Сказание об Оками 2
Шрифт:
– Точно, подарок!
– вдруг вспомнил парень.
– Пошли! А то я опять его не подарю. У тебя же день рождения был.
И вручил мне братишка ножны для танто. Свинцовые ножны для радиоактивного танто импотенции, который так впечатлил Котика. Он потом у меня еще пару раз спрашивал, откуда я знаю про то, что клинок проклят, и как проклятие соотносится со свечением вокруг лезвия. А к ним в комплекте свинцовые рукоять и цубу, которые у местного оружия легко заменить. Подошло идеально. Фумито заморочился и очень качественную вещь заказал. Толстый слой свинца заключен между двумя тонкими слоями стали, что исключает случайное повреждение ножен. Подошли те
А что же мой, ответный, подарок? Я братишке сегодня преподнесла кое-что более ценное, чем сделанные по спецзаказу ножны. Я подарила Фумито надежду на то, что его мама жива и здорова. Не такой и плохой подарок, я считаю. Надо будет полирнуть его чем-нибудь материальным. Ну, подарить хоть что-нибудь такое, что можно в руки взять и заценить.
Глава 14
2.14
На следующей утренней тренировке, проводимой на спортплощадке, кроме Пёсика за мной с братишкой и вассалом следил кто-то еще. Как ни старалась, так и не уловила, откуда смотрят, но взгляд чувствовала постоянно. Те самые таинственные АНБУ советников вдруг решили понять, что там такого хокаге в обход них мутит и установили свою наружку? Не исключаю.
Не исключено, что ради грядущего экзамена, но Миура-сенсей наконец решил нас порадовать не просто приемами Иайдо, а той частью пути меча, которая относится к использованию техник. Показывал и рассказывал, как пропустить свою чакру через клинок и направить дальше. Основные наши мечи все еще были на завязочках. А вот подарочные, которые изымали вместе с рюкзаком, а затем вернули, никаких ограничений не имеют, но до них не дошло.
– АНБУ-сан, я развяжу меч, - обратился самурай к пёсику и тот не стал возражать, но сказал что после тренировки шнурки надо вернуть. Они не против нас, а для спокойствия окружающих.
Наставник медленно и терпеливо объяснил, что требуется делать. Я нифига не поняла! Сплошная философия и отсылки к кодексу, а не четкие инструкции, как в наследстве от гипотетической Мито. Ну трындец! Я теперь и сама с собой ту старую Я начала как Узумаки Мито обозначать. Но я же не она! Реинкарнация это бредовый бред, религиозная муть. Долбанное подсознание!
Так вот, к самурайским техникам. Слишком возвышенные задачи Миура поставил. “Найди гармонию между своей чакрой и мечом, чтобы твоя сила была необузданной, но под контролем". “Позволь твоей чакре самой решить, когда стечь в твой меч”. “Приведи свой ум в состояние покоя и почувствуй момент”. “Доверься своему мечу”.
Это нифига не алгоритм! Где формулы? Где расчеты? Где преобразования и векторы? Слишком у него на словах все просто, а потому для меня нефигово так сложно! С классическим для шиноби подходом мне хотя бы частично процесс сотворения техник понятен. Сложи печати - получишь результат. Ничего у меня не получилось за всю тренировку. Полнейшее фиаско.
А вот бро молодец, ему удалось поверить в свой клинок и наполнить катану чакрой, что вылилось в слабенькие электрические разряды, заплясавшие на кончике лезвия, сопровождаемые легким треском. Я могла бы без проблем повторить эффект со своим собственным подходом, но мне-то надо чему-то новому научиться, а не жульничать. Буду наблюдать и думать. Уверена, решение есть
Закончились ли неудачи тренировкой? А вот и нет. Фумито вспомнил про давнишнее обещание вписать меня в контракт с призывами. Отыскал архаичного вида свиток и предложил мне вписать в него свое имя.
– А какое именно?
– уточнила я.
– У тебя их что, много?
– Не тупи, бро. Оками, Умино Оками, треххвостая, Окамимару, Оками-химе, Лю Пинь.
– Как-как? Повтори последнее?
– Пинь из семьи Лю. Ненавижу это имя, оно из ублюдочной деревни.
– Это же... Я же верно помню? Это означает “плоская”? Гы-гы-гы, - парень заржал как олень, когда у него сложилась в голове нехитрая картинка.
– Так вот чего ты Айю недолюбливаешь!
– и продолжил смеяться. Гад неблагодарный! Врезала ему слегонца в дыхалку, чтобы неповадно ржать над старшей сестричкой было. А он взял да заблокировал. Слишком хорошо привык к тому, как я двигаюсь. И продолжает хихикать.
– Хоть бы на возраст скидку сделал, мне одиннадцать всего!
– и попыталась его подсечкой завалить, чтобы потом в болевой увести. Такая себе получилась тренировка, почти борцовская. Все же дыхание мелкому засранцу сбила и смеяться он перестал. А вот лыбиться нет. Еще и как взглянет на меня, так может ненароком сказать себе под нос “Пинь” и фыркнуть. Козлина.
Плюнула на всё и вписала в контракт своё самое привычное имя - Оками. Кровью из пальца, по инструкции. И отпечаток тем же пальцем оставила. Никаких люпиней нам тут не надо. Это имя слишком опасное. Вон, братишку мне уже сломало, умом повредился. Смех без причины это уже симптом.
– Готово, бро! Кончай ржать! Что дальше делать?
– А дальше, химе, бери кисть, бумагу, чернила и рисуй печать призыва. Вот образец. Можешь, конечно, ручные печати сложить, но я знаю, что ты не можешь!
– снова меня бесит! Это его не иначе как сисястая подружка подговорила над единственной сестренкой издеваться начать. А иначе с чего бы? Не, так-то я знаю, что братишка не со зла, так шутит и вообще за меня горой, как и я за него. Но блин, по больному же бьет!
Как бы я ни ненавидела каллиграфию и иероглифы, повторить по образцу смогла всего с третьей попытки. Затем приложила к бумажке все тот же палец, на котором оставила Бритвой Оками еще один крошечный порез и оставила кровавый отпечаток. Следом пустила к кровь чакру.
Хлоп! С негромким звуком бумажку разорвало на куски и передо мной появился мой новый призыв.
– Оно вообще живое?
– смотрела я в эту минуту на недоразвитого цыпленка, совсем голого, не считая парочки крошечных перьев на кончиках крыльев. Да у него еще глаза открыться не успели! Хотя клюв да, самый что ни есть попугайский. Всем призывам призыв, блин! Пшик! И цыпа схлопнулся.
– Если вложить слишком мало чакры, такое бывает. Давай, попробуй еще, сестренка, - хоть опять ржать не начал. Понимает, что я на взводе и уже серьезно ему накостылять смогу, если доконает.
Попробовала еще раз, второй, третий, пятый. В лучшей попытке мелкий попугайчик явился с двумя десятками перьев и открытыми глазками-бусинками. Но все равно недееспособный младенец. Не то чтобы я на призывов прям сильно рассчитывала, но обидно получилось, как будто я дефектная какая. А я ведь очень даже наоборот!
– “В лицо бедам и испытаниям самурай смотрит с решимостью и мужеством, ибо только в борьбе мы находим силу и достоинство", - процитировал кодекс Миура. Еще один тролль на мою голову.