Скаут
Шрифт:
Третий африканец, длинный и голенастый, в щегольских черных очках, тоже в форме, точно такой же, в которую были одеты советские военные советники, прогуливался по дороге поодаль.
— Был у нас в деревне парень, Мамбой звали… — рассказывал на языке банту* пожилой. — У него была свинья и собака. Мамба их не любил, а собака полюбила свинью. Как-то холодной и сырой ночью она пробралась в сарай и поимела свинью.
Языки банту — группа бантоидных языков бенуэ-конголезской семьи. Распространены
Тим едва не заржал, банту он прекрасно понимал, потому что учил этот язык в университете.
— Без любви в этой жизни никуда, — скорбно покивал головой второй чернокожий.
— Ага, без любви никуда… — вздохнул лысый. — И родился у свиньи поросенок, но она умерла при родах. Собака воспитывала поросенка, как и положено отцу, но Мамба их обоих посадил на цепь. Плохой был человек.
— И что?
Лысый вздохнул и печально продолжил.
— Мамба опился араки и умер. Собака и поросенок тоже. Все умерли.
— Печально… — покивал башкой второй. — Собаку и поросенка жалко. А Мамбу не жалко.
— Не жалко, — согласился пожилой.
Тимофей уже подобрался совсем близко, но никак не мог придумать, что делать дальше. По логике событий, стоило дождаться пока замбийцы укатят на своем корыте, но авантюрная натура свирепо бунтовала.
И она победила. Желание добраться побыстрей к своим оказалось сильней.
Тимофей привстал, взял на прицел чернокожих, свирепо оскалился и вполголоса поинтересовался на русском языке:
— Где камбуля, мать вашу?
Замбийцы побледнели, а точнее, посерели, звонко брякнулся об камень гаечный ключ, выпав из руки водилы.
Тим жестами растолковал неграм, что делать дальше. Они тут же охотно улеглись на землю, сложив руки на затылках. Бурбон сразу взял пленных под стражу: уселся между ними и свирепо захрюкал.
Неожиданно раздался начальственный рык очкарика.
— Долго вы будете возиться, бездельники? В тюрьму захотели?
Тимофей выступил из-за машины и взял на прицел старшего.
— Сюда, если хочешь жить, живо, мать твою!
Никакого отторжения команда не вызвала. Офицер рысью подбежал, упал на колени перед Тимом и замямлил, отчетливо постукивая зубами.
— Бвана… я ничего плохого не сделал, пожалуйста, бвана, я не террорист, нет, совсем не террорист, я их тоже не люблю…
— Раздевайся!
Тим отчаянно материл себе за тупую задумку, но дальнейшие события пошли уже сами по себе.
Через полчаса «Козлик» весело скакал на выбоинах, переодетый в форму офицера Тимофей сидел на пассажирском сиденье, а водитель крутил баранку. Остальные чернокожие остались связанными в джунглях, а Бурбон в кузове вскрывал зубами банку советской говяжьей тушенки.
Портативный магнитофон гремел голосом Тамары Минасаровой. Судя по всему, Африка начала активно приобщаться к советской эстраде.
— Жил да был чёрный кот за углом
И кота ненавидел весь дом
Только песня совсем не о том
Как неладили люди с котом…
Тим просто охреневал от своей наглости, а водила бубнил скороговоркой.
— Бвана! Я пригожусь! Возьми меня с собой в свою страну, бвана. Я пригожусь! У меня здесь никого нет, но я не хочу умирать. Совсем не хочу, бвана. Коммунисты плохие, они очень плохие. Я все сделаю как надо. Я скажу как надо, нас везде пропустят, молю, возьми с собой. Я любую машину разберу и соберу своими руками! Бвана…
Лопоухий, носатый, какой-то весь помятый и гражданский, он совершенно не был похож на военного.
— Как тебя зовут? — перебил его Тим. Сёма вызывал у него невольную симпатию.
— Иисусом! — торжественно отрапортовал водила. — Русские называли меня Сёмой, а командир грязной собакой. Вы можете меня называть как хотите, но лучше Сёмой, мне нравится.
Тимофей задумался, идея уже не казалась ему такой сумасшедшей. Если выдать себя за советского советника, может и получиться. Русские пользуются в Замбии всеобщим уважением, ни на одном блокпосту не осмелятся задержать русского советника. К тому же, прежний хозяин машины был какой-то шишкой в Замбии, а на лобовухе газика есть пропуск. Добраться до водохранилища, а там уже дело техники.
Решившись, он сухо поинтересовался у Иисуса.
— Жить хочешь? Если хочешь, возьму с собой, если нет…
— Хочу, хочу, бвана! — быстро закивал Сёма.
Тим кивнул.
Задача предстояла не самая легкая, по пути к водохранилищу было много блокпостов замбийской регулярной армии. Официально Замбия не враждовала с Родезией, но только официально, в реальности, на ее территории, с разрешения властей, размещалось множество лагерей повстанцев. Так что, оставалось надеяться только на маскарад…
Глава 7
Глава 7
Первый блокпост показался через пару миль. Выглядел он жидковато и несерьезно: какой-то уж совсем древний броневик без башни и без колес, стоящий на бревнах, пару десятков сложенных друг на друга мешков с песком, самодельный кривой шлагбаум, навес из пальмовых листьев и несколько солдат с американскими винтовками Гаранд.
Тимофей напрягся. Он прекрасно знал, какой бардак творится в туземных вооруженных формированиях, но на пару десятков раздолбаев, всегда мог найтись один бдительный сержант. К тому же, последнее время за местных серьезно взялись русские, так что процент «понимающих» мог серьезно вырасти.
— Эй, открывайте бездельники! — нагло заорал Сёма, слегка снизив скорость. — Живее, живее! Не видите, кто едет?
Тим взялся за рукоятку лежащей на коленях винтовки.
Один из постовых стремглав ринулся к шлагбауму, остальные с перепуганными мордами вытянулись в строевой стойке.
Тимофей выдохнул.
— Я же говорил, бвана! — довольно разглагольствовал Иисус. — Эти бездельники совсем тупые. Может русские сделают из них что-то полезное, но я сильно сомневаюсь. Слишком много они дают и почти ничего не требуют взамен. Э! Как так можно? Вот скажи, бвана. Если даешь — требуй в ответ, пусть отрабатывают…