Скажи что-нибудь хорошее
Шрифт:
– Милая, родная моя! – Он нежно будил супругу. – Посмотри, что нам прислали! Это просто праздник!
Цветочное нашествие не прекращалось в течение двух недель. Белые розы сменялись розовыми, красными, оранжевыми… Как только уставшие стебли сдавались и разрешали бутонам повесить головы, на смену им прибывала новая партия свежих, радостных, дурманящих цветов.
За это время новый сосед появился в поле зрения два раза. Сначала он заскочил, чтобы пригласить Левушку с супругой на «творческий ужин» к себе домой. Матвей зашел просто так, невзначай, как к старым, добрым
– Ничего себе у вас поклонники отрабатывают, – удивился он, оглядывая переполненные цветами вазы.
– Да, бывает, – жеманно вздохнул Лев Игоревич и пригласил соседа в гостиную. Тот, по-хозяйски оглядывая помещение, прошел внутрь, но садиться не стал.
– А где же ваша очаровательная супруга? – поинтересовался гость.
– Уехала к родителям, – ответил Левушка.
– Далеко ли? – Матвей старался не демонстрировать повышенной заинтересованности.
– Да нет, слава богу, недалеко и ненадолго. Родители в центре живут, возле Белорусского; дежурный визит вежливости.
– Понятно, – протянул сосед. – Я бы на вашем месте такую красотку не отпускал без охраны. Как бы не увели из-под носа…
Левушкино самолюбие было тронуто:
– Ну что вы, Матвей, мы друг друга так любим, что ни о каких интригах не может быть и речи.
– А вдруг? – спросил сосед, пытаясь прорваться глазами в самую душу Льва Игоревича.
– Ну, если вдруг, то я лично ничего, кроме счастья, ей не пожелаю…
– Круто! – с уважением воскликнул Матвей. – Но, собственно, я к вам по делу зашел. Послезавтра у меня соберется несколько приятных людей на ужин. Был бы рад видеть вас в числе гостей. Без всякого повода и, конечно, без подарков. Просто творческая встреча милых интеллигентных людей. Придете?
– Конечно, придем! Можем даже с цветами! – Левушке понравилась собственная шутка. Матвей лишь слегка улыбнулся.
– Жду, лучше не портить икебану. И потом, дареное не дарят.
На «творческом» ужине действительно присутствовали знаменитости, будто специально подобранные по роду занятий. Актер МХАТа, известный режиссер и писатель. Все они были с дамами. После легкого разогрева Левушка разговорился с миловидной спутницей режиссера, оставив без внимания собственную супругу. Матвей немедленно предложил ей осмотреть дом.
Девушка что-то прошептала на ухо мужу и последовала за хозяином дворца. Дом был очень красивым, со множеством изысканных украшений в итальянском стиле, на стенах красовались дорогие картины и старинные гобелены. В гостиной на невысоком подиуме стоял белый рояль, отдельный зал был оформлен под кинотеатр, в зимнем саду дурманили ароматами заморские растения…
– Пойдем на второй этаж. – Матвей подал девушке руку, и она вложила свою хрупкую ладошку в его ручищу. На втором этаже располагалась великолепная библиотека, в которую они вошли, так и не отпустив рук.
– Нравится? – спросил Матвей, поймав завороженный взгляд девушки.
– Нравится, – очень тихо призналась она.
– Переезжай ко мне. Будем читать вместе. – Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба, хотя в глубине души оба знали, что между ними возникла некая
– Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, что это – невозможно.
– Все возможно. Вот мы стоим тут с тобой, а твой муж мило беседует с совершенно другой женщиной. Поверь, все в жизни проходит. И ваша любовь конечна, тем более ты его совсем не любишь.
– Как ты смеешь так говорить? Я люблю своего мужа. Он очень благородный, светлый и порядочный человек.
– Ну вот, я же говорю – не любишь. А хороший человек – это не профессия. Он себе найдет другую студентку и успокоится. А мы можем потерять друг друга навсегда. Когда я тебя увидел, сразу понял, ты – мое! Мне никогда в жизни не приходила в голову мысль предложить бабе жить со мной. А с тобой – хочу.
– Проводи меня вниз, – взмолилась девушка.
– Я не тороплю. Решай сама. Если что – я здесь, рядом, – усмехнулся Матвей. – Кстати, обрати внимание на своего супруга, думаю, он уже готов написать портрет девушки режиссера.
Девушка поспешно ринулась вниз. Левушка действительно заливался соловьем и даже не обратил внимания на отсутствие супруги. Она равнодушно смотрела на их воркование и впервые всерьез задумалась, действительно ли его любит… А он ее?
Она хотела незаметно уйти, но у дверей ее встретил Матвей.
– Я провожу, – сказал он.
Девушка кивнула. Они молча вышли во двор, он снял пиджак и, накинув его ей на плечи, не убрал руку до конца пути. Это странное чувство, которое охватило ее, пока они молча брели по тропинке, было намного больше, чем теплота, комфорт и защищенность, которые она испытывала с Левушкой. Она чувствовала, что рождена для Матвея, что он и есть ее вторая половинка, которую люди ищут по всему свету иногда и всю жизнь. Ей хотелось, чтобы тропинка не кончалась, чтобы он никогда не снимал пиджак с ее плеч, чтобы они стали единым целым.
Войдя в дом, она бросилась на диван и разрыдалась. Ей стало очень, очень страшно, потому что наряду с разочарованием неизмеримое блаженство охватило ее душу, а по-другому она не могла это выразить.
На следующий день вместе с цветами курьер доставил красивую коробку, которую передал лично в руки хозяйке. В коробке лежали сияющие бриллиантами часы и конверт с запиской. «С каждой секундой у нас остается все меньше времени, чтобы быть счастливыми». Часы тикали у нее перед глазами, а она не знала, что делать. «Господи, – молила девушка, – сделай так, чтобы все решилось само собой! Дай мне знак, и я сделаю, как ты скажешь! Только дай знак…»
Еще через неделю Матвей вновь появился у них дома. Он хотел посмотреть портрет. Как будто знал, что именно в эти дни художник наносит последние штрихи, завершающие долговременный труд и вносящие микроскопические нюансы, без которых картина не смогла бы дышать и жить…
Матвей долго стоял перед картиной, задумавшись. Левушка в молчаливом величии стоял рядом и чувствовал себя огромным, мощным, неуязвимым.
– Скажи, Лев, а за сколько ты бы продал этот портрет? – спросил вдруг Матвей.