimination). Такой перевод мне никогда не нравился; я предпочитаю вариант «исследовательское знание», хотя, как мы увидим, он тоже не в полной мере передаёт смысл санскритского термина пратьявекшана-джняна(и соответствующего тибетского — so sor rtogs pa'i ye shes). «Пратья-векшана» — очень интересное слово, и проникнуть в его смысл нам помогут некоторые связанные с ним ассоциации. Рассмотрим сначала, как этот тип знания проявляется на практике, а затем вернёмся к его названию.
Разновидность знания, воплощённая в Амитабхе, дополняет типы знания, соответствующие Акшобхье и Ратнасамбхаве. Прежде всего пробужденное сознание воспринимает всё сущее в великом зеркале одновременно как пустоту и явление; затем оно ощущает основополагающее «единовкусие» всего сущего; а затем начинает рассматривать в деталях разнообразные, не похожие друг на друга сущности отдельных предметов и живых существ. В обыденной жизни этот тип знания позволяет и отличать одну вещь от другой, и рассматривать каждую из них как равноправную. Он связан со скандхой восприятия, благодаря которой мы можем распознавать, называть и запоминать все объекты, воспринимаемые органами чувств. Этот тип знания — признание многообразия в единстве. У будд и бодхисаттв он проявляется как мудрость, позволяющая им понимать точку зрения различных живых существ, чтобы помочь каждому отдельному существу выбрать тот способ, который наилучшим образом соответствует его характеру и склонностям.