Скандалы не дремлют
Шрифт:
— О, Боже мой, — а казалось, день не может стать хуже. Она хотела перечеркнуть эту неделю и начать все сначала. — Какой ужас.
— Да. Не удивляйся, если тебя тоже вызовут на допрос. Если это произойдет, Роман пойдет с тобой или попросит одного из своих бывших партнеров представлять тебя. Я не брошу тебя с этим одну.
У нее отвисла челюсть. Она стояла, глядя на него, пытаясь переварить все, что он сказал. Не может быть, чтобы это было правдой. Никто не мог подумать, что она была любовницей одного влиятельного человека, а тем более двух.
— Кто бы мог поверить, что
— Может быть, но это основа для большой истории. Таблоиды не ищут истину. Они хотят все, что поможет продать газеты и увеличит просмотр страниц. И они определенно следят за твоим домом, — он выхватил компьютер у нее из рук, ударил по нескольким клавишам, а затем повернул к ней монитор.
Она в ужасе прочитала заголовок.
И ЖЕНЩИНА РАЗРЫВАЕТСЯ МЕЖДУ НИМИ…
Статья включала фотографии Мэддокса и Габриэля, сделанные на протяжении многих лет. Они также снова разместили снимок, на котором она выбегает из отеля.
Святые угодники. Это было реальностью. Она повернулась, чтобы посмотреть на серые занавески из китайского шелка, закрывающие окно. С задернутыми шторами ее нельзя было увидеть, но она бы хотела, чтобы от внешнего мира ее отделяло что-то большее, чем ткань и стекло.
— Как ты думаешь, они отследили нас?
Он резко покачал головой.
— Нет. Дэкс и я в этом удостоверились. Приманка была замечена, входящей в мой дом, а Коннор нашел актрису, которая достаточно похожа на тебя. Она собирается ходить вдоль окон каждые два часа, чтобы удержать их там.
— В моем лофте какая-то неизвестная женщина? Как она вообще туда попала? Ключи у меня.
— У тебя ли?
Она пошла проверить свою сумочку. Конечно же, ее ключи пропали.
— Ты украл мои ключи?
— Нет, это сделал Дэкс. У него ловкие руки, но, если бы он не смог стащить твои ключи, уверяю тебя, Коннору бы это удалось. Если ты собираешься на кого-то сердиться, сердись на меня. Это был самый лучший способ, который я мог придумать, чтобы заставить прессу пойти по ложному следу. Ни один из нас не может пойти домой, так что я подумал, что это хороший компромисс, так как у меня были ключи от дома Мэда. Он унаследовал гораздо больший особняк, когда умер его отец. Он числится за ним, но Мэд предпочел остаться здесь. Может пройти несколько дней, прежде чем репортеры выяснят, где мы прячемся.
Но они не смогут уйти. Как же ее жизнь перевернулась с ног на голову в течение нескольких коротких дней?
— Я не могу поверить, что нужен кто-то, чтобы отвлечь внимание прессы. Я никогда не была любовницей Мэддокса.
Гейб прищурился, рассматривая ее.
— Отлично. Предположим, я тебе верю. Какие у вас были отношения? Ты выполняла для него работу вне офиса?
— Не официально, хотя мы обсуждали работу. В первый раз он появился в моем лофте, утверждая, что хочет обсудить мои планы по переводу на новую систему кибербезопасности. Но уже через несколько минут он сменил тему, и мы закончили тем, что говорили о других вещах. Мы были просто друзьями, — она не знала, как еще убедить Гейба в этом.
— У Мэда не было женщин-друзей. У него были любовницы и сотрудницы.
Она была готова взорваться от разочарования.
— До нашего уик-энда вместе, я полтора года ни с кем не спала. Между нами с Мэддоксом не было ничего романтического и сексуального. Когда он начал приходить ко мне, казалось, что он… Одинокий. Грустный.
— Он всегда приходил к тебе домой? Прости, но я и представить не могу, что Мэд знал, как добраться до Бруклина.
Эверли усмехнулась. Иногда он был ужасным снобом.
— Видимо, он узнал. Его подвозил водитель. Он, конечно, не ездил на метро.
— Так ты хочешь сказать, что никогда не была здесь раньше?
— Ни разу, — он никогда не приглашал ее сюда, и она никогда не просилась. Ему, казалось, нравился ее уютный лофт.
— Он когда-либо оставался на ночь?
Мэддокс целиком и полностью был совой. Он часто разговаривал с ней до двух или трех часов утра, но обычно возвращался на Манхэттен.
— Только однажды. Он был пьян и появился у меня без звонка. Когда он позвонил в дверь, я уже могла сказать, что он был сам не свой. Он продолжал говорить о какой-то женщине. В ту ночь я беспокоилась о нем.
— Ты помнишь имя девушки, о которой он говорил?
— Он никогда не упоминал его. А я не выпытывала. Он только сказал, что любит ее и потерял ее.
— Как давно это было?
— Пару месяцев назад, — она попыталась вспомнить точную дату, но не смогла. — Во всяком случае, все, что я сделала в ту ночь, это уложила его в постель. Сама спала на диване. На следующее утро он извинился за все неудобства и поклялся, что в следующий раз займет диван. Я спросила его, будет ли следующий раз, и он улыбнулся мне одной из своих ироничных улыбок, и пожал плечами. Как ты думаешь, он был расстроен из-за твоей сестры?
Габриэль помолчал.
— По датам совпадает. Если он чувствовал вину за то, что сделал с Сарой, то имел веские основания. Но я всерьез сомневаюсь, что Мэд когда-нибудь любил ее. Мне кажется, он и сам не понимал, какие чувства испытывал к ней. Честно говоря, я не думаю, что Мэд знал, как любить только одну женщину. Как ты устроилась в Кроуфорд? Кто тебя нанял?
Это была еще одна тайна.
— Со мной связался рекрутер и нанял меня, когда я еще работала в качестве руководителя IT-отдела в компании примерно со ста работниками — намного меньше, чем в Кроуфорд — когда парень позвонил мне и тут же предложил работу. У меня заняло несколько дней поверить, что предложение было настоящим.
— На своей последней работе ты была руководителем?
Она покачала головой.
— Едва ли. Меня только-только назначили менеджером проекта. Я целенаправленно добивалась этого поста, но все равно потребовались бы годы, чтобы достичь моего настоящего уровня. Мне повезло.
— Похоже, дело не только в удаче, — заметил Габриэль. — И этот рекрутер представлял Кроуфорд? Ты узнаешь его имя?
— Конечно, — она не могла забыть имя человека, который фактически изменил ее жизнь. Ее отец умер за несколько недель до этого звонка. Она была в депрессии, и это была открытая дверь в светлое будущее, в то время, когда она больше всего в ней нуждалась.