Сказания о нартах
Шрифт:
— Да будет удача на вашем пути! — сказал новый путник.
— Пусть удачными будут твои дела, побратим моего отца! — ответила ему дочь Алымбега.
Как с другом поздоровался новый путник с Уастырджи и спросил у дочери Алымбега:
— А ты чей сын?
— Я сын Алымбега из рода Алыта, — ответила девушка.
— Значит, ты и вправду сын моего побратима? Мы оба были друзья твоего отца — и Уастырджи, и я, небесный Уацилла.
Как было не радоваться девушке, встретившей двух друзей своего отца!
Уастырджи рассказал Уацилле, зачем они едут, и втроем выехали они на берег моря,
Высокой стеной ограждена медная башня, и, как алмазы, сверкают в ней отточенные колеса, быстро вращаются они и мешают проникнуть кому-либо в медную башню. В верхнем ярусе этой башни живет смуглолицая красавица — дочь Адыла. Один взгляд ее — солнце солнц, улыбка исцеляет от всех болезней, ее длинные косы чернее воронова крыла, ее черные брови подобны дугам полумесяца.
Едут три всадника и советуются:
— Трудно будет похитить девицу из медной башни, — сказал Уастырджи. — Но если не поможем мы сыну нашего названого брата, то что скажет нам Алымбег?
— Да, Уастырджи, должны мы помочь ему, — ответил Уацилла. — Я буду небо и землю ударять друг о друга, чтобы до самой основы сотрясалась медная башня. Дочь Адыла напугается и выглянет из окна, — так помогу я сыну моего друга.
— А я, — сказал Уастырджи, — приму образ орла, и как только девица выглянет из окна, я сразу же схвачу и вынесу ее из башни. А дальше пусть действует наш доблестный юноша.
Когда они приблизились к медной башне, дочь Алымбега несколько раз хлестнула плетью коня отца своего, и молнией пронес конь своего всадника между спицами вращающихся, как алмаз, отточенных колес, и сразу опустил его у подножия медной башни.
И тут стал Уацилла бить небо о землю, и на землю опрокинулся ливень, и видно было, как сквозь потоки ливня сверкали молнии, и гром гремел непрестанно. Медную башню трясло, она клонилась то в одну, то в другую сторону, как будто хотела опрокинуться. Выглянула в окно дочь Адыла, чтобы узнать, не погибли ли все люди. А Уастырджи, приняв вид орла, сидел на карнизе башни и, как только выглянула она, сразу кинулся к ней, схватил ее своими когтями и опустил девушку к подножию башни. И тут дочь Алымбега, положив дочь Адыла на седло впереди себя, замахнулась плетью на своего коня и сразу проскочила сквозь стену между спицами сверкающих, как алмаз, и вращающихся колес.
«Забрать-то мы забрали девицу, но сам похититель — тоже девица, — думал всеведущий Уастырджи. — Это дело достойно сострадания, и надо помочь молодым».
И когда они к вечеру добрались до раскидистого дерева, которое одиноко росло среди степи, Уастырджи сказал:
— Вы здесь отдохните, а мы поедем дальше.
И достав из кармана яблоко, отдал он его дочери Алымбега и сказал:
— Съешь-ка семечки этого яблока, а мякоть дай дочери Адыла.
Небожители поехали дальше, а две девушки остались под деревом. Съела семечки яблока дочь Алымбега и тут же стала юношей. Провели они вместе эту ночь под деревом и рано утром отправились к нартам. Юноша сидел в седле, а девица впереди его.
Когда сын Алымбега из рода Алыта с молодой женой показались из-за поворота улицы, нарты сразу увидели их.
— Вон сын Алымбега везет себе жену! — радовалась молодежь.
Весело пошли им навстречу все
— Э-эх, лживый Сырдон, и на этот раз солгал! Что ты на это скажешь?
Но, выбежав на улицу, Сырдон сказал:
— А что я? Я из-за того и старался, что, может быть, думаю, найдется какое-нибудь средство превратить ее в мужчину. А вы меня опять в плохом заподозрили!
Что ему могли ответить на это нарты?
Доблестный сын Алымбега из рода Алыта так и остался предводителем нартов до самой своей смерти, а от красавицы жены, дочери Адыла, родились у него дети, и остались Алыта славным родом среди прочих нартских родов.
Жил среди нартов бедняк, и росла у него дочь по имени Уадзафтау. Рано умер отец Уадзафтау, и осталась она сиротой со своей матерью Адакыз. Так красива была Уадзафтау, что сравниться с ней не могла ни одна девушка. Лучшие люди сватались к ней, но никому не давала она согласия, у каждого находила какой-нибудь недостаток.
Когда прослышали об этом Ахсартаггата, то сказали:
— Какой недостаток может найти она у нас? Нужно постараться, чтобы она стала нашей. Посватаем ее в жены старшему нашему Урызмагу.
Обрядили они Урызмага как жениха, посадили на большого коня его, Арфана, из лучших нартских мужей подобрали ему двенадцать дружек и послал свататься к дочери Адакыз красавице Уадзафтау.
Свадебный поезд Урызмага прибыл в селение, где жила Адакыз со своей дочерью, и остановился в одном из богатых домов. С утра гости дали понять хозяевам, для чего они приехали, и послали хозяина с двумя спутниками сватать дочь Адакыз.
Почему было бы Адакыз не угостить хорошо таких гостей? Поели, попили сваты и рассказали Адакыз о цели своего посещения:
— Среди нартов всегда на виду славный род Ахсартаггата. И вот старший из них, Урызмаг, хочет породниться с вами.
— Разве можно что возразить против Ахсартаггата? — ответила Адакыз. — Так велика их доблесть, что небо не осмеливается греметь над ними. Они достойны не только со мной породниться, но даже и с лучшими из нашего рода. Если Ахсартаггата хотят высватать мою дочь, то я лучшей доли для нее и не ищу. Но нет у нее ни отца, ни брата, и поэтому спросите у нее самой, как примет она лестное ваше сватовство.
И Адакыз обратилась к дочери:
— Скажи, мое солнце, твое решение!
— Простите, почтенные сваты, — ответила Уадзафтау, — моя мать предоставляет мне самой решить мою судьбу, и я скажу вам мое слово. Правду она сказала, не таковы братья Ахсартаггата, чтобы их можно было в чем-либо опорочить. И почему бы не выйти мне замуж за Урызмага? Он очень достойный мужчина, и я посчитала бы его подходящим для себя. Но есть у него один недостаток, очень для меня заметный. Когда собака состарится, то не в силах она гнаться за зверем, не может она, хватая его, сомкнуть челюсти и не выбегает, когда слышит собачью тревогу. Таков сейчас Урызмаг. Состарился он и не может плотно сомкнуть свои челюсти, не может удержать он слюны во рту, в людскую борьбу не вступает. Вот почему не могу я выйти за него замуж!